австралиец. Естественно, МИ-5 пожелала отыскать и допросить упомянутого офицера, но руководители разведки категорически воспротивились этому, объявив заявление немца клеветническим и вымышленным от начала и до конца. Этому способствовало искажение транслитерации фамилии “Эллис” в обратном переводе с немецкого, позволившее официально заявить об отсутствии в штате МИ-6 такого офицера.

Позднее, в ходе поисков советского “крота” в СИС, к этому вопросу возвратились вновь. Просматривая послевоенные материалы, следователи МИ-5 обнаружили старые записи и повторно рассмотрели их. Естественно, единственной кандидатурой на роль предполагаемого германского агента в Париже и Берлине являлся Чарльз Эллис. Еще один ключ к его идентификации был найден при изучении розыскных списков гестапо. Англичанин фигурировал в них в качестве журналиста, однако ответственным за его арест в случае поимки был указан реферат IVE4, ведавший британскими разведчиками. Во всех остальных случаях подобного несоответствия не наблюдалось, то есть все установленные разведчики прямо именовались таковыми, а не по их прикрытию, а ни один из “чистых” журналистов никогда не интересовал реферат IVE4. Следовательно, в гестапо явно знали о подлинном роде занятий Эллиса и при этом желали скрыть свою осведомленность. В попытке установить истину следователи МИ-5 провели в тех же списках дополнительный поиск по оперативному псевдониму Эллиса “Ховард”, но два обнаруженных под этим именем человека четко идентифицировались и не могли быть спутаны ни с кем другим. Еще одним косвенным свидетельством желания разведчика скрыть отдельные факты своей биографии являлось его стремление уничтожить следы своего первого брака. К этому времени он уже развелся со второй женой, затем женился на Александре Вуд, а после ее смерти вступил в брак в четвертый раз. Следовательно, по бытовым причинам ему не было нужды прятать официальную связь с Лилией Зеленской, с которой он прожил 11 лет и по состоянию на 1956 год развелся 22 года назад. Однако Эллис упорно отрицал этот факт и в собственноручно написанной для светского справочника “Who is who” автобиографической заметке своей первой женой указывал Барбару Берджесс-Смит.

Контрразведчики решили предъявить подозреваемому все имевшиеся у них материалы, благо, в этот момент он случайно оказался у них буквально под рукой. МИ-6 пригласила ушедшего в отставку Эллиса поработать в картотеке над рассортировкой и уничтожением старых досье, поэтому вызвать его на беседу оказалось весьма просто. Вначале бывший разведчик отклонил все обвинения в свой адрес, однако его весьма смутило обещание следователей вызвать в Лондон для допроса бывшего офицера абвера, давшего показания по этому вопросу. Уже на следующий день Эллис признался, что продавал информацию Зеленскому, хотя и отрицал какую-либо агентурную связь с ним или с кем-либо другим из иностранных спецслужб. Он заявил, что пошел на этот шаг из-за нужды в деньгах, которые брал в долг у Александра, но не мог, да и не хотел отдавать. Любые контакты с СССР Эллис категорически отрицал. За давностью лет против него не выдвигались никакие официальные обвинения, и дело было закрыто, однако имеются достаточно веские основания предположить, что контактом с абвером он не ограничился. Безусловно, в середине 1950-х годов англичане не могли даже представить, что разработку их кадрового офицера и операцию по его вербовке могла производить разведка эмиграции, но все косвенные признаки указывают именно на это. Главными из них являются наличие неизвестно откуда взявшихся денег у довольно ограниченного в средствах Зеленского и причастность к этой истории генерала Туркула.

Вообще же дело Эллиса представляется весьма загадочным и запутанным. Часть его коллег военного периода категорически отрицала возможность столь тривиального предательства, другие же полагали, что все было значительно сложнее, и что из Эллиса сделали козла отпущения за связи с Германией некоторых лиц из верхнего эшелона британской разведки. Их нельзя однозначно трактовать как предательство, поскольку как раз в этот период Лондон усиленно толкал Гитлера на Восток, для чего считались приемлемыми почти все средства, в том числе и санкционированная передача информации. Англичане активно использовали возможности эмигрантских организаций и групп. Известны факты предвоенного сотрудничества СИС с абвером по линии контрразведки в Центральной Европе и на Балканах с целью совместного предотвращения проникновения в эти регионы советской агентуры. В этой обстановке у разведывательных служб белой эмиграции появилась редкая возможность сыграть свою собственную партию, которую они, судя по всему, и использовали.

Украинская националистическая эмиграция в основном группировалась вокруг Украинской народной республики (УНР) во главе с Симоном Петлюрой. Ее боевой и разведывательной работой руководил начальник Центрального штаба генерал-хорунжий армии УНР Ю. Тютюнник через Разведывательный отдел, возглавляемый подполковником дореволюционного генерального штаба Кузьминским. Секретные операции УНР проводились в тесном сотрудничестве и под руководством II отдела польского генштаба, офицером связи с которым был назначен поручик Ковальский. Поляки финансировали все разведывательные и диверсионные операции разведотдела и поэтому совершенно официально давали задания засылаемой агентуре, используя для обеспечения ее работы пограничные пляцувки. Определенное влияние на украинцев имела также и Франция, в свою очередь, в значительной степени контролировавшая в тот период спецслужбы Польши. Агентурная сеть УНР не выходила за пределы Украины и в основном сосредоточивалась в ее правобережной части. В начале октября 1921 года вооруженная группировка под командованием генерала Нельговского вторглась на Волынь, через несколько дней на Подолию двинулась другая группа под командованием подполковника Палия-Черного, а 5 ноября в Украину вошла “Киевская дивизия” под командой самого Тютюнника. Рейд планировался в расчете на тщательно готовившееся массовое восстание украинцев, однако эти надежды не оправдались. 17 ноября советские кавалерийские части под командованием Г. И. Котовского и В. М. Примакова во встречном бою разбили войска УНР, хотя окончание боевых столкновений отнюдь не означало конец украинского националистического движения. Оно лишь приняло иные формы, но не изменило стремления к построению суверенного украинского государства. Тютюнник укрылся в Польше, где возглавил руководивший диверсионными и специальными операциями “Партизанско-повстанческий штаб” (ППШ). В этой структуре за ведение оперативной работы отвечал 2-й (разведывательный) отдел. В дальнейшем ОГПУ провело оперативную Часть 1. От войны к миру. Континентальная Европа игру под названием “Операция” или “Дело № 39”, в ходе которой заманило его на территорию СССР для контактов с легендированной организацией “Высший военный совет” и арестовало.

После гибели Петлюры в 1926 году структура разведывательных органов УНР изменилась. По согласованию с Пилсудским был организован генеральный штаб военного министерства правительства УНР в эмиграции, в котором существовал разведорган — II секция во главе с полковником Н. Чеботаревым, а с 1928 по 1936 годы — с генералом В. Змиенко. Ей надлежало “поддерживать связь между войском, оказавшимся за границей, и с Украиной, пристально следя за всем, что там происходит, распространяя среди украинских