«Не умрешь. Иначе я тебя обращу в вурда».

— Не выйдет, во мне нет крови вурда, — сказал я и осекся, потому что вспомнил, что во время сражения с вурдами в пещере немало наглотался крови противников. А для обращения достаточно и нескольких капель.

Кассей услышал, о чем я думал и выразительно посмотрел, подтверждая мою догадку, а после взял из моих рук сапог, с интересом вертя его в руках.

«Маловат будет» — резюмировал он. Мне и самому сапоги перемещения жали, а Кассею с его крупными ступнями и вовсе, но я был уверен, что это не должно быть проблемой.

«Главное, надень, — сказал я. — Они не предназначены для носки, как только переместимся, переобуемся обратно».

Кассей кое-как натянул сапог, пятка мяла задник голенища и выпирала, но все что оставалось это только надеяться, что не надетый полностью артефакт его переместит.

Кассей взял меня за руку, холодная, черствая рука крепко сжала мою ладонь. Я представил запретный лес и мир вокруг снова переменился.

Северный ветер ударил в лицо. В этих края весна приходит куда позже, и я сразу же ощутил, как мороз забирается под одежду. Белые сугробы и яркое солнце после темноты зеркального театра ослепило.

— Эта еще што за диво дивное? — иронично поинтересовался вслух Кассей.

Я же, пока зрение привыкало к свету, отметил про себя, что и яркие лучи солнца древнему вурду не доставляют никакого дискомфорта.

Наконец, когда глаза привыкли и я смог различать силуэты деревьев, увидел перед нами небольшое озерцо, покрытое ледяной коркой. У озера возвышался огромный снежный сугроб, из которого торчали три морды змея, которого в простонародье прозвали как Горыныч, от слова «гореть». Это чудовище умело извергать из пастей огонь и не прочь было похрустеть огненной ойрой. Сейчас все три головы змея лежали на снегу, и он явно еще не проснулся от зимней спячки ни до кого ему не было дела. Но наличие прямо перед нами Змея Горыныча значило только одно — мы перенеслись прямиком в запретный лес.

«Змей это, — ответил я мысленно Кассею. — И лучше нам не шуметь. Он хоть и в спячке, но уже пришла весна, а значит он может проснуться в любой миг».

Кассей окинул его недовольным, скептичным взглядом:

«И кому только в голову пришло создавать подобное? Наверняка это ведьмы или колдуны».

«Да, — кивнул я, — это Славии досталось в наследство от темных ведьм. И много других тварей, которые здесь обитают».

«Прокорми еще такую тушу», — усмехнулся Кассей.

«Да, его содержание дороговато обходится казне. Змею Горынычу разрешено покидать лес, не в зимнее время он дважды в день улетает на луг неподалеку, где специально для него выпасают овец и коров».

«И зачем тогда он нужен?»

«Он летает и умеет извергать огонь, — пояснил я. — А еще это весьма редкий и умный зверь».

«Ладно, показывай, куда идти, — еще раз задумчиво взглянув на Горыныча, мысленно произнес Кассей. — Я должен исполнить твое желание».

«Зачем эти желания? — поинтересовался я, указав Кассею направление взглядом. — Проще тебе было убить меня и забрать свою дух. Но ты этого не сделал. Почему?»

Кассей окинул меня тоскливым взглядом:

«Я не могу убить того, кто завладел духом. Он в тот же миг исчезнет и появится где-нибудь в другом месте, а это будет плохо для всех. Чем дальше от меня дух, тем кровожаднее и злее я становлюсь, и я буду оставаться таковым, пока не найду того, кто им владеет.

«И что дальше? Что будет, когда ты получишь свою дух обратно?»

«Это тебя не касается», — холодно отчеканил Кассей, а потом резко замер, хищно уставившись на заросли впереди.

Я и сам теперь слышал, как вдалеке хрустит снег под чьими-то ногами, и через мгновение показались среди заснеженных веток и красные мундиры императорских гвардейцев.

Они патрулировали лес, а скорее вразвалочку прогуливались, что-то обсуждали и смеялись. И что уж точно — боевые чародеи явно не ожидали здесь встретить кого-то постороннего.

Службу в запретном лесу нельзя назвать шибко сложной, особенно в зимнее время, когда большинство тварей уходят в спячку. Да и усмирять чудовищ, когда ты с ног до головы обвешанный защитными и боевыми артефактами, проще простого. Сами же обитатели леса давно привыкли к людям в красных мундирах и разумно их опасались.

У всех гвардейцев были жезлы Перуна — эти артефакты били молниями и при необходимости ими можно было выстрелить в небо, вызвав раскаты грома. Это, во-первых, распугивало чудищ, а во-вторых, служило сигналом для остальных гвардейцев. Один раскат грома — опасность чудищ, два — проникновение на территорию, и три — полная боевая готовность, такая только на случай угрозы похищения чудищ или попытки их выпустить из леса. Но таких отчаянных смельчаков еще поискать нужно, потому что не гвардейцами каждая вторая тварь могла с легкостью и закусить.

«Мы не будем никого убивать», — сказал я Кассею, увидев, как он напружинился и приготовился к прыжку. И хотя до гвардейцев было не меньше пяти метров, вурд бы в секунду их разорвал.

Кассей лишь на миг взглянул на меня с разочарованием, а после вальяжным прогулочным шагом вышел вперед, привлекая внимание гвардейцев. Но не успели они и опомниться, как Кассей в мгновение ока пересек расстояние до них и повелительно положил им на головы руки:

— Спаты! — ласково произнес он и гвардейцы рухнули наземь, как подкошенные.

«Они здесь замерзнут, к тому же их могут заметить другие», — подумал я, уже запутавшись, говорю с Касеем или в этом нет необходимости, и он сам прочтет мои мысли.

«И что с того? — безразлично пожал вурд плечами. — Заметят и заметят».

«Поднимут тревогу, будет много шума. Мне же нужно, чтобы все прошло тихо, и никто из гвардейцев не смог меня узнать», — я покосился на все еще активированный артефакт морока и на всякий случай отключил его, чтобы зря не тратить заряд, который израсходовал уже наполовину.

«Значит, нужно их всех убивать», — равнодушно резюмировал Кассей.

Я закачал головой:

«Ты ведь говорил, что не убиваешь без надобности».

«А сейчас разве не надобно?» — Кассей испытующе уставился на меня.

«Просто не нужно заставлять их спать, мы их здесь бросим, а кто-нибудь из обитателей леса решит, что это им обед принесли и закусит ребятами. А они ни в чем не виноваты, они просто делают свою работу».

«Все мы делаем свою работу, — Кассей задумчиво осматривал лес, — тебя бы они наверняка не пощадили».

Я проигнорировал его мысли. Хватит смертей. Если есть возможность избежать жертв, то ее нужно использовать. Поняв, что я просто так от него не отстану, Кассей коснулся гвардейцев снова, разбудив их. И теперь они с остекленевшими взглядами последовали куда-то вглубь леса.

«Думаешь, то, что ты их оставляешь в живых, делает тебя истинно светлым?» — поинтересовался иронично Кассей.