Сознавая лежавшую на ней ответственность, леди Лидьярд незаметно для себя начала говорить и держаться сообразно со своим высоким званием. Мисс Пинк же, заметив перемену, тотчас приписала ее высокомерию гостьи, которая, как ей показалось, желает принизить Изабеллу и одновременно намекнуть на скромное общественное положение ее тетушки.

– Не могу взять в толк, что ваша милость имеет в виду, – холодно сказала она.

Леди Лидьярд, в свою очередь, смотрела на мисс Пинк с нескрываемым изумлением.

– Но я же вам только что объяснила: мистеру Гардиману приглянулась ваша племянница.

– И что в этом удивительного? – возразила мисс Пинк. – Изабелла унаследовала многие достоинства своей покойной матушки, и если мистер Гардиман проявляет к ней интерес – что ж, это только подтверждает его хороший вкус.

От изумления глаза леди Лидьярд раскрывались все шире и шире.

– Дорогуша вы моя! – воскликнула она. – Вам что же, неизвестно, что интерес мужчины – это, как говорится, только цветочки?! Ягодки пойдут, когда он в нее влюбится!

– Я слышала об этом, – сказала мисс Пинк.

– Ах, слышали! – повторила леди Лидьярд. – Ну так я вам скажу, что вы скоро увидите – стоит только мистеру Гардиману добраться до вашей племянницы. Подкараульте их как-нибудь вдвоем, мадам, – полюбуетесь тогда, как он будет ее обхаживать!

– Не усматриваю ничего дурного в том, чтобы мистер Гардиман оказывал Изабелле знаки внимания – в известных пределах, разумеется, и испросив прежде на то моего позволения.

– Нет, эта женщина не в своем уме! – вскричала леди Лидьярд. – Мисс Пинк, неужто вы взаправду допускаете мысль, что Альфред Гардиман намерен жениться на Изабелле – что это вообще возможно?

Такого даже мисс Пинк, при всей ее благовоспитанности, стерпеть не могла. Она с негодованием поднялась.

– Леди Лидьярд, вы понимаете, что прозвучавший вопрос оскорбителен как для моей племянницы, так и лично для меня?

– А вы-то понимаете, кто такой мистер Гардиман?! – вопросом на вопрос отвечала ее милость. – Или вы судите о нем по роду деятельности, которому он из прихоти пожелал себя посвятить? В таком случае знайте, что отец Альфреда Гардимана, согласно книге пэров, один из старейших английских баронов, а мать состоит в родстве, хотя и не кровном, с королевским домом Вюртембергов.

Мисс Пинк стойко приняла эти устрашающие сведения, ни на шаг не отступив от своих первоначальных позиций.

– Девушка из хорошей английской семьи составит достойную партию любому, кто пожелает на ней жениться, – сказала она. – Позвольте вам сообщить, что мать Изабеллы была дочерью священника…

– …а отец – аптекарем в захолустном городишке, – закончила леди Лидьярд.

– Отец Изабеллы, – назидательно сказала мисс Пинк, – занимал почетную должность на благородном поприще врачевания. Изабелла благородная девица в самом полном смысле этого слова; и если вы, леди Лидьярд, намерены мне противоречить, я буду вынуждена просить вас покинуть комнату.

Последние слова произвели на гостью действие, какого мисс Пинк явно не ожидала: они заставили ее милость вспомнить свой ранг. И, как всегда в подобных случаях, леди Лидьярд тотчас поднялась над собственными чудачествами. Теперь она глядела на мисс Пинк со спокойной уверенностью и снисходительностью великосветской дамы.

– Для блага Изабеллы и для очистки совести я все же скажу еще несколько слов, прежде чем избавить вас, мисс Пинк, от своего присутствия, – ответила она. – Думаю, вы согласитесь, что мне, принимая во внимание мои лета и мои возможности, должно быть известно не менее вашего о нравах и обычаях нынешнего общества. Я не оспариваю врожденных добродетелей вашей племянницы и не имею ни малейшего желания обидеть вас, мадам, но повторяю: положение мистера Гардимана в обществе совершенно исключает для него саму мысль о браке с Изабеллой. Вы поступите разумно, если позаботитесь, чтобы у него не было возможности беседовать с нею наедине. А коль скоро он все-таки ваш ближайший сосед, то вы поступите еще разумнее, позволив Изабелле хотя бы временно вернуться под мой кров. Надеюсь, вы обдумаете это на досуге и сообщите мне о своем решении. Прошу простить, если я чем-то невольно вас обидела. Всего хорошего.

Кивнув на прощанье, она направилась к двери. Мисс Пинк и тут не ударила в грязь лицом и постаралась перещеголять гостью своею любезностью.

– Прежде чем вы уйдете, леди Лидьярд, я тоже хотела бы извиниться перед вами за излишнюю резкость тона, – сказала она. – Позвольте мне послать за вашей каретой.

– Благодарю, мисс Пинк. Моя карета совсем рядом, на постоялом дворе. С удовольствием пройдусь пешком по вечерней прохладе. Мистер Трой, я уверена, не откажется меня проводить. – И, кивнув еще раз, она спокойно проследовала к выходу.

Дверь в дальнем конце прихожей, ведущая в небольшой садик за домом, была отворена. Выйдя, леди Лидьярд обнаружила, что Тобби привольно катается по клумбам мисс Пинк, а мистер Трой с Изабеллой озабоченно совещаются о чем-то на садовой дорожке.

– Моих лошадей сейчас кормят на постоялом дворе, – сказала ее милость своему поверенному. – Проводите меня до деревни, мистер Трой, а я отвезу вас в Лондон. Мне как раз нужно с вами кое о чем посоветоваться.

– С величайшим удовольствием, леди Лидьярд. Но, полагаю, я должен прежде попрощаться с мисс Пинк…

– Только один совет, мистер Трой: смотрите не ущемите ненароком ее чувство собственной важности. И еще одно словечко, строго между нами: мисс Пинк дура.

Едва адвокат ушел, леди Лидьярд ласково обняла Изабеллу за талию.

– О чем это вы с мистером Троем так увлеченно беседовали? – спросила она.

– Мы говорили о том, как отыскать вора, миледи, – погрустнев, отвечала Изабелла. – Видимо, это много труднее, чем я думала. Я стараюсь быть терпеливой и не терять надежду, но не так-то просто сознавать, что внешне все оборачивается против меня, и ждать день за днем, когда же наконец преступник будет найден и с меня спадут ложные подозрения.

– Милая ты моя деточка! – сказала леди Лидьярд. – Знаешь, после всего этого ты стала мне еще дороже. Не отчаивайся, Изабелла. С усердием мистера Троя – да с моими-то возможностями – вору недолго еще осталось гулять. Если в ближайшее время ты ко мне не вернешься, я сама опять приеду тебя навестить. Тетка твоя, правда, видеть меня не может, ну да плевала я на нее! – заметила леди Лидьярд, снова выказывая малоприятную сторону своей натуры. – Послушай-ка, Изабелла. Я вовсе не хочу настраивать тебя против мисс Пинк, но, право, я больше верю в твой здравый смысл, чем в ее. Сейчас мистер Гардиман уехал по своим делам во Францию, но скоро он вернется, и очень возможно, что вы с ним встретитесь. Тогда, прошу тебя, девочка, держи его на известном расстоянии – вежливо, разумеется. Ну будет тебе, не красней! Я же ни в чем тебя не виню, просто даю добрый совет. В твоем положении следует вести себя как можно осторожнее. А-а, вот и мистер Трой! Изабелла, тебе придется проводить нас до ворот, иначе Тобби ни за что от тебя не отвяжется, я ведь у него на втором месте, а больше всех на свете он любит, конечно, тебя. Да благословит тебя Господь, доченька! Как бы мне хотелось, чтобы ты сейчас вернулась со мною в Лондон! Ну, мистер Трой, как вы поладили с мисс Пинк? Не обидели случайно эту благородную даму? (Брр-р! Как же мерзко это звучит!) Или, напротив, она вас расцеловала на прощание?