Если всё не решится в ближайшее время, то Лизу лучше действительно туда отправить. Отдохнёт, найдёт чем себя занять. Тёма сможет договориться, чтобы её не беспокоили.

У Рязанова, кажется, есть знакомые везде. Вот кто правильно распорядился семейным наследием и связями. Смог выстроить жизнь так, чтобы лишь за ниточки дёргать.

А я – дебил.

Решил, что раз меня лишили наследства, то просто отпустили. Можно откреститься от семьи и жить так, как хочется. С той девочкой, которая во мне лучшее пробуждала.

Ослеп, не заметил, что это был отпуск. Отец ждал, когда я наиграюсь в самостоятельность, завою от скуки и вернусь в семейный бизнес. И был очень зол, когда понял, что я доволен своей жизнью.

Конечно, не привычный поток денег, но мне хватало. На квартиру, машину, отдых с Лизой. На жизнь, чтобы ни о чём не беспокоиться. И моей девочки мне тоже хватало, более чем.

А теперь всё разрушилось.

Потому что…

Отец был прав.

Чем больше силы, тем легче жить.

Я эту силу не наращивал, не думал. Был беспечным, с фальшивой свободой и глупой верой в то, что моему браку ничего не будет угрожать. Но теперь это изменится.

Отец сам мне вручил ресурсы, а я найду как ими воспользоваться. И да. Жить станет действительно легче в момент, когда Аслан Юсупов останется без поддержки, денег и власти.

Ничего не сможет сделать.

Думаю об этом, энергия потоком приникает в меня. Подстегивает двигаться дальше, не останавливаться за шаг до финала. У любого человека есть предел.

Я своего не достиг.

Выхожу из ванной, обмотав полотенце вокруг бедер. Двигаю на кухню, нужно закинуться кофе и ещё немного поработать. Встреча с отцом была сложной и долгой, но он ни словом не обмолвился, что потерял из вида мою жену.

Аппарат шумит, заполняя комнату запахом кофейных зерен. А после, всего на секунду, ловлю знакомый аромат духов. Лёгкий, приятный. По которому до безумия скучаю.

Это иллюзия.

Что-то такое Лиза рассказывала, когда готовилась к своим экзаменам. Есть мышечная память. А есть мозговая. Когда одно что-то знакомое тянет за собой другое, что раньше шло в комплекте.

Утренний кофе, мягкие поцелуи, запах моей девочки.

Но нет. В квартире другая теперь живёт.

Слышу, как открывается дверь спальни. Тонкая полоска света падает в коридор, скоро на пороге появляется Мариса. В пижаме, с растрепанной прической.

Удивленно смотрит на меня, словно забыла, что я здесь бываю. А я тоже затупил, не стоило в одном полотенце выходить. Привык, что в моей квартире я могу делать то, что хочу.

– Привет, – девушка опускает взгляд. – Я не слышала, как ты приехал. Ты поздно…

– Ириска, давай без речи обиженной жены, – прошу, потому что сил на адекватный разговор не остался. – Я не спрашиваю, где ты проводишь вечера и во сколько возвращаешься.

– Ну, я хотя бы ночую дома. Послушай, Демид, я понимаю… Правда, понимаю, что ты мне ничего не обещал, не любишь и всё такое…

Вздыхает, подходя ближе. Хватается за моё предплечье, заглядывает в глаза. Выглядит как школьница, которая очень переживает, что её золотая медаль накроется медным тазом.

– Я не хочу, чтобы всё сорвалось, – произносит тихо. – Родители наседают со свадьбой, твоя мама всё хочет контролировать… Я одна с этим не справляюсь, а ты не помогаешь.

– Мариса, мы с тобой договаривались. Всё, что касается наших отношений – на тебе. У меня нет времени. Ты же сама согласилась на эти условия.

– Да, я знаю, но… Демид, моим родителям очень не нравится происходящее. У них что-то с бизнесом не ладится, а тут даже дочь не получается пристроить. Они не готовы ждать долго.

– Боишься, что выдадут за кого-то другого?

Девушка дергается, отворачиваясь. Боится. Брак со мной – её лучший вариант. Она знает, что я не обижу, ничего не потребую, не нужно будет играть покорную послушную жену, которой запрещено иметь своё мнение.

Мариса хочет свободы, но не готова за неё бороться. Ей нравится её семья и, чего скрывать, их деньги. Возможность работать в детском центре, а не по двенадцать часов на ногах носится, чтобы заработать на еду.

Если наш союз сорвётся – она пойдёт за того, на кого укажут. Без желания и любви, поступит так, как от неё все ждут. Послушная хорошая дочь Рахмановых.

Можно ли её винить за это?

Нет, в её возрасте я сам таким был. Но именно поэтому даже дома я не могу расслабиться. С Марисой нужно быть аккуратным, постоянно на стороже. Она наученная семью защищать, а я против этой семьи воюю.

– Не выдадут, – обещаю вслепую. – Всё будет хорошо. Но, в крайнем случае, всегда есть вариант, как отмазаться от женитьбы. Если ты захочешь.

– Что ты предлагаешь?! – вдруг скрывается, шипит кошкой. – Пойти с первым встречным переспать? Опозорить семью? Или, может, ты мне ребенка заделаешь?

– При чем тут дети?

– А ты думаешь невинность кого-то настолько заботит? – качает головой, будто удивляясь моей неосведомленности. – Меня к врачу потащат, «зашьют» и подложат под кого нужно. А вот если ребенок, тогда да – тогда уже ничего не скроешь.

– Ты всегда можешь просто отказаться от семьи.

– Как ты отказался? Гордо ушел, а теперь… К чему ты вернулся, Демид? Лизу бросил ради бизнеса Аслана, снова под чужую дудку пляшешь. Так зачем вообще рыпаться?

Кусает губы, на длинных ресницах блестят капельки слёз. Притягиваю к себе, стараясь утешить. Передавил, сказал лишнего. Мариса невиновата, что у меня бардак в голове.

Всегда была для меня младшей сестрой, которую нужно защитить и помочь. Бедовая, иногда – наглая и капризная. Но семью особо не выбирают, правда?

Я знаю, что мои советы не сработают. Когда тебя всю жизнь дрессируют, что небо зеленое, а ходить нужно по диагонали – к новым правилам ты привыкнуть не можешь.

Не вина Марисы, она лишь делает то, что и мы все – пытается выжить. По-своему. Подстроиться под обстоятельства, не сделать своё существование ещё хуже.

– Ты всегда можешь присмотреть себе другого жениха, – советую. – На будущее. Может, не все ужасные из тех, кого одобрят твои родители?

– Для тебя будет разница жениться на мне или на другой девушке из клана? – спрашивает, отстраняясь. – Не в плане доверия или удобства, а в плане… Чувств? Есть разница, если