— Возможно, даже никаких, — неожиданно отважился Сергей на откровенное признание. — Не удивлюсь, что для каждого из вас снайпер уже приготовил по пуле. Такие ребята шутить не умеют. Что вы собираетесь со мной делать? — наконец задал он мучивший его вопрос.

Аркаша Тарханов выглядел угрюмым. Смотрящий всерьез начинал осознавать, что, кроме него, в Санкт-Петербурге действует какая-то организованная сила, природу которой он пока не понимал. По настороженному лицу было заметно, что ему не хотелось бы, чтобы так продолжалось и дальше. Иначе после очередного взрыва его собственное тело питерские дворники будут соскребать с асфальта совками.

Ангел на секунду задумался, потом произнес:

— Для начала ты поживешь на одной из наших баз, под присмотром наших людей, а там посмотрим, что с тобой делать, — вынес вердикт вор, даже не посмотрев на Аркашу. — Но сначала ты должен показать, где живет этот самый Тима.

— Хорошо, — после некоторого колебания выдавил пленник. — Его квартира недалеко отсюда, минут пятнадцать езды.

Тархан позвал своих ребят, и через секунду Сергей рухнул к ногам своих мучителей. Благо, его поддержали люди Тархана. Еще через десять минут Тархан, Ангел с телохранителями и Сергей без спешки расселись по машинам. Ангел велел Сергею сесть к себе. Дорога заняла не более двадцати минут. Пропетляв по питерской окраине, они выехали к серому пятиэтажному зданию.

— В этом подъезде, — показал пленник на дверь. На крошечной лавочке перед подъездом сидел дедок с седенькой бородкой, пристально всматривающийся в лицо каждого прохожего.

Дверь нужной им квартиры была закрыта. Достав связку ключей, Ангел без особо труда подобрал нужный.

— Вот что значит специалист, — хмыкнул за спиной Аркаша Тарханов.

Ангел отвечать не стал. Едва он распахнул дверь, как в лицо ударил запах разложившегося тела. Духан казался настолько плотным, что залезал не только в нос, но и в уши, лез в глаза. Ангел невольно закрыл рот и нос рукавом и отступил на шаг.

— Крепко тухлятиной пропахло, — выдохнул он. В комнате было темно, единственное окно закрыто плотной темной занавеской. Он усиленно пытался отыскать источник разложения, но взгляд поневоле замечал идеальный порядок: на полках стояли книги в золоченых переплетах; торшер в углу в виде огромной вазы; шкаф из карельской березы. Ничего, кроме запаха, не свидетельствовало о том, что какая-то враждебная сила вторглась сюда, чтобы убить хозяина и удалиться восвояси. В таком идеальном состоянии хозяева обычно оставляют комнату, когда уезжают надолго. Вот только, судя по приторному тошнотворному запаху, командировочка вышла куда более длительной, чем предполагалось вначале.

И тут взгляд Ангела натолкнулся на ноги в коричневых носках, торчащие из-за кресла. Ангел подошел ближе — кто же тот дерзкий, посмевший бросить вызов воровскому сообществу? Лицо убитого было спрятано под тонким узорчатым покрывалом. Вор приподнял двумя пальцами уголок ткани и поморщился.

Покойник не мог накрыть себя покрывалом. Это, скорее всего, сделала рука убийцы, смутившись вызовом, затаившимся во взгляде покойного. Надо же, как трогательно, — сначала грохнули, а потом личико прикрыли.

— Разнесло его сильно, — произнес безрадостно из-за плеча питерский смотрящий.

— С неделю, наверное, лежит, — согласился законник. — А то и больше.

Ангел открыл шкаф, в котором не было ничего, кроме стопок аккуратно уложенного белья. Определенно, убиенный был большим педантом. В другой половине шкафа висели вполне модные костюмы. Видно, Тима обожал вечерний выход в люди. На плечиках, несколько в сторонке, висела модная джинсовая куртка. Здесь же нашлась и вязаная шапочка, глухо закрывающая лицо. В ней, словно смотровая щель, были вырезаны отверстия для глаз.

Находка наводила на вполне конкретные размышления. Усопший, видимо, не гнушался частным предпринимательством в виде налетов на ночные магазины и киоски города, а может быть, занимался чем-нибудь и более серьезным.

Не следует исключать, что подобные мероприятия были для него чем-то вроде хобби. Со слов Сергея, вор в законе успел составить о покойном Тимоше собственное представление, и оно никак не увязывалось с увиденным. Ангелу приходилось встречать людей такого рода: они имели весьма респектабельную работу, но промышляли самым обычным бандитизмом не столько ради наживы, сколько из острого чувства романтики.

— Откуда у твоего Тимы такая шапочка? Это спецодежда для военного шпионажа? Я так понимаю?! — усмехнулся Ангел.

Экипировка посредника вызывала недоумение и Сергея. Глаза его расширились, челюсть отвисла.

Точно так же чувствуют себя перевербованные разведчики, узнав под конец жизни, что работали на интересы третьей страны. Весь его вид так и вопил — надули!

— Для меня самого подобное новость. Клянусь! Но, может быть, существовали еще какие-то спецподразделения, о которых я ничего не знаю.

— А ты вспомни! Напрягись! — настаивал Ангел, помахивая шапочкой.

— Я уже говорил, что я всего лишь пехотинец! Я ничего не знаю! — перешел пленник на крик. Двери были закрыты, и вряд ли через толщу металлических пластин сумеет донестись на лестничную площадку хоть какой-нибудь звук.

— Слушай, падла, — покосился Ангел на вход, — если ты сейчас не заткнешься, то ляжешь здесь с простреленной башкой рядом со своим шефом. Ты меня хорошо понял?

Сергей умолк.

— Я тебя спрашиваю, окурок. Ты меня хорошо понял? Ну?! — Вор вскинул растопыренную ладонь, еще одно слово отрицания, и сильные пальцы цепко стиснут горло пленного.

Касьян с Андреем с интересом наблюдали за Ангелом — они впервые наблюдали у него такую вспышку ярости.

— Понял.

Остывал Ангел медленно и был готов к тому, чтобы в качестве науки долбануть возроптавшего пленника носом о стол из карельской березы. Затем, осознав бессмысленность своего гнева, медленно отпустил руку. Хата была абсолютно пустой — ни альбомов с жизнерадостными фотографиями, ни писем, ни открыток. Ничего!

— Открой занавески да окно распахни! Дышать невозможно, — повернулся Ангел к Касьяну.

Телохранитель подошел к окну и уверенно откинул занавески. Вдруг Ангел заметил, как лицо телохранителя перекосилось, в следующую секунду он прыгнул на законного, сбив его с ног. Тонко дзинькнуло разбитое стекло, и тотчас на пол грохнулось чье-то тело.

— Всем лежать! — рявкнул Касьян. — Работает снайпер!

Ангел чуть повернул голову и увидел Сергея, бившегося в конвульсиях, — вместо правого глаза у него зияло небольшое кровавое отверстие.

Отпрыгался парень! Ползком, стараясь не поднимать головы, к открытому окну приблизился Андрей Серебров и запахнул занавески одним движением. Комната опять утонула в полумрак.

— Все, подъем, — объявил Серебров, — держитесь только около стены, может опять пальнуть. Хотя, наверное, уже упаковал чемоданы.