Он прочел мой дневник.

Нет.

Он. Прочел. Мой. Дневник.

Его рука обхватила меня сзади за талию, поднялась выше и схватила меня за грудь, другой рукой он смахнул волосы с моего плеча, открывая шею.

Я крепко зажмурилась, когда его пальцы заскользили по моей коже к ключице. Он медленно обвел пальцем татуировку в виде сердца, и по моему телу пробежала дрожь. Его губы коснулись моей кожи прямо над татуировкой, а потом он неожиданно с такой силой вонзил в меня зубы, что я вскрикнула.

Я попыталась вырваться из его рук, но он так крепко меня держал, что даже не дрогнул. Боль от его зубов пронзила ключицу, побежала к плечу и спустилась вниз по руке. Я мгновенно заплакала. Зарыдала.

– Райл, отпусти меня, – взмолилась я. – Пожалуйста. Уйди.

Он вцепился в мою руку и развернул меня к себе – лицом.

Я не открывала глаз. Мне было слишком страшно посмотреть на него. Крепко схватив меня за плечи, он подтолкнул меня к кровати. Я попыталась отбиваться, но все было бесполезно. Он был намного сильнее меня. Он был зол. Ему было больно. И это был не Райл.

Я оказалась спиной на кровати и тут же отползла к изголовью, пытаясь убежать от него.

– Почему он все еще здесь, Лили? – Его голос уже не был таким сдержанным, каким был в кухне. Он уже по-настоящему рассердился. – Он всюду. Магнит на холодильнике. Дневник в коробке, который я нашел в твоем шкафу. Эта гребаная татуировка на твоем теле, которая была моей любимой частью тебя, черт бы тебя побрал!

Он тоже оказался на кровати.

– Райл, я могу объяснить. – Слезы стекали мне на виски и исчезали в волосах. – Ты злишься. Прошу тебя, не делай мне больно, пожалуйста. Уходи, а когда ты вернешься, я все объясню.

Райл схватил меня за лодыжку и подтащил к себе так, чтобы я оказалась под ним.

– Я не злюсь, Лили, – сказал он, и на этот раз его голос прозвучал угрожающе спокойно. – Я просто думаю, что недостаточно доказал тебе, как сильно я тебя люблю. – Райл опустился на меня, одной рукой взял меня за запястья, завел мои руки за голову и прижал их к матрасу.

– Райл, прошу тебя, – прорыдала я, пытаясь столкнуть его с себя всеми частями тела. – Слезь с меня, пожалуйста.

Нет, нет, нет, нет.

– Я люблю тебя, Лили. – Его слова обожгли мне щеку. – Больше, чем когда-либо любил тебя он. Почему ты этого не видишь?

Мой страх съежился, меня переполнила ярость. Зажмурившись, я видела только одно: моя мать плачет на нашем старом диване в гостиной, а мой отец берет ее силой. Меня захватила ненависть, и я закричала.

Райл попытался заглушить мои крики своим ртом.

Я укусила его за язык.

Он ударил меня головой в лоб.

Боль мгновенно исчезла, когда тьма накрыла и поглотила меня.

* * *

Я почувствовала его дыхание возле моего уха, он что-то неслышно бормотал. Сердце у меня бешено колотилось, тело все еще дрожало, из глаз по-прежнему текли слезы, я пыталась отдышаться. Его слова бились в мое ухо, но в голове пульсировала такая страшная боль, что я не могла их разобрать.

Я попыталась открыть глаза, но их защипало. Я почувствовала, как что-то течет мне в правый глаз, и я сразу поняла, что это кровь.

Моя кровь.

Постепенно я начала понимать слова Райла.

– Прости меня, пожалуйста, прости, я…

Его рука по-прежнему прижимала мои кисти к матрасу, и он все еще лежал на мне. Но Райл больше не пытался взять меня силой.

– Лили, я люблю тебя, мне так жаль.

В его голосе слышалась паника. Он целовал меня, его губы нежно касались моей щеки и рта.

Он знал, что сделал. Это снова был Райл, и он знал, что только что сделал со мной. С нами. С нашим бу-дущим.

Я использовала его панику в своих целях. Я покачала головой и прошептала:

– Все в порядке, Райл. Все в порядке. Ты разозлился, все в порядке.

Он принялся целовать меня, и от вкуса виски меня едва не стошнило. Райл все еще бормотал извинения, когда комната снова начала исчезать.

* * *

Мои глаза все еще были закрыты. Мы по-прежнему лежали в постели, но Райл лежал рядом со мной, повернувшись на бок, и крепко обнимал меня за талию. Его голова была прижата к моей груди. Я не шевелилась, оценивая обстановку.

Райл тоже не шевелился, но я чувствовала его тяжелое сонное дыхание. Я не знала, потерял ли он сознание или просто заснул. Последнее, что я помнила, это были его губы на моих губах и вкус моих собственных слез.

Я полежала неподвижно еще несколько минут. Я была в сознании, и боль в моей голове усиливалась с каждой минутой. Я закрыла глаза и попыталась думать.

Где моя сумка?

Где мои ключи?

Где мой телефон?

Мне потребовалось целых пять минут, чтобы выползти из-под Райла. Я была слишком испугана, чтобы двигаться быстро, поэтому я до тех пор отползала на дюйм и останавливалась, пока не сумела скатиться на пол. Когда я перестала чувствовать на себе его руки, из моей груди неожиданно вырвалось рыдание. Я зажала рот рукой, поднялась на ноги и выбежала из спальни.

Я нашла сумку, нашла телефон, но понятия не имела, куда Райл положил мои ключи. Я суматошно обыскивала гостиную и кухню, но я почти ничего не видела. Должно быть, когда он ударил меня головой, он рассек мне кожу на лбу, потому что в моих глазах было слишком много крови, и все расплывалось.

Я опустилась на пол у входной двери, у меня закружилась голова. Пальцы дрожали так сильно, что я только с третьей попытки набрала пароль на моем теле-фоне.

Когда экран стал доступен для набора номера, я застыла. Первой мыслью было позвонить Алисе и Маршаллу, но я не могла этого сделать. Только не в этот момент, когда Алиса всего несколько часов назад родила ребенка. Я не могла так поступить с ними.

Я могла бы позвонить в полицию, но мой мозг никак не мог оценить последствия этого звонка. Я не хотела подавать заявление. И я не хотела выдвигать обвинения, понимая, как это повлияет на его карьеру. Я не хотела, чтобы Алиса сердилась на меня. Я просто не знала, как поступить, и не исключала, что все-таки сообщу в полицию. Просто у меня не было сил, чтобы сразу принять решение.

Я вцепилась в телефон и попыталась думать. Моя мать.

Я начала набирать ее номер, но при мысли о том, что она переживет, я снова заплакала. Я не могла вмешивать маму в эту ситуацию. На ее долю выпало слишком много. И Райл попытается разыскать меня. Он первым делом поедет к ней. Потом к Алисе и Маршаллу. Потом ко всем нашим знакомым.

Я вытерла слезы и начал набирать номер Атласа.