ошибка. Осип Леонидович просил, чтобы ты ни на какие вопросы до его приезда не отвечала!

Елена села рядом с дочерью. Гладила по голове, как маленькую, и что-то нашёптывала.

Хромов решился нарушить затянувшуюся тишину.

– Господин следователь, может, вы просветите нас, на чём основано такое страшное обвинение?

Тим согласился.

– Даже если допустить, что в первый раз с опрокинутой розетки несколько капель мёда случайно попали на сыр, то во второй раз Резидентову в больнице почти во все продукты подсыпали пергу. Это установила экспертиза. На случайность уже списать нельзя.

– И на этой пыльце ваша экспертиза нашла Лизины отпечатки? – ехидно спросила Елена.

– Уверен, что мы найдём следы перги в машине, квартире или на одежде Елизаветы.

Вдова подскочила.

– То есть вы ещё ничего не нашли, а уже арестовываете Лизочку? С чего вы вообще решили, что дочь что-то подсыпала отцу родному?

Тим вытащил из папки листок и прочитал.

– Абонемент в фитнес-центр «Экстралюкс» на программу «Долой жир!» Книга «Домоводство». Набор блёсен Meeps. Сувенир «Уголь и бриллиант – братья». Статуэтка из фарфора Meissen «Цапля», белая, Германия.

Лиля ахнула.

– Цапля! Где она?

– Думаю, птичка у Лизы. Секретарша Резидентова купила, упаковала и подписала. Как босс диктовал. Матвей – «М». Лена – «Л». Лиза – «Л» и Лиля – «Л». Резидентов совершил роковую ошибку. Не проверил содержимое коробок, перед тем как их вручать. И все, кроме Матвея Хромова, получили чужие подарки.

Тим не успел договорить.

Лиля бросилась к Лизе и заорала:

– Где моя цапля? Отдавай сейчас же!

Лиза медленно поднялась. И закричала в ответ хриплым севшим голосом:

– Хрен тебе, а не цаплю! Размечталась! Мне папочка пол-лимона на дело дать жмотился, а тебе, подстилке понаехавшей, таких дорогих птичек дарил!

Разъярённые дамы уже готовились вцепиться друг в друга.

Хромов и Елена, совершенно ошарашенные, смотрели на безобразную перепалку.

Олег не выдержал. Гаркнул.

– Цыц! Сейчас в обезьянник обеих отправлю!

Девицы затихли. Расползлись по углам.

Хромов робко спросил Тима.

– Простите, я всё же не понял. Какая-то цапля, птички, перепутанные подарки…

Тим вздохнул.

– Птичка, предназначенная Лиле, по ошибке попала к Лизе. Статуэтка мейсенского фарфора. Редкий экземпляр, созданный вручную скульптором старинного саксонского бренда Паулем Вальтером в 1932 году. Стоимость – два с половиной миллиона рублей.

Хромов растерянно моргал. А вдова медленно осела и закрыла лицо руками.

Тим продолжил:

– Лиза увидела сертификат с чеком, прочитала открытку и поняла, что подарок предназначен не ей. Отец заставит вернуть. Но ведь так нужны деньги на новое дело! И Лиза нашла способ решить эту проблему.

– Ошибка Резидентова, – побелевшими губами прошептал Хромов.

Екатерина Пешкова.

Отель для художников

«Запах падали преследовал её до тех пор, пока она не разомкнула свои тяжёлые веки». Поморщилась. Перечитала и тут же удалила. Что за чушь лезет в голову. Казалось, что вот—вот это то, что надо. Но как только предложение было готово, Елена его тут же стирала, настырно печатая новое. Знала же, что не понравится, но печатала вновь и вновь.

Все из—за него. Уже три недели как пропал. Попросту сбежал. Искать жениха, который сбежал от невесты – это какой—то водевиль. Но смеяться не хочется. На третий день позвонила. Телефон вне зоны. А что она ждала? Ни отец, Леонид Данилович, ни друг ничего не знают. Или покрывают? Мысли бегали как шальные, мешая работать.

Телефон разорвал тишину.

– Хочу предложить тебе провести творческие каникулы в милейшем отеле, – без реверансов приступила к разговору редактор. Ни здрасьте, ни как дела.

Что—то новенькое. Перечитала исправленный абзац и отвернулась, чтобы не расстраиваться.

Редактор ещё ни разу не предложила отдохнуть ей вот так, когда работа не двигалась, сроки летели, недовольство росло.

– Тебе нужен отдых, – голос Тамары Абрамовны стал заискивающим, – новые впечатления?

Стало смешно. Елена представила, как та вытянула шею, растянула губы в плебейской улыбке.

– Чем же я заслужила такое внимание. Что—то не припомню, чтобы вы, Тамара Абрамовна, так за меня волновались.

– Я же по—человечески.

– Аа—а… Если по—человечески, то понятно. – Елена улыбнулась, представила, как та обиженно надула губы. На круглом лице это выглядело комично.

– Не надо ёрничать.

А ведь она что—то не договаривает. Вон как играет. С чего бы это?

– Не имею такой привычки.

– Не хочешь ехать? Так и скажи.

– Почему не хочу. Хочу. Только это как—то неожиданно.

– Что же тут неожиданного. Я же всё понимаю. Такое пережить. – Тамара Абрамовна глубоко вздохнула и наконец заговорила без виляния. – Слухи доползли и до редактора.

Сердце защемило тут же. Захотелось бросить трубку. Шмыгнула носом.

– Ты там не раскисай, и такой случай представляется. Постарайся не упустить.

– Какой такой случай? Вы уж договаривайте, дорогая Тамара Абрамовна. Что за случай такой вы мне предлагаете? – С той стороны послышались шорохи, движение то ли кресла, то ли стула. В кабинете был кто—то ещё. – Договаривайте, дорогая Тамара Абрамовна. – Вновь шуршание.

– У нас спонсор появился. – Пауза, шум. – Предлагает путёвку для наших авторов. Я про тебя и подумала.

– Прямо так обо мне и подумали?

– Ну конечно, я же понимаю, как тебе нелегко. Я бы тоже расклеилась на твоём месте, если бы… – Трагическая пауза. – Ни о чём думать не смогла бы и себя жалела бы. И винила бы себя, – затараторила, в общем—то незлобная Тамара Абрамовна. И даже стало неловко за неё, что ей приходится сейчас под взглядом этого самого спонсора всучить ей путёвку в милейший отель.

– Кто этот спонсор?

Спонсор видимо махал руками, потому что опять суетливые звуки.

– Спонсор хочет остаться неизвестным. Больше ничего не спрашивай. Ничего не скажу, – голос стал твёрдым, деловым, таким, какой она и привыкла слышать.

Видимо, этот неизвестный имеет большое влияние, раз уж такой спектакль перед ней разыграли. Или… Это «или» не пришло в голову. Спорить и выяснять личность спонсора и спонсора ли не хотелось.

– Я подумаю.

– Вот и хорошо, вот и хорошо, – закудахтала редактор. – Я тебе на почту вышлю билеты и всё такое.

Отель стоял в тишине, далеко от городского и прочего шума. То, что нужно. Водитель выставил чемодан и уехал. Задерживаться здесь Елена не собиралась, а собиралась быстрее закончить работу и разобраться, наконец, в себе.

Думать о нём было невыносимо. Он всё оставил на потом. Это «потом» не пришло. Остался только его мягкий поцелуй. Лена пальцами дотронулась до губ. Они пылали. Чуть не взвыла. У неё будет время на раздумья. Всё потом…

Прошлась по тропинке. Пальцы скользили по пушистым макушкам гортензий.

– Рад, очень рад. – Навстречу вышел старичок. Подхватил чемодан и вошёл в прохладный холл.

Здесь всё дышало изяществом и манерностью. Вычурная старинная мебель заполнила просторный холл. Тяжёлые раскидистые кресла располагают к покою. Стены украшают картины. Всюду статуэтки, шкатулки и изящные вещицы. Над стойкой ресепшн из недр тяжёлой рамы смотрел старик с окладистой бородой. Елена подмигнула. О боже! Он ответил тем же. Отшатнулась. Старичок перехватил взгляд.

– Вижу, освоились. Так что ещё раз, добро пожаловать.

Номер был выше всяких похвал. Елена плюхнулась в мягкое кресло и тут же пожалела, что рядом нет Сандра. А ведь он сбежал, подлец. Однако слово «подлец» к Сандру никак не подходило, как ни старалась его к нему приклеить.

– Ты видел новенькую? – Пропел женский голос за окном.

– Хорошенькая.

– Что—то давно не было у нас пополнения, – ответил мужской бас.

Елена выглянула в окно. Никого нет.

Умылась прохладной водой, надела льняной костюм и вышла в сад. Под раскидистым деревом Елена присела за столик в плетёное кресло.

– Вы здесь первый раз?

Вопрос прозвучал так неожиданно, что Елена подскочила, расплескав чай. Резко повернулась к соседнему столику.

– Вы так неожиданно появились.

– Я вас здесь ни разу не видела.

За соседним столиком сидела долговязая девица с копной каштановых волос, выстриженных хаотично. Словно безумный парикмахер решил вдоволь порезвиться. Длинное платье с непозволительно высоким разрезом не прикрывало её стройные ноги, совсем