легионер-инструктор получает по две силиквы в день, за исключением старших центурионов, коих триста шестьдесят один человек – эти получают по четыре. Но удалось договориться, что кормление и снабжение будут за счёт остготов, поэтому зарплаты урезаются вдвое, пока что. Это тысяча триста шестьдесят одна силиква в день только на инструкторов – бесплатно никто работать не хочет. Строить тренировочный каструм и жильё будут новобранцы, но они будут обходиться, примерно, в полсиликвы в три дня, так как зарплаты им, пока идёт обучение, не положены, но в будущем они будут получать не меньше, чем заведено в римских легионах. А так, пока что, примерно три тысячи силикв в три дня, потому что еда стоит денег и пусть выделять её будет Сенат, напрямую из складов продовольствия, минуя денежную фазу, это всё равно расход.

Часть времени новобранцы будут заняты выращиванием зерна, ради чего они срубят и выкорчуют большое пространство леса рядом с будущим каструмом, заодно так будет создан строительный материал для самого тренировочного каструма.

Оружие и броня для большей части новобранцев уже есть, но надо будет докупить или изготовить ещё – это уже работа непосредственно для Эйриха.

– Шесть тысяч легионеров, – после небольшой паузы ответил Эйрих. – И обходиться это будет в две тысячи девятьсот пятьдесят один солид в месяц. Но тысячу двести пятьдесят солидов из них будут выдаваться напрямую со складов, в виде еды и материалов. В итоге чисто серебром нужно будет каждый месяц давать тысячу семьсот один солид.

– Это безумные деньги, претор! – возмутился сенатор Сигумир Беззубый. – В месяц! Это невозможно! И что дадут нам эти траты?! Шесть тысяч воинов?! Да у нас УЖЕ есть почти двадцать тысяч воинов!

– Эти двадцать тысяч уступят будущему легиону, – уверенно ответил Эйрих. – Да, траты, на первый взгляд, нерациональны, но в итоге мы получим…

– И слушать нечего! – перебил его Сигумир Беззубый.

– Не перебивай меня, старик, – предупредил его Эйрих. – Я слушаю всё, что ты говоришь, а ты не позволяешь мне даже договорить.

– Ты… – начал вскипать лидер Чёрной фракции.

– … тот человек, который сделал для остготов больше, чем твоё жалкое гузно! – перебил его сенатор Дропаней, лидер Красной фракции. – А мне нравится затея Эйриха! Я этого юношу знаю уже давно и он склонен отвечать за свои слова и вождь успешный! Деньги у нас есть, гунны привезли достаточно золота, чтобы содержать этих легионеров хоть следующие два года.

Теперь стало ясно, как Руа и Мундзук растопили сердца сенаторов.

«Осел, груженный золотом, возьмёт любую крепость», – припомнил Эйрих слова Филиппа II Македонского, отца Александра.

Впрочем, Эйрих и без этого догадывался, что тайна расположения Сената к гуннам находится где-то в этой области.

– Уход от традиций – путь к погибели!!! – заорал Сигумир Беззубый. – Мы потратим деньги и останемся ни с чем, слабые и уязвимые!!! Эйрих ведёт нас к смерти!!!

Поднялся гвалт, начатый членами Чёрной фракции. Утопить инициативу в крике и ругани – это излюбленная практика всех, без исключения, фракций сенаторов. Даже Торисмуд, со своей Белой фракцией, позиционирующей себя нейтральной, ещё при Эйрихе разводил крик и гвалт, когда предлагались невыгодные ему инициативы.

«Я понимаю, почему у римлян появились люди, захотевшие прекратить этот бардак», – подумал Эйрих.

– А ну тихо всем! – вошёл в зал Зевта.

Лицо у него покрасневшее, взгляд строгий и величественный, ступает тяжело и с достоинством.

– Начинаем голосование по вопросу формирования остготского легиона, – произнёс консул и вождь. – Фритхельм, объявляй начало!

Сенаторы были недовольны, это видно по их лицам, но перечить консулу, к тому же призывающему их к порядку, никто не посмел.

– Начинаем голосование по вопросу, выдвинутому по инициативе претора Эйриха Щедрого, касающемуся формирования и финансирования, за счёт народной казны, остготского легиона, численностью шесть тысяч воинов, – нудным тоном продекларировал сенатор Фритхельм. – Голосование открытое, производится подсчётом поднятых рук. Поднятая рука – голос «за». Кто голосует «за»?

Под впечатлением после речи Эйриха, сенаторы большинством проголосовали «за». Как всегда, Чёрная фракция голосовала «против», потому что Сигумир Беззубый был ярым противником всяких новшеств и выступал за традиционный жизненный уклад, в котором уж точно нет места всяким непонятным легионам…

– Решение принято большинством голосов, – констатировал Фритхельм. – Скриптор, запротоколируй решение в сенатусконсульте.

Удовлетворённый формулировкой мнения Сената, Эйрих решил, что теперь надо разобраться с гуннским вопросом. Ему сильно не нравилась перспектива влезания в степные дела, хотя он уже понимал, что деньги Сенатом приняты и участие в междоусобной войне гуннов попросту неизбежно.

– Касательно гуннского вопроса… – заговорил мальчик.

– Сенатконсульт по этому вопросу уже принят и запротоколирован, – с нескрываемым злорадством сообщил ему Сигумир Беззубый. – Мы выступим на стороне уважаемого рейкса Руа и поддержим его притязания. Консул Зевта, сын Байргана, выступит с войском через три месяца.

С одной стороны, Эйриху не нравилось происходящее, но с другой стороны, благодаря гуннскому золоту очень легко решился вопрос с его легионом.

«Я доволен и недоволен», – заключил он. – «Значит, будем воевать с гуннами раньше, чем я ожидал».

Глава девятнадцатая. Их нравы

/25 ноября 408 года нашей эры, провинция Паннония/

Консул Зевта, решивший потренироваться, застал на площадке Эйриха, дубасящего обитый войлоком столб тяжёлым стальным мечом.

– И что это за меч? – поинтересовался отец. – Никогда такие не видел.

– Это оружие называется илд, – опустил меч Эйрих. – Сегодня я хочу испытать его, как следует. На кольчуге.

– Меч, предназначенный для боя против бронированных воинов? – спросил Зевта. – Не думаю, что из этого выйдет какой-то толк…

– Альвомир! – позвал Эйрих своего протеже. – Долго ты там?

– Иду, деда, – отозвался гигант и принёс из-за сарая готовые мишени с кольчугами.

Испытывать Эйрих решил на римской и готской кольчугах, чтобы, хотя бы примерно, установить разницу в их качестве. Разница, конечно, уже давно известна, римские, как ни крути, лучше, но никто ещё не испытывал прочность этих кольчуг илдом.

Каждая мишень представляла собой набитый мокрой глиной тонкий мешок, примерно повторяющий формой человеческий торс. Поверх мешков надеты кольчуги, тщательно подогнанные. Через шейное отверстие каждой кольчуги продета верёвка, за которую и держал эти мишени Альвомир.

– Вешай на столб ту, что у тебя в правой руке, – попросил его Эйрих.

Гигант подошёл к столбу, до этого избиваемому Эйрихом. Он повесил петлю на столб и отошёл, без особого интереса ожидая дальнейшего развития событий. До этого он помогал мальчику на речке, где они набивали мешки глиной и лепили из полученного что-то отдалённо напоминающее человеческое туловище. Работа была маркой, но предусмотрительный Эйрих взял с собой ведро, поэтому они сейчас выглядели чище, чем были до этого.

Эйрих