— Не важно. Мальчика с драконьей кровью. А чтобы Пиррон гарантированно поверил в обман и Эйнор потом в случае чего не отказался от дитя. Мало ли, магистр захочет похвастаться пленниками? Такого никто не исключал. Дэлия в одну из ночей высоких смотрин пошла в королевскую спальню и легла под Его Величество. Думаю, и его соблазнила. Не в первый раз ноги раздвигать не по любви, а исключительно ради выгоды. И вот девственности больше нет, ребенок есть, все схвачено!

— Лихо, — согласился глава тайной службы. — И продуманно.

— Не насколько, как заговорщикам могло показаться, — поморщилась Аллатаира. — Давен хотел всего лишь вывезти Дэлию из дворца и надежно спрятать до родов. Приносить своего ребенка в жертву он не планировал. Его место должен был занять настоящий наследник, но королева никак не могла забеременеть. Бьюсь об заклад, Давен волосы на голове рвал. Обмолвился, что дважды ходил к Ее Величеству и пытался шантажом выманить у нее нерожденное дитя. Мерзавец! Вот тут у меня глаза и открылись.

Стул под Аллатаирой протяжно заскрипел. Она ворочалась, пытаясь устроиться на жестком сидении поудобнее и теребила передник. Несколько раз вдыхала и выдыхала, эмоции переливались через край. Кричала бы на весь дворец, не вспомни, что она — аристократка из древнего рода. Дочь смотрителя Грани миров.

— Мерзавец, — повторила она. — Жизнь мне сломал. Я теперь Агнесса — дочь торговца Симонса. Безродная девка, недостойная того, чтобы быть представленной ко двору, а не то, чтобы выйти замуж за магистра. Я поверила ему, отдала свое имя, уехала в деревню… Ради чего?! Чтобы он счастливо жил со своей потаскухой? Растил их общего ребенка? А я? «Прости, дорогая, тебя принесли в жертву ради будущего Элезии».

— Он вам так и сказал? — глухо спросил Рэм.

— Нет, мы не говорили, — мотнула головой Аллатаира. — Я молча слушала их с Дэлией скандал. Она обвиняла его. Кричала, что никакого спасения не вышло, теперь их ребенок умрет, а Давен твердил: «Успокойся, я все исправлю. Исправлю». Как? Король потребовал доказательства своего родства с ребенком. Пиррон уже в бегах, Давен тоже. Их найдут и схватят, я помогу. В точности расскажу, где они. Сами вы их не найдете. Плащи уж больно хорошие. Целые неготарианские артефакты, а не плащи. Даже король с деревом богини бессильны, а я знаю, что делать. Но есть условия. Я хочу поговорить с королевой.

— Это можно устроить, — кивнул Рэм.

* * *

Я выпала из видения в листве душ и сразу же попыталась встать. Зря. Слабость накатила с новой силой, ноги стали ватными. Трясущимися пальцами я откупорила пузырек с микстурой и сделала пару глотков. Не микстура, а травяная гадость. Мамочки, как жжет горло! Но лишь бы помогла. Бледная и плохо соображающая королева на переговорах не нужна. Аллатаира будет торговаться. Терять ей почти нечего, а ставки у Пиррона так же высоки, как у нас с драконом. Я до сих пор подозревала в неожиданном визите ловушку, хоть и не увидела группы магического захвата в подвале. Аллатаира рассказывала складно, выглядела расстроенной и не слишком сильно переигрывала с ненавистью к бывшему жениху и его новой невесте. Но, с другой стороны, а была ли помолвка? Я о ней знала из рассказа дочери магистра Шиенна в день моего прибытия из другого мира. Они могли сочинить сказку о свадьбе с Давеном, чтобы оправдать желание Аллатаиры сбежать со смотрин. А теперь вынули эту деталь, как козырь из рукава.

Понять обманутую невесту можно. Ее желание отомстить выглядит естественно. Она даже место, где прячется Пиррон, укажет верно, еще не зная, что Рэм ту деревню давно нашел. Троих беглецов возьмут, мы с драконом расслабимся, я забуду об осторожности, и меня точно заманят в ловушку. А потом, имея в руках такую заложницу, будут самозабвенно угрожать королю. Он не только казнь отменит, он отпустит Пиррона и сам подпишет указ об отречении от престола.

Черт, что же делать? Ударяться в паранойю или верить Аллатаире на слово? Если она молча сбежала, не предупредив отца с бывшим женихом, то они в панике. Могли и не посылать за ней погоню, а сразу сорваться с места и перепрятать Дэлию. Или только собираться и тогда каждая секунда на счету. Пока я вызову Тень, пока он будет проверять Аллатаиру заклинанием чтения памяти — поезд уйдет. Момент будет безвозвратно упущен. Господи, у меня сейчас голова лопнет! Нужно посоветоваться с Рэмом, это единственный выход.

Я подобрала юбки и пошла к стене из камня-обманки. Не знаю, что бодрило сильнее — нервяк или настойка Дивайда, но слабость прошла. В коридоре я появилась уже с ровной спиной и твердой походкой. Услышав о тайне младенца-дракона, Рэм помощников разогнал. Сам стоял возле двери в допросную Аллатаиры и, наверное, раздумывал, где меня искать.

— Ромуальд?

— Ваше Величество, — поклонился он и подошел ближе. — Вы все слышали?

— Да. Что скажете? Ей можно верить?

— Сложно понять, — морщины на лбу главы тайной службы никак не разглаживались и лысина блестела испариной. — Заклинание правды нам не поможет. Если магистры придумали, как пустить нас по ложному пути или заманить в ловушку, то могли разыграть перед Агнессой спектакль и сделать, таким образом, для нее настоящие воспоминания.

— Что вы предлагаете? Что обычно делают в подобных случаях?

— Продолжаем слушать. Иногда требования, выставляемые в обмен на правду, могут больше сказать, чем сама правда.

— Мудро, — согласилась я. — Узнаем, что хочет Агнесса.

— Прошу вас, — Рэм взялся за ручку двери и помедлил. — Простите, что без охраны. Его Величество предупредил меня, что любые тайны, касающиеся наследника, не предназначены ни для чьих ушей. Без исключений. Я не самый сильный маг, но физически крепок и, если понадобится, могу или удержать Агнессу, или заслонить вас от ее атаки.

— Благодарю, — тихо ответила я.

Дракон прав. Чем меньше ушей, тем меньше лишних казней. Отрадно, что Тень начал понемногу доверять главе своей тайной службы. Мне тоже пора. Я зашла вслед за ним в каменный мешок, но замерла на пороге. Аллатаира вскочила с места. Никому не позволено сидеть, пока королева стоит.

— Ваше Величество, — поклонилась она.

— Твое условие выполнено, Агнесса, — одной фразой я подчеркнула сразу две вещи: чужое имя и новое социальное положение дочери Шиенна. К простолюдинам члены королевской семьи обращались на «ты». — Слушаю тебя.

Аллатаира обращение проглотила и поклонилась без гримасы на лице. Забавно, как изменилась ситуация. Теперь я — королева с неограниченной властью, а она взгляд от пола не поднимает. Хотя в Черной башне особо со мной не церемонилась. Интересно, вспомнит о ритуале передачи силы от нее ко мне или не рискнет? Когда вообще заговорит о том, что я — самозванка?

— Ваше Величество, я пришла передать справедливому королевскому суду магистров Давена, Пиррона и Шиенна.

Вот это номер! Родного отца?!

— А так же бывшую послушницу Белой башни госпожу Дэлию, — продолжала Аллатаира. — Я обвиняю их в подготовке покушения на жизнь короля, государственной измене и предательстве интересов короны. Доказательством послужат мои воспоминания.