Батальон дивизии Фриана, которому поставили задачу отрезать врагу пути отступления, а затем остановили приказом, видел, как турецкая пехота покидает деревню, но не имел возможности этому помешать.

Дивизия Рейнье захватила во вражеском лагере значительное число палаток, разбитых вокруг деревни без всякого порядка, и 17 орудий полевой артиллерии, развернутых в батарею на нескольких улицах. Дивизия потеряла от 8 до 10 человек убитыми и 20 ранеными. 22-й конно-егерский и конные гиды потеряли несколько человек во время атаки, совершенной ими в тылу каре.

Во время наступления [курсив мой. - А. Ч.] часть вражеской кавалерии ушла, взяв правее нас, в пустыню, а часть покинувшей деревню пехоты бросилась левее нас к Каиру».

О том, что задуманный Клебером план окружения не удался (вопреки утверждениям «Доклада»), свидетельствуют и другие независимые источники. Так, инженер Малюс сообщает, что уже с началом французской атаки мамлюкская конница покинула деревню и, обойдя правый фланг французов по пустыне, ушла к Каиру, а значительное число турецкой пехоты и кавалерии отправились к городу в обход левого фланга дивизии Рейнье. Остальные бросились в Каир после того, как были вытеснены из Матарии, благо, что путь отступления для них оставался свободным:

«Их [турок] пехота была смята в лагере и выбита из деревни. Она рассеялась по равнине, забирая влево, так как справа она попадала по огонь дивизии Фриана. Последняя двинулась, чтобы отрезать [врагу] пути отступления, но было уже слишком поздно [курсив мой. - А. Ч.]. Османы, изгнанные из Матарии и рассеявшиеся по равнине, направились к Каиру отрядом в 5-6 тыс. чел.».

Ришардо, чья батарея действовала вместе с дивизией Фриана, подтверждает роковую задержку правого фланга:

«На правом фланге мы продвигались вперед, понемногу смещаясь влево, чтобы отрезать пути отступления окопавшимся в Матарии войскам. Но их окопы были поспешно покинуты; кавалерия, стоявшая в тылу, ретировалась с такой скоростью, уйдя по полям вправо [в обход левого фланга французов. - А. Ч.], что мы не успели приблизиться [курсив мой. - А. Ч.] на дальность артиллерийского выстрела».

Как видим, намерение Клебера взять авангард противника в «клещи» не увенчалось успехом из-за того, что главнокомандующий, на мгновение увлеченный призраком надежды добиться отступления турок без кровопролития, в какой-то момент заколебался и приостановил движение войск. С субъективной точки зрения его действия более чем объяснимы: Клебер, отличавшийся и в других своих кампаниях бережным отношением к жизням подчиненных, в условиях Египетского похода тем более стремился максимально избегать потерь, что отрезанная от метрополии французская армия практически не имела источников пополнения, но, напротив, постоянно терпела убыль из-за неблагоприятного для европейцев климата. Однако в тот конкретный момент, под Гелиополисом, его минутное колебание, пусть даже обусловленное самыми гуманными соображениями, обернулось негативными последствиями: во-первых, турецкие войска, сумевшие выскользнуть из приготовленного им «котла», прорвались в Каир, чего Клебер, планируя окружить войска Насуф- паши, явно хотел избежать; во-вторых, в плену оказался один из старших офицеров французской армии - шеф бригады Бодо.

Учитывая тот сложный для Клебера политический контекст, в котором составлялся «Доклад», едва ли нас должно удивить то, что генерал постарался максимально сгладить впечатление от своей промашки. Вероятно, именно с этой целью в «Докладе» он развел по времени события, происходившие практически одномоментно. В его описании прорыв турок и мамлюков в Каир предшествует атаке Матарии и фактически отождествлен с той попыткой флангового обхода, которая была предпринята неприятелем в начале сражения. Операция по штурму деревни, согласно версии «Доклада», была успешно разыграна как по нотам: дивизия Рейнье выбила неприятеля с укрепленных позиций, а дивизия Фриана уничтожила отступавших. Пленение же Бодо в «Докладе» отнесено к моменту уже после (!) взятия французами Матарии:

«В это время Насуф-паша дал мне знать, что желает вести переговоры, и попросил прислать высокопоставленного офицера. Я направил к нему своего адъютанта, шефа бригады Бодо. Как только турецкие солдаты увидели того, они на него напали со всех сторон и ранили в голову и руку. Два сопровождавших его мамлюка этого паши с трудом сумели спасти его от убийц. Доставленный к визирю, он был задержан в качестве заложника...»

На мой взгляд, в подобной интерпретации весь эпизод выглядит не слишком логично. Зачем Насуф-паше вступать в переговоры с французами, когда его войска уже наголову разгромлены и ему самому остается лишь спасаться бегством, что он, кстати, и сделал, отправившись в Каир? И уж тем более о чем Клеберу договариваться с разбитым неприятелем?

Зато, если мы поместим описанный эпизод в тот временной контекст, куда его относит «Подробный отчет» Мишо - к началу атаки на Матарию, становится вполне объяснимой агрессивная реакция турецких солдат при виде французского парламентера: он приехал на переговоры, а тем временем его соотечественники и не думают останавливать военные действия, а, напротив, продолжают штурм, что могло быть расценено турками как вероломство.

В заключение разбора этого эпизода сражения приведу рассказ о нем молодого гражданского инженера Рене-Эдуара Вилльер дю Терража. Он, правда, не был очевидцем самого события, ибо в тот день находился в Александрии, а потому описывает происшедшее так, как услышал о нем от очевидцев после возвращения в Каир. Любопытно, однако, что эта версия почти полностью совпадает с картиной, полученной нами в результате сопоставления данных разных источников:

«Два каре должны были зайти между Матарией и войсками великого визиря, два других - остаться сзади, чтобы [вместе] окружить эту деревню и не позволить находившемуся там турецкому авангарду выскользнуть. Насиф-паша, сын великого визиря, под предлогом переговоров затребовал к себе французского офицера. Бодо, отправленный к визирю, был задержан, несмотря на свою неприкосновенность [парламентера], пашой в качестве заложника. (Его освободят только в термидоре.)

Поскольку движение каре Фриана не было завершено из-за неровности почвы, Клебер приказал задержать атаку, но генерал Лагранж, чьи войска уже начали действовать вовсю, не смог сдержать пыл своих солдат. Они ринулись вперед столь стремительно, что авангард османов бежал и смог спастись через то пространство, где должны были находиться войска Фриана, если бы атака началась попозже».

Изложение последующего хода битвы в «Докладе» Клебера и в других источниках разнится не столь значительно, как описание боя за Матарию, тем не менее определенные расхождения в трактовке событий есть, и далее я на них остановлюсь. Однако происходившее в первые часы после разгрома турецкого авангарда освещается более или менее сходно.

После успешного штурма деревни Матария дивизия Рейнье восстанавливала свой боевой порядок возле обелиска Гелиополиса, а кавалерия и дивизия Фриана продолжали движение вперед. В результате боевой порядок французской армии приобрел сходство с лесенкой. Слово военному инженеру Малюсу: