– Все закончилось, – сказал ему Аллейн. – Можете идти спать.

В квартире Найджела они развели большой огонь в камине и разлили по бокалам вино.

– Итак, – начал Найджел.

– Что вы хотите узнать? – устало спросил Аллейн.

– Я не хочу вам докучать. Если вы…

– Нет-нет. Это просто обычная разрядка. Упадок сил после законченного дела. Если мы не будем о нем говорить, мне придется о нем думать. Продолжайте.

– Когда вы его заподозрили?

– Как только узнал, в каком порядке они стояли в круге. Он был последним человеком, взявшим чашу и передавшим ее Гарнетту. Это уменьшало риск. Пакетик с ядом мог заметить только Гарнетт. Но мисс Уэйд говорила, что священник всегда брал чашу в одну руку и накрывал ее другой. Он не видел, что находится внутри. Помните, я сказал, что положение Огдена делает его главным подозреваемым?

– Да. Но я подумал, что… Не важно. Говорите.

– Огден знал, как Гарнетт обращается с сосудом. Он знал и о том, что мисс Куэйн должна проделать свой экстатический танец перед тем, как выпьет чашу. Это давало цианиду время раствориться в вине. Ваше замечание, что убийце приходилось опасаться, не заметит ли кто-нибудь бумажку, было совершенно верным. Оно ясно указывало на Огдена. Кроме Гарнетта и Клода, только он мог быть уверен, что пакетик больше никто не увидит. Но я чувствовал, что первые двое не решились бы на такой поступок. У Клода не было ни мотива, ни смелости. У Гарнетта был мотив, но он человек осторожный и не стал бы подвергать себя такому риску. Кроме того, он не настолько глуп, чтобы оставить на полке книгу, которую нам ничего не стоило найти.

– Значит, Огден подбросил книгу?

– Нет. Это сделал Клод.

– Клод?

– Да, три недели назад, когда после приема зашел за книгами Гарнетта.

– Намеренно?

– Нет. Случайно.

– Как вы догадались?

– Книги, которые Гарнетт одолжил Огдену, были в коричневой обертке. Их было пять. Так сказала служанка Огдена, и на полке в квартире Гарнетта мы тоже увидели пять книг, завернутых в бумагу. Плюс «Занимательная химия». Но Клод сказал Фоксу, что вернул Гарнетту шесть книг. Он сложил их в плоский чемоданчик-дипломат, там как раз умещаются шесть штук. Я думаю, произошло следующее. Огден по той или иной причине решил убить Кару Куэйн. Возможно, он с самого начала подумывал о цианистом натрии, хотя я склонен думать, что эта мысль пришла к нему позже. Огден знал, что она оставила все деньги «Святому пламени и Ко», где он был крупнейшим пайщиком. Вероятно, вначале он собирался уничтожить книгу, но потом его осенила блестящая идея – подбросить ее Гарнетту. Думаю, Огден придумал этот план, когда де Равиньи привлек к книге общее внимание. Как только гости ушли, он завернул «Занимательную химию» в бумажную обложку. На следующий день, убирая комнату, служанка заметила, что книжка исчезла. На самом деле она стояла на прежнем месте. Просто Огден замаскировал ее под пикантные романы, взятые у Гарнетта. Когда Клод забирал книги, он взял все те, что были завернуты в бумагу, включая «Химию». Думаю, после этого Огден какое-то время выжидал, что последует дальше. Но все было тихо. Шесть книг вернули на полку, и ни Гарнетт, ни Клод ничего не заметили. Огдену в данном случае просто повезло. Я не сомневаюсь, что, если бы Клод случайно не забрал книгу, Огден подбросил бы ее сам, однако причетник упростил ему задачу. Все, что ему оставалось, это улучить момент и стереть с нее все отпечатки пальцев. Огден уверял, что это он показал де Равиньи «Занимательную химию», хотя все остальные свидетели утверждали, что француз сам ее нашел. Если бы наш Сэмюэль заранее придумал свой фокус с ядом, тот факт, что де Равиньи обнаружил на полке его томик, мог бы смутить Огдена, поскольку француз привлек к книге ненужное внимание. Возможно, после этого американец подумал, что неплохо свалить всю вину на Гарнетта и прикарманить его долю из наследства. Но я больше склоняюсь к мысли, что идея с отравлением пришла ему в голову как раз после находки де Равиньи. Иначе он не оставил бы издание на видном месте. Да, да. План с цианидом натрия родился именно в тот вечер. Затея была рискованная, но она почти удалась! Элси, его служанка, могла поклясться, что книга исчезла с полки на следующее утро после вечеринки. Остальные готовы были подтвердить, что накануне вечером ее держали в руках Гарнетт и де Равиньи. Огден устроил настоящее шоу, защищая де Равиньи, но если бы подозрение пало на француза, пропавшая «Химия» могла бы прекрасно сработать и против него. Огден мастерски разыграл свои карты. Он с большой неохотой признался, что является владельцем книги. Потом откровенно рассказал о коммерческой сделке с Гарнеттом и де Равиньи. Еще бы, ведь, чтобы получить наследство, ему требовалось привести дела в порядок. Он все время подчеркивал, что их контракт имеет полную юридическую силу. Хитрая он бестия, этот наш милый Сэмюэль.

– Не сомневаюсь, что вы правы, – неуверенно заметил Найджел, – но все-таки ваш рассказ звучит не слишком убедительно. Как бы вы сумели доказать его виновность без показаний Прингла? С помощью одних отвлеченных рассуждений?

– Нет. У меня есть пара убийственных улик. Только Гарнетт и Огден могли приготовить яд с помощью того, что агенты недвижимости называют «домашним очагом».

– Да?

– Да. Только у них в доме есть живой огонь. У всех остальных, если не считать газовой горелки Джейни, центральное топление или электронагреватели. Цианистый натрий нельзя приготовить без открытого огня, а в последние полгода никто из них не покидал своего дома. Кроме того, Элси сообщила, что через два дня после вечеринки все слуги уехали на праздники, и бедному мистеру Огдену пришлось «справляться самому». Отличная возможность, чтобы заодно «справиться» и с Карой Куэйн. Когда Элси вернулась из Маргита, насладившись ночной жизнью в Марин-Парад, дома все было в идеальном порядке. Только стало чуть меньше соды в деревянной чашке на раковине да разбилась одна термостойкая посудина. Мистер Огден очень неудачно ее уронил, но что поделать? К тому же он быстро заменил ее новой. Бедняга даже сделал вид, что это та же самая, но у Элси глаз наметанный, и она сразу заметила подмену. Короче говоря, пока служанка была в отъезде, он приготовил цианид натрия.

– Но вы не можете знать это наверняка…

– У меня есть еще одна улика.

Аллейн подошел к своему пальто и достал из него тонкий предмет, завернутый в бумагу.

– Я специально ее прихватил, чтобы показать вам. Вернее, украл в квартире Огдена.

Он развернул бумагу. Это была короткая, тяжелая и черная как уголь кочерга.

– Вот откуда он взял нужное ему железо. Конец кочерги явно сточен. Он выровнял поверхность и скрыл следы работы, но кое-какие шероховатости остались. Железо не может само стереться таким образом. Элси со мной согласилась. До ее отъезда с кочергой все было нормально.

– Но при чем тут телеграмма в Австралию?

– Помните еще одно проницательное замечание, которое вы сделали в воскресенье вечером?