"Сильно!" — отметил он, наблюдая за Альв, к которой, судя по всему, вместе с памятью вернулись и ее незаурядные магические способности.

И тут у кого-то из стражников не выдержали нервы. Все остальное случилось настолько быстро, что Яков едва не пропустил самого главного. Кто-то нажал на спусковой крючок, послав в Альв тяжелый болт, однако попасть в женщину не смог. Стрела пролетела чуть сбоку, но в следующее мгновение стреляли уже все. Это была обычная для солдат, ожидающих атаки, истерика. Яков такое видел на фронте и не раз, хотя и война была другая, и оружие — не чета арбалетам. Опасный момент, если честно, но стрелы в Альв не попали. Как такое возможно, Яков, разумеется не знал, он лишь вспомнил, что речь, кажется, шла о каком-то колдовстве.

"Заговоренная от стрел! Но я-то нет!"

Он моментально спрыгнул с коня и скрылся за крупом животного, гадая, что и как случится теперь. Но ничего путного в голову не шло, да и додумать мысль, как следует, Яков не успел, Альв нанесла ответный удар.

Взмахом левой руки, на указательном пальце которой, она носила кольцо, называвшееся "жало", Альв смахнула со стены всех, находившихся там солдат, и таким же легким движением правой руки, на указательном пальце которой она носила другое кольцо — "ключ", — обрушила на каменные опоры подвесной мост и вышибла тяжелые, окованные железом ворота. Створки просто сорвало с петель и с грохотом унесло куда-то вглубь замкового двора. А в следующую секунду Альв уже снова сидела в седле.

— Давай, Яков, посмотрим, кто тут вздумал оспаривать мою власть! — прозвучало многообещающе, притом, что все эти "обещания" были самого мрачного свойства.

— Ведите, моя Темная госпожа! — усмехнулся Яков, маскируя иронией обуревавшие его опасения. — Я следую сразу за тобой!

Они проехали под аркой ворот и оказались в просторном внешнем дворе, выполнявшем также функции хозяйственного. Отсюда можно было направиться или налево, или направо, но и там, и там, дорогу преграждали высокие башни с врезанными в них арками ворот. Сами же створки были того же поля ягоды, что и во внешних воротах — сколоченные из толстых дубовых досок и окованные железом. Впрочем, вышибать их не пришлось. Их и запереть-то толком не успели, так и стояли полузакрытые и брошенные — "входи, кто хошь, делай, что в голову взбредет"!

Альв направилась к тем воротам, что были справа, распахнув створки одним небрежным движением руки. Яков тревожно оглядел стены, выискивая притаившихся стрелков. Его-то от стрел никто не заговаривал, так что осторожность никак не помешает, а спешить, по его мнению, им было некуда. Да, и незачем. Кто в доме хозяин, стало ясно в тот момент, когда главные ворота улетели вглубь замкового двора. И урок этот не прошел даром: больше их с Альв никто атаковать не посмел. Ну, а во внутреннем, парадном дворе навстречу Альв — и как успел? — спешил уже "виновник торжества". Во всяком случае, — не без раздражения глядя на этого высокого красивого мужчину, — Яков решил, что это и есть граф д’Авеллино собственной персоной.

— Беллиссима! — завопил мужчина, сбегая по ступеням навстречу Альв. — Ты жива, глариоза девенита! Какое счастье, ми амор, какая радость! О, боги, голубка моя, как я счастлив видеть тебя снова!

— Не ревнуй! — бросила через плечо Альв. Судя по всему, ей было неприятно встретить свою прошлую любовь. Особенно теперь, когда она так решительно изменилась, да еще и в присутствии Якова. — Был грех… и не один…

И она тяжело вздохнула.

"Ну, Альв, как бы то ни было, женщина молодая, — попробовал Яков умерить поднявшуюся в душе волну раздражения. — Нужен же ей был кто-нибудь… под боком! А этот хорош, что тут скажешь! Породистый кобелишко!"

Николао д’Авеллино был, и в самом деле, статным красивым мужчиной. Молодой, высокий, широкоплечий, с правильными, привлекательными чертами лица золотистый блондин с голубыми наглыми глазами. Что еще, спрашивается, нужно женщине, чтобы упасть в его объятия? Ровным счетом ничего! Кроме желания, разумеется, но и с этим, похоже, проблем не было. Ни раньше, ни теперь: смущение Альв отсылало их к прошлому, а выскочившая из дома вслед за графом полураздетая красотка — к настоящему.

— Николао! — закричала она, не разобравшись сходу в происходящем. — Куда же ты, аморе мио?!

— Ну, и куда же ты, Николао? — скривилась, как от кислого, Альв.

Любила или нет, забыла или попросту разлюбила, но не приревновать бывшего любовника к другой было бы в корне неправильно. А в том, что это именно любовник, Яков не сомневался. Бывший? Разумеется. Тут и обсуждать, в сущности, нечего. Наглый и неверный? Несомненно. Все, как говорится, на лице написано. Однако раньше этот жигало принадлежал Альв, а теперь, судя по всему, уже нет. И это радовало.

— Bellissima… — опешил граф, неожиданно остановленный мановением ее руки. — Я так тревожился…

— Что первым делом поспешил прибрать к рукам мое добро, — зло усмехнулась Альв.

— Но кто-то же должен был… — попытался возражать мужчина, стоявший в нескольких шагах перед сидящей в седле Альв.

— Плохая идея, — покачала она головой. — Ты же не волшебник, Николао! Зачем тебе эта головная боль?

— Но разве только волшебники?.. — мужчина явно не понимал, о чем идет речь.

— Здесь? — покачала головой Альв. — Глупец! В этом замке, Николао, правят не волшебники и уж, тем более, не обычные люди, а одни только колдуньи, да и то, лишь те из них, в жилах которых течет родная мне кровь. Если бы я не вернулась сейчас, рано или поздно пришла бы другая. Ну, а если не найдется наследницы, замок умрет от "одиночества". Но перед тем, как умереть, он медленно убил бы тебя, Николао, да и всех прочих заодно. Сначала здесь, в замке, а затем и в долине. Ты что, так и не понял, почему этот замок зовется Черным?

Трудно сказать, что вынес из ее слов "ввергнутый в ничтожество" Николао, вернее, понял ли он, о чем именно говорит Альв, которую неспроста, по-видимому, прозвали Темной госпожой. Скорее всего, мужчина уловил лишь общий смысл послания, сводившийся к простой угрозе. Но вот Яков понял Альв именно так, как надо. Возможно, это случилось потому что он "такой умный", а может быть, из-за того, что угроза была направлена не на него, а на тех несчастных, кто, не будучи истинной колдуньей, возомнил, что в праве "перехватить" бесхозное добро.

С тех пор, как Яков вернулся в родной мир, прошло не так уж много времени. Но за те три месяца, что продолжалось их с Альв путешествие, он успел понять и принять, что в этом мире магия не сказка, а "объективная реальность, данная нам в ощущениях". Фактами, а не вымыслом оказались на поверку виверны, ульфхеднары, нереиды, и не только. Здесь, в этом мире, если повезет, можно встретить даже бога. Но, если так, отчего бы не поверить и в то, что на свете существуют такие вот зачарованные замки, которые могут принадлежать только тем, кто владеет ими по праву рождения? Именно об этом, собственно, и сказала сейчас Альв. А что это означает на практике, Яков увидел сразу вслед за ее словами.