Верхнее крыло, прибавив скорости, рванулось вперед, и у Джексома не осталось больше времени на размышления — он тоже заметил в безоблачном небе белесую дымку — сероватую муть, предвещающую нашествие Нитей.

«Селиант'а говорит, чтобы я все время держался над ней и старался не попасть под струю из огнемета Приллы», — голос Рут'а звучал глухо; он с усилием сдерживал огненное дыхание. Белый дракон поднялся чуть выше, и тут все крылья разом пришли в движение.

Сероватая дымка на глазах превратилась в серебристый дождь. В небе вспыхнули огненные брызги — это драконы передового крыла сжигали своего извечного врага, обращая его в обугленную пыль. Бесконечные тренировки с учебным крылом и холодный рассудок, взывающий к осторожности, помогли Джексому быстро справиться с волнением. Сегодня ни он, ни Рут' не должны получить в бою ни единого удара!

Королевское крыло плавно пошло на снижение — им предстояло патрулировать под верхним эшелоном, уничтожая любой обрывок Нити, ускользнувший от пламени. Они летели сквозь облака мельчайшей пыли, в которую превращались сожженные Нити. Круто развернувшись, королевское крыло двинулось обратным курсом, и Джексом почти сразу заметил серебристый жгут. Послав сгорающего от нетерпения дракона круто вверх, Джексом услышал, как Рут' предостерегает соседей, — в следующее мгновение они уже расправились с врагом.

Джексом с гордостью подумал: заметил ли кто-нибудь из всадников, как экономно использует Рут' смертоносное пламя — ровно столько, сколько необходимо, не больше и не меньше.

Он потрепал своего приятеля по шее и ощутил, как обрадовала Рут'а его похвала. Потом их перебросили на другой участок — королевское крыло должно было перехватить густое скопление Нитей, ускользнувшее от восточного фланга Вейра.

С этой минуты у Джексома больше не оставалось времени на размышления. Он слился воедино с ритмом, которому повиновались движения королевского крыла. Казалось, Маргатта на золотой Лудет'е просто нюхом чует мелкие скопления Нитей, которые пропустило бы даже летящее рядом крыло. Но королевы всякий раз оказывались под облаком серебряного дождя и беспощадно истребляли его. Скоро Джексому стало ясно: полеты с крылом золотых не гарантируют ни безопасности, ни покоя. Огромные королевы могли контролировать большую территорию, но они не обладали маневренностью Рут'а. Паря над ними, белый дракон мог перелетать с одного края клиновидного строя на другой, туда, где его помощь была нужнее всего.

Внезапно атака Нитей прекратилась; сероватая мгла больше не туманила небосвод. Верхнее крыло стало неторопливыми кругами спускаться все ниже, готовясь к заключительному этапу обороны — облету местности на малой высоте, который поможет наземным отрядам обнаружить следы уцелевших Нитей.

Понемногу боевой задор покидал Джексома, и он начал все острее ощущать недомогание. Казалось, голова его так распухла, что стала вдвое больше, глаза были словно забиты песком, в висках колотилась тупая боль, в горле першило. Похоже, он совсем расклеился. Конечно, это глупость — биться с Нитями в таком состоянии! В довершение ко всем его неприятностям после тяжелейшей четырехчасовой схватки он даже не мог похвалиться большими личными успехами. Джексом был просто убит. Ему нестерпимо хотелось домой, но, когда летаешь с боевым крылом, приходится держаться до конца. Поэтому он покорно приготовился к прыжку в Форт через Промежуток.

«Старшая королева говорит, чтобы мы улетали, пока нас не заметили наземные команды», — неожиданно произнес Рут'.

Джексом посмотрел вниз, на Маргатту, и увидел, что она дает ему сигнал к отходу. На юношу нахлынула обида. Нет, он, разумеется, не ожидал бурных аплодисментов, но все же ему казалось, что они с Рут'ом честно выполнили свой долг и заслужили хоть какой-то знак одобрения. Может быть, они в чем-то провинились? Голова у него болела, и он не мог сосредоточиться. Однако Джексом повиновался и велел Рут'у поворачивать к дому. И тут он увидел, как к ним поднимается Селиант'а. Прилла несколько раз взмахнула сжатым кулаком, что означало: отлично справились, благодарю!

Ее одобрение несколько уняло обиду Джексома.

«Мы здорово бились, ни одна Нить от нас не ушла, — бодро заметил Рут'. — Мне было легко поддерживать пламя».

— Ты, Рут', был просто неподражаем. Ты так ловко увертывался, что нам даже ни разу не пришлось уходить в Промежуток, — Джексом ласково похлопал дракона по вытянутой в полете шее. — У тебя еще остался газ, чтобы выдохнуть?

Он почувствовал, как Рут' напрягся, но перед его пастью вспыхнула лишь крошечная искорка.

«Пламя закончилось, но я бы очень хотел избавиться от золы. Ведь сегодня я сжевал так много камня!»

В беззвучном голосе дракона прозвучала такая гордость, что, несмотря на мерзкое самочувствие, Джексом расхохотался. Неподдельная радость, которую испытывал друг, несколько подняла его собственное настроение.

* * *

Он с облегчением обнаружил, что в холде остались только немногочисленные слуги. Остальные обитатели, отправившиеся на борьбу с Нитями, находились вдали от дома и от тех благ, которыми Джексом собирался немедленно воспользоваться. Пока Рут' ковылял к колодцу, чтобы вдоволь напиться, Джексом велел служанке принести чего-нибудь поесть, погорячее, и кружку вина.

Войдя в свою комнату, чтобы сменить насквозь пропахшую огненным камнем летную куртку, юноша увидел на своем рабочем столе наброски бухты и вспомнил вчерашнее обещание. Он с тоской подумал о знойном солнце, сияющем над морем. Оно наверняка выгнало бы всю простуду!

«Я бы сейчас с удовольствием поплавал», — сказал Рут'.

— Разве ты не устал?

«Я устал, но все равно мне хотелось бы поплавать в той бухте, а потом полежать на песке. И для тебя это было бы неплохо».

— Да, мне это было бы в самый раз, — согласился Джексом, стягивая с себя боевую амуницию. Он надевал свежую рубашку, когда, робко постучавшись в полуоткрытую дверь, вошел слуга с подносом. Джексом указал ему на стол, потом велел унести грязную одежду. Потягивая горячее вино и отдуваясь — оно приятно пощипывало гортань, — он вдруг понял, что пройдут часы, прежде чем Лайтол вернется в холд, так что он никак не сможет сообщить опекуну о своем намерении. Не ждать же его… Он вполне сумеет обернуться до возвращения Лайтола. Вдруг Джексом застонал — как же он упустил из вида, что бухточка лежит на другом краю планеты, и солнце, которое, как он надеялся, прожарит его до костей, уже спускается вниз, к самому горизонту.

«Там еще долго будет тепло, — заметил Рут'. — Мне и правда очень хочется полететь туда».

— Ладно, ладно, полетим! — Джексом залпом допил горячее вино и потянулся за сыром, хлебом и жареным мясом. Он не ощущал голода; от запаха еды ему даже стало как-то не по себе. Скатав шерстяное покрывало, чтобы потом расстелить его на песке, он перекинул сверток через плечо и пошел к выходу. Может, передать Лайтолу пару слов через слугу? Нет, этого недостаточно. Джексом вернулся к столу, быстро черкнул опекуну записку и прислонил ее к кружке, чтобы лучше было видно.