– Останавливаемся за углом и готовимся оказывать помощь раненым! – приказал старший лейтенант Новиков. – Всем проверить оружие. Без бронежилетов и касок – не высовываться! Если начнут стрелять по нам – отвечаем. И аккуратнее, здесь кругом жилая застройка.

– Понятно, командир, – Артем-Одессит привычно сдвинул вниз предохранитель «калаша» с подствольным гранатометом и лязгнул затвором.

– Мы здесь на передовой только оказываем первую медицинскую помощь. Всех раненых отправляем в больницу имени Мечникова.

Несколько машин «Скорой помощи» были уже здесь. Медики вместе с пожарными помогали эвакуироваться жителям близлежащих домов.

Тут же, рядом с медиками, во дворах жилых домов обосновался и полевой штаб Чапая. Он не отходил от командно-штабного бронетранспортера «Сорока».

«Сорока» представляла собой тот же самый гусеничный БТР-Д, но кардинально отличался радиоэлектронной «начинкой». На штабной боевой машине звена «полк-бригада» были установлены специальные радиостанции с засекречивающей аппаратурой связи и комплекс разведывательной аппаратуры вместе с «беспилотником» «Шмель».

Прижимая к уху гарнитуру связи, Чапай отдавал короткие распоряжения, координируя действия спецназа на позициях.

С противоположной стороны здания УВД Днепропетровской области, на улице Чкаловской возле Троицкого рынка располагалось еще и Управление СБУ Днепропетровской области. Так что спецназ Новороссии «одним выстрелом убил двух зайцев». На деле же никто никого убивать не хотел, велись переговоры о сдаче без боя и сохранении жизни осажденных.

Через дорогу от здания СБУ находился заброшенный корпус хирургической больницы № 1. Его и облюбовали снайперы спецназа Новороссии. Оттуда «Управа КГБ Днепропетровска» была как на ладони. А сами «кагэбисты», будучи все же профессионалами, старались не накалять ситуацию.

– Чапай, вызов по четвертому каналу!

– Понял, сейчас! Хорошо! Отлично! Аэродром Майский захвачен нашими десантниками. Ребята окапываются, а им на подмогу из аэропорта Днепропетровск уже идет бронетехника. В самом аэропорту уже приземлилась дюжина «Ил-76МФ», – прокомментировал он.

Вдруг со стороны заблокированного Управления Внутренних дел раздались частые выстрелы. Грохнул мощный взрыв.

Чапай крепко и забористо выругался и вместе со взводом охраны побежал к зданию УВД.

– Медики, за мной! – старший лейтенант Новиков подхватил сумку с реанимационной укладкой и, пригибаясь, побежал навстречу выстрелам и взрывам. Такова была его воинская специальность…

На дороге напротив центрального входа в здание УВД Днепропетровской области чадно горела БМД-4. Вокруг нее лежали убитые и раненые. Еще две боевые машины палили из скорострельных 30-миллиметровых пушек, прикрывая боевых товарищей.

Из здания УВД Днепропетровска велся плотный автоматный огонь, «работал» крупнокалиберный пулемет, выбивая куски асфальта из тротуаров и проезжей части.

Константин Новиков кинулся к одному из раненых, но только закрыл ему глаза. Тут уже ничем не поможешь…

К другому раненому русский военврач подполз по-пластунски, стараясь не подставляться под огонь. Было не просто страшно – жутко! Константин Новиков полз, как ему казалось, удручающе медленно, ежесекундно ожидая того самого, последнего выстрела. Но долг и клятва Гиппократа заставляли думать в первую очередь о раненых, а потом уж о себе. Военврач затолкал под развороченный на груди бронежилет тяжелораненого скомканный бинт индивидуального перевязочного пакета и перевернул бедолагу на живот. Воткнул ему в ногу шприц-тюбик с промедолом. Подколол пустую пластиковую ампулу на одежду, чтобы в больнице знали, что и в какой дозе вводили раненому на передовой. Под обстрелом военврач, увы, не мог сделать большего.

Еще один спецназовец лежал в луже крови. Перебито бедро, но он был еще в сознании.

– Держись, браток, – Новиков перетянул ногу раненого жгутом, вколол ему противошоковое и обезболивающее средство.

– Товарищ старший лейтенант! Сюда!

Крепко выругавшись сквозь зубы, Новиков пополз к своим стрелкам-санитарам.

Серега Малик уже тащил за лямки бронежилета раненого, а Артем-Одессит с колена прикрывал его короткими очередями. Новиков, не мешкая, подхватил пострадавшего за ремни амуниции, вдвоем тащить получалось гораздо быстрее.

Оба медика скрылись за углом дома. Их прикрывали бойцы взвода охраны штаба, и сам Чапай «поливал из укороченного «калаша» длинными очередями. Под их прикрытием в относительно безопасное место перебежал и Артем-Одессит, на ходу меняя опустевший «рожок» в автомате.

Тем временем Костя и Сергей уже освободили раненого от бронежилета. Металлокерамическая броня свою задачу выполнила, приняв удар вскользь прилетевшей пули. А вот правое бедро было буквально разворочено. К счастью, стрелки-санитары первым делом наложили жгут, остановив массивную кровопотерю.

Но раненый находился в состоянии тяжелейшего шока. Новиков сразу же приложил пальцы в перепачканных кровью перчатках к шее – пульс не прощупывался. Зрачковая реакция и дыхание тоже отсутствовали.

– Серега, начинай непрямой массаж сердца, я буду готовить противошоковый укол! – Константин Новиков уже ломал стеклянные «носики» ампул, набирая в них необходимые компоненты «противошокового коктейля». Дексаметазон стимулирует сердечную деятельность и препятствует выходу крови из сосудов в ткани, кордиамин стимулирует сердце и дыхание, дексалгин – обезболивает, кофеин является активатором центральной нервной системы. – Артем, перетяни ему руку.

Под бледной кожей на тыльной стороне предплечья рельефно проступают вены. Игла шприца уходит в одну из них. Поршень на себя, и в пластиковой колбе появляется темная дымка венозной пробы.

– Ослабь жгут, – «противошоковый коктейль» выдавливается из шприца в вену. – Интубируем.

В горло раненого вставляется длинная изогнутая трубка, фиксируется пластырем. К ней подсоединяется упругий пластиковый мешок, и Артем-Одессит начинает ритмично сдавливать его. Сергей Малик продолжает так же ритмично сдавливать грудную клетку раненого. Тридцать нажатий на два вдоха. Стрелок-санитар за короткое время уже порядком вымотан.

– Давай сменю, иди к Димке Чернавину, у него тоже раненый, ему требуется срочная помощь.

Константин Новиков сам складывает ладони крест-накрест и начинает с силой ритмично надавливать на грудную клетку. Оттягивает плечи бронежилет, руки занемели, по лбу под каской стекают ручейки пота. Но внимание русского военврача сосредоточено только на это: «и раз, и два, и три»… Новиков тыкает пальцами под челюсть пациента, находит слабое биение на сонной артерии.

– Порядок! Есть пульс. Как дыхание?

– Поверхностное, грудная клетка сокращается неритмично.

– Ставим систему, – Константин Новиков установил универсальный венозный катетер «Венфлон» и подсоединил капельницу с физраствором. Во время шока наблюдается резкая дегидратация тканей, и необходимо насытить их жидкостью.