– Куда теперь?

– Иширас течет к побережью с гор, – воин пожал плечами. – Его невозможно пропустить. А раз есть дорога, должна быть и переправа.

Посланница ждала чего-то более определенного, но в логике ему не откажешь, а попусту беспокоить Азрая не хотелось. В подступающих сумерках лицо его казалось серым, воин глубоко дышал, как будто пробуя воздух на вкус. Зено и сама заметила, что горизонт на юге куда чернее, чем можно объяснить приближением ночи.

– Будет дождь, – подвел итог Азрай. – Но нужно ехать, пока есть силы. Даже по темноте. Не хочу оставаться в этих местах еще одну ночь.

Зено не нашла, что возразить.

Свет дня почти совсем вытек с неба, когда они заслышали шум реки. Иширас здесь сужался да к тому же вздулся от недавних ливней, узловатые деревья с мясистыми листьями окунали корни в бурные темные воды. В воздухе висел запах ила, тины и еще отчего-то сырого мяса.

– Переправы нет? – Зено поравнялась с воином. Пришлось повысить голос, чтобы перекричать грозный рев реки.

– Она была.

Азрай выругался и в сердцах сплюнул в придорожную грязь.

– Смотри, – он указал рукой на середину потока. – Видишь?

Теперь она видела. В сердце стремнины едва проглядывали концы покосившихся бревен – некогда они обозначали отмели, по которым можно перейти реку вброд. Была здесь и переправа: от ствола к стволу тянулся канат, в спокойную погоду вдоль него сновал плот или даже настоящий паром, но теперь концы веревок извивались в кипящих водах.

– Ты скажешь, что я безумец! – прокричал Азрай. – Но мы должны переправиться! Сейчас.

– В дождь?

– Вот именно, в дождь. После ливня вода поднимется еще выше.

Зено вглядывалась в противоположный берег. Клубок серых перекрученных ветвей почти смыкался над дорогой, в зарослях не было даже намека на движение. Бесчисленные насекомые, что вились над путниками весь день, куда-то запропастились.

Посланница рукавом вытерла со лба пот.

– Я предпочитаю, чтобы между мной и тенью была река, – признался воин.

– Аз, ну это же базарные байки! Все эти «текучая вода ограждает от чар» и прочее.

– Может, и так, – не стал спорить воин. – Но если мы помедлим, то проторчим тут неделю. Эти леса не зря зовут дождевыми. Ливни кончатся к середине лета.

– Но…

– Нет, Зен. Не спорь. Сейчас зарядит ливень. Завтра еще один, а потом еще… Я поеду вперед, – Азрай тронул серого коленями.

И тут начался дождь. Тяжелые, пока еще редкие капли шлепали по воде, одна ударила гнедого по носу, и тот зафыркал, мотая головой.

Вблизи река оказалась вовсе не темной, а зеленой, она сердито пенилась вокруг коряг. Туман занервничал, вступив по бабки в воду, но воин склонился к холке и прошептал на ухо успокаивающие слова. Медленно и неуверенно пробуя дно копытами, конь двинулся вперед. Выждав, пока помощник отъедет на корпус-другой, Зено потрепала гнедого по шее.

– Ну давай, мальчик, – тихо проговорила она.

Посланница думала, что ей придется успокаивать жеребца. До боли в костяшках сжала намотанные на кулак поводья. Но там, где прошел Туман, гнедой шагал спокойно. Так было, когда вода достигла сапог, мгновенно проникнув во все швы, а потом дошла и до колен.

Ледяной дождь вовсю барабанил по поверхности, брызги жалили лицо.

На мелководье, уже на той стороне, конь Азрая ускорил шаг, спеша поскорей выбраться на берег. В полутьме Зено видела лишь смутный силуэт. Посланница как раз достигла середины потока и решила, что сегодня владыки ей улыбаются, хотя бы для разнообразия.

Только она подумала так – и страшный треск разорвал и без того сердитый рев реки. Ломая ветви на перекатах, вздыбив над водой корни с комьями земли, навстречу несся древесный ствол.

Все случилось в доли мгновения. Она понукала гнедого, проклиная стремнину за то, что сковывает движения, а потом над ней сомкнулась чернота. Холодная влага хлынула в рот, и Зено поняла, что задыхается. Она отчаянно барахталась: без смысла, без цели, просто в ужасе двигая руками и ногами, не зная, куда она плывет… вверх? прочь? ко дну? Потом пальцы нащупали что-то твердое и шершавое, женщина сомкнула руки – и в тот же миг ее выбросило на поверхность.

С грохотом и яростью, опьяненный своей мощью, Иширас несся мимо. Река жадно вырывала канат из рук посланницы. Клочья грязной пены, брызги и мелкий мусор летели в лицо.

Она не успела даже глотнуть воздуха, когда вновь погрузилась под воду. Черно-зеленая тьма обступила ее, от холода мышцы сводило судорогой. На миг Зено вновь превратилась в обезумевшее животное.

Наконец, течение снова вытолкнуло ее наверх, и посланница вцепилась в веревку, кашляя и отплевываясь.

Как далеко ее отнесло от отмелей? О том, что стало с гнедым, не хотелось думать. Посланница слышала, как кричит Азрай, но даже не пробовала разобрать слова. Руки и ноги стремительно коченели.

«Если я так и буду болтаться на веревке – мне конец!»

Она быстро поняла это. Но что делать? Мысли парализовал страх. Зено начала понемногу перебирать руками: рано или поздно она должна добраться до бревна! А там и отмель… Она не думала, какой длины канат и что руки ее отнимутся раньше. Вторая волна не то треска, не то грохота почти оглушила посланницу. По течению неслись комья земли, с клочками травы и щупальцами спутанных корней.

В голове не осталось ни единой мысли. Хотя бы удержаться… просто удержаться, пока река не унесет прочь куски берега!

Удар вышиб воздух из легких, и против воли Зено разжала пальцы. Взревев, течение тут же подхватило жертву и закувыркало в потоке. Дно, берега, поверхность – все потеряло смысл, кругом была вода, одна вода. Она бросала посланницу из стороны в сторону, била упругими холодными кулаками. Иногда Зено удавалось сделать глоток-другой воздуха, а затем река вновь затаскивала ее на глубину.

Никогда потом Зено не вспоминала, каково это и сколько длилось. Очнулась она от хриплого испуганного голоса, что вторгся в ее страдание:

– Держись за стремя… Слышишь? Берись за стремя, я сказал!

Толстый узловатый корень толкал ее в бок, вода перекатывалась через тело, течение возило Зено спиной по неровному дну.

– Пожалуйста, очнись! – голос воина дрогнул. – Я не могу с него слезть. Ты слышишь меня?

Туман упрямо тряс над ней тяжелой головой, конь вращал глазами от ужаса, удила в кровь порвали его рот, а на губах пузырилась розовая пена.

– Вот и хорошо. Вставай. Держись за стремя. Сейчас мы все вместе выйдем.

Руки онемели и почти не слушались. Кое-как Зено приподнялась на локтях, потом села и тут же закашлялась. Мутная, темная вода изверглась из нее раз, второй, а потом ее вырвало.

– Давай, Зено. Пожалуйста! Я долго его не удержу.