Тем не менее с присущей ему осторожностью, осознавая, как много он ещё не знает и не может на тот момент знать, Дарвин признаёт: «Поскольку эти части окрашены более у одного пола (самок), чем у другого, и они становятся ещё ярче во время сезона любви, я заключил, что цвета появляются в качестве сексуальной приманки. Я понимаю, что могу показаться смешным…»309.

Может, Дарвин действительно понял, что яркая сексуальная окраска и разбухание органов у некоторых приматов служит для подогрева либидо у самцов, но это не вписывалось в необходимые условия теории сексуального отбора. Есть даже свидетельство, что у Дарвина, возможно, были причины допустить соперничество сперматозоидов у людей. Старый друг Дарвина Джозеф Хукер в письме из Бутана, где он собирал коллекцию растений, обсуждал одно племя, где практиковалось многомужество и «жена могла по закону иметь 10 мужей».

Умеренный диморфизм в размерах тел – не единственная анатомическая особенность, наводящая на мысль о сексуальной неразборчивости нашего вида. Отношение массы яичек к массе тела для разных видов также указывает на соперничество на уровне сперматозоидов. Джаред Даймонд считает теорию размеров тестикул «одним из триумфов современной физической антропологии»310. Как и большинство великих идей, теория эта проста: виды, которые чаще совокупляются, часто имеют тестикулы больших размеров, а у тех видов, которые практикуют совокупление нескольких самцов с одной самкой в период овуляции, они ещё больше.

Если у вида большие яички, можете быть уверены, что самцы часто совокупляются со всеми окрестными самками. Если же самки хранят верность для единственного принца, у самцов яички меньше относительно массы тела. Корреляция «самка-распутница – самец с большими яйцами» применима не только к людям и другим приматам, но также и к прочим млекопитающим, птицам, бабочкам, рептилиям и рыбам.

У горилл, где победитель получает всё, самцы соперничают за всю добычу. Поэтому, хотя вес взрослого самца гориллы – владельца гарема около 400 фунтов (180 кг), его детородный орган в полной боевой готовности длиной чуть более дюйма (2,5 см), а яички не больше фасолин. Найти их – немалый труд, поскольку они надёжно спрятаны в теле, на безопасной глубине. Бонобо с весом в сто фунтов (45 кг) имеет пенис в три раза длиннее, чем у гориллы, а яички размером с куриное яйцо, причём довольно крупное (см. диаграмму ниже). Поскольку у бонобо всем удаётся отведать сладенького, соперничество спускается на уровень сперматозоидов, а не борьбы между отдельными самцами. Но, хотя почти все бонобо занимаются сексом – будем реалистами, – каждый детёныш всё же имеет лишь одного биологического отца.

Так что игра всё та же. Задача – передать свои гены будущим поколениям, но сменилось игровое поле. В полигамных системах гаремного типа, как у горилл, отдельный самец сражается до победы с другими, чтобы гарантировать себе секс. В случае с соперничеством сперматозоидов сражение протекает внутри самки, так что самцам не надо сражаться снаружи. Напротив, самцы наслаждаются миром, что позволяет расширить размер групп, улучшить кооперацию и не допустить разрушения социальной динамики. Это объясняет, почему ни один вид приматов, живущих социальными группами с множеством самцов, не моногамен. В их случае такая система просто не работает.

САМЦЫ ШИМПАНЗЕ, БОНОБО И ЧЕЛОВЕКА НЕ НАСТОЛЬКО НУЖДАЛИСЬ В КРЕПКИХ МУСКУЛАХ ДЛЯ БОРЬБЫ, НО РАЗВИЛИ КРУПНЫЕ, ВЫСОКОПРОДУКТИВНЫЕ ЯИЧКИ, А В СЛУЧАЕ ЧЕЛОВЕКА – ЕЩЁ И КУДА БОЛЕЕ ИНТЕРЕСНЫЙ ПЕНИС.

Как всегда, естественный отбор фокусируется на адаптации нужных систем и органов. С поколениями самцы горилл выработали впечатляющую мускулатуру для борьбы за продление рода. При этом их относительно малозначительные гениталии съёжились до минимума, необходимого для гарантированного оплодотворения. Напротив, самцы шимпанзе, бонобо и человека не настолько нуждались в крепких мускулах для борьбы, но развили крупные, высокопродуктивные яички, а в случае человека – ещё и куда более интересный пенис.

Кто-то из вас наверняка подумал: «Но мои яички меньше куриных яиц!» Верно, меньше. Но уж точно и не с фасолину, спрятанную в толще внутренностей.

Люди находятся где-то посередине между гориллой и бонобо по показателю «объём яичек/масса тела». Защитники теории изначальной сексуальной моногамии человека указывают на тот факт, что наши яички действительно меньше, чем у шимпанзе и бонобо. Противники общепринятого взгляда (как, к примеру, мы) замечают, что соотношение объёма яичек к массе тела у человека всё же гораздо больше, чем у полигамной гориллы или моногамного гиббона.

Так что же с нашей мошонкой, она наполовину полная или наполовину пустая?

НА ДИАГРАММЕ ОТРАЖЕНА СЛЕДУЮЩАЯ ИНФОРМАЦИЯ:

– диморфизм тел самца/самки (усреднённый вес);

– совокупление лицом к лицу или сзади;

– размер тестикул по отношению к весу тела;

– тестикулы внутри тела или во внешней мошонке;

– сравнение длин пенисов (в эрегированном состоянии);

– наличие свисающих грудей;

– набухание женских гениталий в период овуляции.

Маленькие?

И шимпанзе, и бонобо гораздо более неразборчивы в связях, чем мы. Наши яички отражают это: в сравнении с нашими обезьяньими родственниками они лишь жалкие орешки арахиса рядом с увесистыми кокосами.

Франс де Вааль311

Средние?

Убедительные признаки истории сексуального отбора, где самки совокуплялись с многочисленными самцами, могут быть обнаружены у современных мужчин. Быть может, самое яркое доказательство – размер яичек. У мужчин они много больше по отношению к размеру тела, чем у горилл.

Марго Уильсон и Мартин Дейли312

Большие?