Я слегка улыбнулась.

– Все нормально. Правда! – кивнула я, когда Оуэн слегка приподнял бровь. – А ты? Ты не жалеешь?

– Абсолютно. – Оуэн скрестил ноги. – Как это ни странно… – добавил он несколько озадаченным тоном.

Я привычным движением поправила манжет его рубашки.

– И я не жалею.

Оттолкнувшись от раковины, Оуэн шагнул вперед и заправил мне за ухо выбившуюся прядь. При этом он слегка коснулся моего виска, и я ощутила живое тепло его пальцев.

– Идем, – сказал он. – Я провожу тебя домой.

Когда мы вышли наружу, оказалось, что дождь давно прекратился. Ветер тоже ослабел, и вечерний воздух крепко пах морской солью и йодом. Облака разошлись, и на черное небо высыпали звезды. Они были не очень крупными, но зато их было столько, что все небо над нами было словно припудрено тончайшим алмазным порошком, и только на западе еще клубились тучи, сквозь которые просвечивала большая желтая луна.

– Как думаешь, хотя бы завтра дождя не будет? – спросил Оуэн, глядя на небо.

– Завтра, наверное, не будет, но к четвергу прогноз обещал еще один грозовой фронт.

Поднявшись на крыльцо бабушкиного пурпурно-красного коттеджа, мы ненадолго остановились, освещаемые только тусклым светом лампы над дверью. Сквозь задернутые занавески боковых окон тоже виднелся мягкий, приглушенный свет, и я подумала, что гости, наверное, давно разошлись.

– Кстати, насчет четверга, – нерешительно произнес Оуэн, пока я отпирала дверь. – В четверг я должен ехать на строительную конференцию в Сан-Хосе. Заседания продлятся часов до четырех, потом мы со всей командой планируем зайти в ресторан, чтобы отметить завершение очередного проекта. Я, конечно, постараюсь вырваться пораньше, но все равно вернуться домой засветло у меня вряд ли получится. Правда, Нуля и Пач уже привыкли оставаться одни, но… Кэсси они, похоже, понравились, к тому же, как мне кажется, она не прочь заработать карманные деньги. Что, если завтра ты предложишь ей поиграть с ними и покормить обедом?

Я вынула из замочной скважины ключ, спрятала в карман и взялась за дверную ручку.

– Мне кажется, для восьмилетней девочки твои волкодавы слишком большие. Ей силенок не хватит, чтобы с ними справиться.

По его лицу скользнула задорная улыбка.

– Ну а если ты время от времени будешь проверять, как у них идут дела? Кроме того, собаки весь день будут в доме, ведь калитку я так и не починил. Их придется только пару раз ненадолго выпустить на задний двор, а потом загнать обратно.

– Ну хорошо… Мы с Кэсси зайдем к тебе завтра рано утром, и ты еще раз объяснишь нам, что нужно делать и где у тебя лежит собачий корм.

– Спасибо. – Оуэн отвел упавшие на мое лицо волосы назад, за плечо. Ему хотелось посмотреть мне в глаза, но я продолжала смотреть вниз, и он взял меня ладонью за подбородок, коснувшись большим пальцем уголка губ и щеки.

– Оуэн… – проговорила я тихо.

– Мне очень тебя не хватало, Молли.

Его лицо вдруг приблизилось, и прямо перед собой я увидела его дрожащие ресницы. Будь я проклята навек и будь проклята моя слабость, но я не уклонилась и не остановила его; я лишь тихонько вздохнула, когда губы Оуэна прижались к моим.

Это был очень короткий поцелуй – короткий и совсем не глубокий, но он тронул и согрел мою замерзшую душу. «Я тоже очень скучала по тебе!» Эти слова я произнесла про себя, но он, казалось, все равно их услышал.

Оуэн прервал наш поцелуй так скоро и так внезапно, что я невольно приподнялась на цыпочки, потянувшись за его удаляющимися губами, но он оказался быстрее. Поняв, что мне до него уже не дотянуться, я снова опустилась на пятки.

– Спокойной ночи, Молли. Увидимся утром.

Я не ответила. После нашего поцелуя у меня в голове царил полный сумбур, и я могла только смотреть ему вслед да вспоминать о мрачных секретах, которыми мы обменялись час назад. И только когда голова Оуэна скрылась за изгородью, отделявшей бабушкин палисадник от переднего двора Торресов, я наконец вошла в дом.

В кухне я, к своему огромному удивлению, увидела Сэди и Франсину, которые мыли посуду и ставили ее в буфет.

– А где бабушка? – с беспокойством спросила я.

– А-а, это ты, Молли… – Сэди на мгновение отвлеклась от посуды и, обернувшись через плечо, помахала мне рукой в желтой резиновой перчатке. – Мэри уже легла. Она сказала, что слишком устала и что ей сегодня немного нездоровится.

– Вот как?.. – Я непроизвольно шагнула в сторону лестницы. Мне было совершенно ясно: если бабушка легла, оставив гостей мыть посуду, значит, дела плохи. – Миссис Фелтон с ней?

Франсина покачала головой.

– Руби ушла минут десять назад, – сообщила она и, убрав со стола мешавшую ей чайную чашку с остатками какого-то напитка на дне, протерла столешницу влажным полотенцем.

Мое сердце отчаянно забилось, а дыхание сбилось. Выхватив у Франсины чашку, я поднесла ее к носу. Черт!.. От мокрых листьев на дне чашки знакомо пахло грязными носками.

– Это чашка Кэсси, – сочла необходимым пояснить Франсина, заметив выражение моего лица. – Она сказала – бабушка каждый день готовит для нее особый травяной чай, от которого ей лучше спится. Надеюсь, ты не против, что я напоила твою дочь этим чаем?

Я изо всех сил старалась сдержаться, но когда я поставила чашку обратно на стол, звук все равно получился чересчур громким.

– А где Кэсси сейчас?

– Наверху. Готовится ко сну, надо полагать… – ответила Сэди. – Она сегодня нам очень здорово помогала, прямо как большая.

Не ответив на комплимент, я в несколько прыжков взлетела наверх и вбежала в комнату дочери.

– Кэсси?

В ванной горел свет. Заглянув туда, я увидела дочь, которая, стоя в пижаме возле раковины, прилежно чистила зубы. Густая белая пена размазалась по ее губам и подбородку.

– Привет, мама, – проговорила Кэсси глухим, сдавленным голосом. Она изо всех сил старалась удержать пасту во рту.

– Привет, Кэсс. – Прислонившись к дверному косяку, я с облегчением выдохнула. – Ну как прошел вечер? Тебе было интересно с бабушкиными подругами?

– Гм-м-мкх… – Кэсси сплюнула в раковину и прополоскала рот водой из-под крана, набирая ее в согнутую ковшиком ладонь. – Интересно, – ответила она. – Жаль только, что бабушка плохо себя почувствовала и рано ушла спать.

– Я знаю. А ты? Как ты себя чувствуешь?

– На самом деле этот бабушкин чай очень гадкий, – доверительно сообщила дочь. – И от него у меня делается щекотно в животе. Правда, сегодня бабушка забыла его заварить, но я все равно попросила миссис Смити, чтобы она мне его приготовила… – Кэсси стряхнула воду с зубной щетки и аккуратно убрала ее в коробочку со своими туалетными принадлежностями.