Герцогиня снова сжала ее плечо.

– Я согласна, время было выбрано неудачно. Но скажи честно, разве ты не рада, что избавилась от Брэнфорда?

Сара потерла рукой лоб.

– Я избавилась от капризов одного мужчины, чтобы быть отданной на милость другому. Мне осточертело быть красивой ценной куклой!

– Вот и хорошо, – одобрила Люси. – Давно пора перестать ею быть.

Сара резко подняла голову.

– Ты со мной согласна?

Люси взглянула на себя в зеркало и поправила локон, показавшийся ей неидеальным.

– Разумеется, согласна. Я же леди, ты не забыла? К нам нужно относиться с вниманием и уважением и всегда прислушиваться к нашему мнению. Я убеждена в этом. Жаль только, что ты не предложила своему отцу отправиться к дьяволу до свадьбы.

Сара не могла не улыбнуться. Впрочем, ее улыбка оказалась больше похожей на гримасу.

– Хотела бы я увидеть его лицо в этот момент.

– Я тоже, – засмеялась Люси.

Сара встала и поправила юбки. Не было никакого смысла оглядываться назад и жалеть о не сделанном. Оставалось только смело смотреть в будущее.

– Что теперь будет, Люси?

Герцогиня постучала себя пальцем по щеке.

– Если не ошибаюсь, Беркли сейчас внизу, в кабинете твоего отца. Они составляют новый брачный контракт. – Она улыбнулась. – Учитывая все происшедшие события, я бы не сделала первую брачную ночь для него легкой.

Архиепископ был высоким седоволосым человеком, облаченным в белые одежды, отделанные мехом соболя. Его лицо было строгим. Сара видела из окна спальни, как прелат подъехал к городскому дому ее отца. Было около восьми часов вечера. Очевидно, когда герцогу, графу и виконту понадобилось его присутствие, архиепископ не смог отказать. В доме были герцог и герцогиня Кларингдон, граф и графиня Свифдон, родители Сары, Мэг и Харт, и никого больше. Люси Хант сияла.

Жених Сары – потрясающе красивый, что, учитывая обстоятельства, не могло не раздражать, – выглядел мрачным. Создавалось впечатление, что он заболел и испытывает сильную тошноту. Сара чувствовала то же самое. Она все еще не могла понять, как всего за несколько часов сумела пройти путь от послушной дочери, покорной воле родителей и желающей поступить, как ей говорят, до самой скандальной невесты Лондона. Ее мать тихо плакала, а отец смотрел сквозь нее, словно ее не существовало вовсе. Но Сара знала от Люси, что он одобрил венчание, даже потребовал его. Иначе оно бы не состоялось.

Архиепископ произнес те же слова, которые говорил епископ ранее, и у Сары адски разболелась голова при мысли, что она все это уже слышала несколько часов назад, но тогда рядом с ней стоял другой мужчина. Очевидно, мир сошел с ума. А она – непостоянная вертихвостка, раз согласилась на все это. Нет, она трусиха. Она всегда позволяла родителям указывать ей, что делать и когда делать. Но разве не так принято во всех аристократических семьях? «Делай, что тебе говорят, Сара».

Пусть ей придется выйти замуж за лорда Беркли – слишком уж большой вред нанесен ее репутации, – но ей не обязательно должно это нравиться. Ей уже сказали, что лорд Брэнфорд поспешил от нее отказаться, возмущенный тем, что едва не женился на блуднице. А отец не возражал. Не приходится сомневаться, что он с готовностью согласился разорвать брачный контракт с лордом Брэнфордом и составить новый – с лордом Беркли.

На это ушел весь день. Люси подробно информировала ее о положении дел. И что теперь? Предполагается, что Сара должна радоваться? Благодарить всех за то, что ее репутация спасена? В глубине души она понимала, что сама навлекла на себя неприятности. Не сбеги она в Шотландию, не оказалась бы в такой ужасной ситуации. Но ведь она почти справилась! Оставались какие-то минуты, и прошлое навсегда ушло бы в небытие. Но тут Кристиан совершил самую немыслимую вещь в мире – и все рухнуло.

Сара сидела в своей комнате одна. У нее было время подумать, и именно этим она занималась. Она вспоминала свое безумное путешествие в Шотландию, возвращение в Англию, превращение Кристиана в легенду высшего общества, время, проведенное с ним вместе в Суррее. В конце концов она решила, что выйдет замуж за лорда Кристиана Беркли. Казалось, у нее не было выбора. Но Сара знала, что выбор был. Она могла сбежать от всех. Уехать и никогда не возвращаться. Истина заключалась в том, что, несмотря на все происшедшее, она любила его. Она любила Кристиана. И неважно, сможет ли он когда-нибудь сказать ей эти же слова. Она любила его всей душой, всем сердцем, всем своим существом. Однако это вовсе не означало, что она не возмущена его неслыханным поступком.

– Берешь ли ты эту женщину в законные жены? – спросил архиепископ, обращаясь к Кристиану.

– Да, – торжественно ответил он.

– Берешь ли ты этого мужчину в свои законные мужья? – спросил ее архиепископ.

Ответ застрял у нее в горле. Стоявший рядом Кристиан напрягся, явно опасаясь, что она ответит «нет». Или сбежит. Даже после всего случившегося Сара не могла так с ним поступить.

– Да, – ответила она с той же торжественностью.

Были еще другие слова и клятвы, но Сара их не слышала. Она слышала только громкий стук своего сердца. Отныне ее жизнь неразрывно связана с жизнью стоящего рядом с ней мужчины. Хотя совсем не с этим мужчиной она собиралась лечь в постель этой ночью.

Дальше были аплодисменты, объятия, поздравления и наилучшие пожелания. Но Сара ничего этого не запомнила. Был еще свадебный ужин, что тоже было необычно, поскольку свадебные торжества, как правило, проходят утром. Но гости ели, произносили тосты и пили вино. Самыми веселыми были герцогиня и ее друзья. Родители Сары хранили молчание. И все это время Сара не могла заставить себя поднять глаза на своего мужа, сидевшего рядом с ней.

Часом позже она села в экипаж, который должен был доставить ее в городской дом лорда Беркли, ее новый дом. Теперь она виконтесса. Ее приданое, которое она собирала для жизни с лордом Брэнфордом, было погружено в другой экипаж, и процессия тронулась в путь.

Наконец они подъехали к городскому дому Кристиана. Кристиан дождался, когда лакей опустит ступеньки, вышел из экипажа и помог спуститься Саре. Взяв ее под руку, он повел ее вверх по ступенькам в вестибюль.

Дворецкий был сама любезность. Горничные улыбались. Дом был чисто убран и красиво украшен. В чем-то дом был очень похож на своего хозяина. Все слуги кланялись и приветствовали ее, однако Сара была словно в тумане. Или во сне. Лакеи отнесли ее вещи в ее апартаменты. Муж подвел ее к двери в спальню на втором этаже и остановился.

– Если тебе что-нибудь понадобится… я рядом, – сказал Кристиан.

– Я не хочу тебя видеть больше никогда, – безучастно проговорила Сара, вошла в комнату и закрыла за собой дверь.

На следующее утро Кристиан вышел из дома намного раньше, чем проснулась его жена. Для начала он переделал все дела, требовавшие его внимания, и даже те, которые его внимания не требовали, – их он обычно доверял слугам. Потом он изрядно пропотел, фехтуя в клубе. Во второй половине дня он пришел в «Брукс». Там он расположился в углу салона и довольно долго сидел без движения, глядя в стакан с бренди, из которого не сделал ни глотка. Некоторые члены клуба бросали на него косые взгляды. Вероятно, история о его подвиге уже распространилась по городу. Кристиан знал, что так и будет. Но к нему никто не подходил и ничего не говорил. Это хорошо. В его теперешнем состоянии он легко мог наброситься на кого-нибудь с кулаками.