Я повернулся к собравшимся у прожекторов коллегам.

— Леди и джентльмены, я настоятельно рекомендую вам отключить все ноутбуки, айпады, айфоны, гарнитуры «Эрвейв» — все устройства, имеющие внутри микропроцессоры. Отключите их и выньте аккумуляторы.

Криминалисты тупо уставились на меня. Потом один спросил, зачем это нужно. Вопрос был хороший, но мне, к сожалению, некогда было отвечать на него.

— Мы полагаем, в следующем помещении может находиться опытный образец электромагнитной бомбы, — проговорил я, — так что на всякий случай…

Похоже, мое объяснение не вполне убедило присутствующих. Но они наверняка слышали странные слухи, которые ходили о моем начальнике, и это заставило их подчиниться.

— Что такое электромагнитная бомба? — шепотом спросил Найтингейл.

— Долго объяснять, сэр, — отозвался я.

— Хорошо, расскажете позже, — кивнул он. И спросил, уже громче: — Все готовы?

Все были готовы. По крайней мере, никто не сказал «нет».

— Запомните, — сказал Найтингейл, — вы вряд ли окажетесь в обстоятельствах, которые позволят вам вытащить меня обратно, если позволите тому, что атакует меня, атаковать и вас тоже.

С этими словами он повернулся, переложил трость в правую руку и шагнул вперед. Я принялся стравливать веревку. Найтингейл обогнул по широкой дуге автомат с головой Ларри и вошел в занавешенную бархатом арку.

— Что тут у вас? — спросила сомалийская террористка, неслышно подойдя сзади.

— Хотите помочь?

— Ага, — кивнула она.

— Тогда можете доставать блокнот и начинать конспектировать.

Она скорчила презрительную рожицу.

— Я серьезно, — сказал я.

— Ой!.. — смутилась она и полезла за блокнотом и ручкой.

В зазор между портьерами было видно, как Найтингейл опустился на колени возле лежащих, на ковре женских ног.

— Обнаружил труп женщины, — донесся до нас его голос. Сомалийка стала записывать. — Обнаженная, возраст примерно двадцать с небольшим, европеоидной расы. Внешних повреждений нет, признаки трупного окоченения отсутствуют. В правый висок воткнуто нечто вроде серебряной булавки. Воспаления вокруг отверстия нет, и, следовательно, это украшение либо, возможно, какое-то тавматологическое[48]приспособление.

Сомалийская ниндзя-шахидка прекратила писать и подняла на меня глаза.

— Магическое, — шепнул я, — пишите: «магическое».

Поднявшись на ноги, Найтингейл двинулся дальше. Судя по длине отмотавшейся веревки, он прошел футов десять, а затем снова остановился.

— В этом помещении недавно проводилась масштабная перепланировка, — проговорил Найтингейл. Голос его звучал неожиданно четко. — В ниши, где, как я понял, стояли столики, вмонтированы металлические клетки. Четыре слева и столько же справа. Первая слева клетка пуста, в следующей находится труп… вероятно, обезьяны или какого-то иного примата, возможно, взрослого мужчины. В третьей клетке, насколько можно судить, находятся останки крупного животного семейства кошачьих с черной шерстью, предположительно пантеры. Четвертая клетка в этом ряду также пуста. Перехожу к правому ряду.

Я слегка сместился влево, чтобы держать веревку в натянутом состоянии, в то время как Найтингейл двигался вправо.

— Первая клетка слева содержит труп женщины европеоидной расы. На теле следы мутации или, возможно, некоей пластической операции. На трупе спортивное трико в тигровую полоску, сшитое с таким расчетом, чтобы оставалось отверстие для хвоста. Пришили его в лаборатории, или это было врожденное уродство, трудно сказать.

«Девушки-кошки, — подумал я, стараясь справиться с подступающей дурнотой. — Настоящие девушки-кошки».

— Вторая и третья клетки пусты, — сообщил Найтингейл. И добавил: — Слава богу.

Потом он двинулся дальше. Я стравил еще пару ярдов веревки.

— Обнаружил мину-ловушку, — проговорил Найтингейл; на этот раз ему пришлось повысить голос, чтобы мы услышали. — Напоминает кустарно изготовленный капкан для демонов.

Я искоса глянул на сомалийку — та, помедлив, все-таки написала: «капкан для демонов».

— Сделан по типу немецких, — прокричал Найтингейл, — но, судя по деталям, изготовлен совсем недавно. Я намереваюсь попытаться обезвредить его, поэтому, Питер, на всякий случай приготовьтесь.

Я крикнул, что готов.

Вестигий, который предшествовал взрыву, больше всего напоминал чувство, возникающее, когда катаешься на американских горках, в момент взлета на максимальную высоту. То самое сочетание ужаса и восторга, предшествующее падению вниз. А потом — беспорядочная смесь ощущений: прикосновение мягкого бархата к щеке, резкий запах формальдегида и внезапный всплеск острого сексуального желания.

А потом сама ударная волна докатилась до нас и обрушилась, словно невидимая стена. Ощущение было такое, будто меня сильно ударили сзади по ушам. Я отшатнулся — и то же самое сделали все остальные. Сомалийская ниндзя коротко выругалась по-коптски. Кто-то позади меня спросил, что это, черт побери, было.

— Капкан для демонов, — ответил я, сделав вид, что знаю, о чем говорю. В этот момент лампы прожекторов одна за другой стали лопаться. Темный шкаф, служивший витриной голове Ларри, внезапно озарился изнутри светом маленьких цветных лампочек. Камеры надулись, Ларри открыл рот и воскликнул:

— Наконец-то!

После этого воздух со свистом и щелканьем в последний раз покинул их, и наступила тишина. Затем раздалось глухое «бум!» — это челюсть Ларри отвалилась и упала на дно автомата.

Нащупав в темноте свой фонарь, я включил его и бегло осмотрел фойе. Не только я — все хотели быть уверены, что если кто и выйдет с другого его конца, то только знакомый нам человек. Вокруг зажигались другие фонари.

Веревка у меня в руках ослабла.

— Инспектор, вы там как? — крикнул я.

Она снова натянулась, причем так резко, что я чуть не свалился и с трудом удержал равновесие.

— Великолепно, — ответил Найтингейл, — благодарю за участие.

С этими словами он вышел в фойе. Я стал сматывать веревку. В свете фонаря лицо моего шефа было белым как мел. Я снова спросил, все ли у него нормально, но он только молча посмотрел на меня и как-то странно скривился, словно ощутил отголосок застарелой боли. Отстегнув страховку, он подошел к главному криминалисту и принялся что-то ему объяснять. Что бы это ни было, в восторг криминалист явно не пришел. Когда Найтингейл отошел, он подозвал двух молодых техников — своих подчиненных — и что-то тихо-тихо им сказал.

Один из них, парень с эмо-челкой и в круглых очках в черной оправе, начал было возражать, но начальник его приструнил и вместе с товарищем отправил наверх.