– Айви, помнишь, я писал тебе о полетах? Представляешь, если бы все это было возможно? Интересно, каково это, летать, словно птица? Парить над этим городом?

– Думаю, это полная свобода. Есть только ты, ветер и прекрасное ночное небо, – мечтательно вздохнула я.

Шейлар повернулся ко мне, коснулся моих волос и задумчиво проговорил:

– Знаешь, мои сны так реальны. Иногда я просыпаюсь и не могу поверить, что это всего лишь грезы. Шум ветра в ушах, ночная прохлада и восторг от полета! Как жаль, что это не более, чем легенда…

– На самом деле это не так, – тихо отозвалась я.

– Что ты имеешь в виду?

– Я написала тебе об этом в письме перед четвертым испытанием, но Руби так и не вернулся, чтобы забрать его, – нерешительно начала я, но под испытующим взглядом Шейлара все же продолжила: – Однажды, когда я была еще ребенком, в нашей домашней библиотеке я нашла дневник, принадлежавший моему предку. Там он описывал ритуал, который помог ему призвать воздушного элементаля и овладеть искусством полета. Я не помню подробностей: отец тогда увидел меня, отобрал дневник и сильно отругал, сказав, что все это очень опасно и мне не следует даже думать о таких вещах.

– Айви, ты должна принести мне этот дневник. Пожалуйста! Я должен его увидеть.

Глаза Шейлара загорелись, и на его лице появилось хорошо знакомое мне выражение, означавшее, что он не отступится.

– Хорошо, я постараюсь, – пробормотала я.

Его губы растянулись в довольной улыбке.

– Но… – начала я.

– Я так и знал, что обязательно последует какое-нибудь но. Такие уж вы, девушки. Портите все веселье.

– Но только после финала и… после нашей свадебной церемонии, – продолжила я, игнорируя его замечание. – Не хочу, чтобы ты пришел в такой восторг от полетов, что забыл обо мне. Это будет мой тебе свадебный подарок.

– Что ты со мной делаешь, Айви? Я во всем с тобой соглашаюсь. Что за будущее ждет Эреш с таким Хранителем?

– Благоразумное будущее, – подмигнула я.

Но в душе уже противным пятном расползалась тревога. Слишком легко он согласился.

– Шейлар, ты должен поговорить с Энси Бертрамом о твоих снах. И о полетах. Он должен одобрить проведение ритуала!

– Айви, посмотри, какая прекрасная ночь, рядом со мной ты. Могу я хотя бы сегодня не думать о финале, Хранителе, обучении и одобрении высочайшего Совета?

– Но…

– Никаких но. Обсудим это позже, хорошо? У нас есть более важные дела.

– И что же может быть важнее финала?

– Наша свадьба, разумеется. Или ты со мной не согласна?

– Слышала бы тебя сейчас моя мама. Твои слова – бальзам для ее души.

– Рад слышать, что у меня нет размолвок с будущей тещей. Гораздо проще жить, когда леди Шайерн с тобой на одной стороне.

Я улыбнулась. Возразить на это мне было нечего.

– И что же ты хотел со мной обсудить?

– Тебе нравится это место? Подойдет для проведения нашей свадебной церемонии?

– Ты шутишь? – выдохнула я и подняла глаза на Шейлара, не в силах поверить собственному счастью.

– Я совершенно серьезен.

– Шейлар, я даже слов не могу найти…

Он не дал мне договорить, подхватил меня на руки и закружил, а мой смех, казалось, растворился в ночи. Мы были счастливы. Эта ночь была нашей.

Шейлар осторожно опустил меня на пол, а затем с серьезным видом продолжил:

– Айверия, перед финалом состоится бал, и я прошу тебя пойти со мной!

– Конечно, Шейлар! Но почему так внезапно? До заключительного испытания ведь осталось меньше недели, – удивилась я.

– Никто не знал, когда завершится четвертое испытание. Король давно планировал посетить наши земли, он прибудет уже через три ночи. В честь его приезда и состоится бал.

– Я буду счастлива пойти с тобой, – сообщила я, уже представляя, как на эту новость отреагирует Нэша. Подготовиться к балу, на котором будет сам король, всего за три дня… Надеюсь, целители смогут быстро привести ее в чувство – моих знаний пока что хватает лишь на то, чтобы избавить ее от легкого беспокойства. А здесь жди настоящей эмоциональной бури.

Шейлар словно прочитал мои мысли:

– Ни о чем не переживай. Все пройдет идеально, я тебе обещаю.

И хотя я в этом сомневалась, но портить эту ночь у меня не было ни малейшего желания.

– Пойдем, лорд Архитектор, вероятно, нас уже заждался, – взял меня за руку Шейлар и потянул за собой.

Ужин был выше всяких похвал. Я старалась поддерживать разговор, но мои мысли то и дело крутились вокруг бала, свадьбы и снов Шейлара. Я никак не могла избавиться от тревоги, липкой паутиной оплетавшей душу. Лишь когда я дважды пропустила вопрос лорда Архитектора, мне удалось, наконец, взять себя в руки и сконцентрироваться на беседе.

Это был изумительный вечер. Я вновь почувствовала себя счастливой. Впервые за долгое-долгое время. Возможно, это связано еще и с тем, что Шейлар подарил мне кулон с ониксом. Тот самый, что он нашел в сокровищнице во время второго этапа. Ему сказали, мол, он может использовать лишь один камень во время испытания, он выбрал яшму, а черный оникс решил подарить мне. Сказал, чтобы я носила его не снимая, тогда камень поможет мне обрести спокойствие. Кажется, так и есть. С того момента, как я надела его, тревога, преследовавшая меня все эти ночи, отступила.

Шейлар проводил меня до дома, попрощался с моими родными и оставил меня им на растерзание: они разглядывали меня горящими от любопытства глазами и явно жаждали сию же минуту узнать подробности нашей прогулки.

Чудом отделавшись обещанием, что обо всем расскажу утром, я направилась в свои покои. И вот я здесь, записываю все произошедшее. Хочу запечатлеть в памяти каждое мгновение. И мне совершенно не хочется делить эти воспоминания ни с кем, кроме, разумеется, тебя, мой дорогой дневник.

Мы с Эдрианом застыли, глядя друг на друга и не в силах поверить в случившееся. Я пришла в себя первой.

– Нельзя, чтобы она растрепала об этом всему городу. Я пойду за ней, а тебе пора, – бросила я, направляясь к выходу. Эдриану ничего не оставалось, кроме как последовать за мной.

Стоило мне шагнуть за порог, как на меня накатила дурнота. Осознание того, что Эдриан потерян для меня навсегда, обрушилось безжалостной глыбой. Пробормотав ему, что мне нужно переодеть домашнее платье, а он в состоянии найти выход самостоятельно, я вернулась в комнату и рухнула в кресло. Превозмогая тошноту, я пыталась понять, как мне действовать дальше. Сомнений больше не было – все это время я была права в отношении Оливии.