Петрович спустился на первый этаж. Двери подвала были полуоткрыты и железные створки со скрипом покачивались на ветру.

Петрович подобрал оставленный в подъезде факел и достал спички. Багира переходила с одного плеча старика на другое и казалось совсем не обращала внимания на близкое пламя.

— Видок у меня, наверное, хорош, а?.. — усмехнулся Петрович, обращаясь к кошке. — С ружьем, факелом и кошкой на плечах — ну, не иначе как ведьмак какой-то… Багира, тебе там как наверху?

Кошка коротко мяукнула.

— Ну, тогда пошли… А ты мне за спину поглядывай.

Петрович спустился вниз по порожкам. Факел чадил, но его яркий свет был сильным и почти ровным.

Дойдя до того места, где обрывались порожки, старик нагнулся и осветил место внизу. Там лежала куча желтого песка. Петрович ухватился за обрезок трубы и спрыгнул. Багира едва не сорвалась, но, зацепившись когтями за рукав куртки, быстро взобралась на прежнее место.

Старик осмотрелся. Почти весь подвал занимали фанерные ящики.

— Витька! — громко позвал Петрович. — Ты где? Витька!

За фанерными ящиками раздался шорох. Петрович прикрыл глаза ладонью от слепящего света факела. Небольшое, свободное от ящиков пространство, заканчивалось примерно в пяти шагах от выхода. Дальше начинался лабиринт…

Петрович подошел поближе. Внутри гигантской фанерной тары громоздились горы стружки, смятые листы полиэтиленовой пленки и тонкие жестяные ленты для наружной обшивки. Разные по высоте и объему ящики стояли неправильными рядами. Проходы между ними были довольно узкими и извилистыми.

За первым рядом ящиков «коридорчик» разделился надвое. Петрович повернул налево и уже через несколько шагов наткнулся на кирпичную стену. Наверху виднелось окно закрытое массивной, металлической ставней. Старик повернул назад… Вскоре ему удалось добраться до центра лабиринта. Там было небольшое свободное пространство. Петрович остановился и осмотрелся. Из шести возможных путей он выбрал тот, который вел к противоположенной выходу стене подвала.

Путь оказался совсем не из легких. Дважды Петрович попадал в тупик и ему приходилось возвращаться обратно. Несколько раз Багира начинала рычать, давая понять старику, что опасность находится у него за спиной. Петрович резко оборачивался и кошка тут же успокаивалась.

«Наверняка старухин котенок, — решил Петрович. — Ишь ты, все сзади зайти норовит… А где же этот здоровый и лохматый?»

Уже пытаясь пробраться к выходу из лабиринта, старик вдруг услышал… Это было дыхание… Там, за фанерной перегородкой.

Петрович тихо развернулся и направил ствол ружья так, что бы картечь от выстрела прошла на уроне колен.

— Витька, — тихо позвал он. — Ты здесь?

За фанерной перегородкой кто-то молча метнулся в сторону. Один за другим грохнуло два выстрела. Где-то обрушилась пирамида ящиков и снова все стихло.

Петрович взглянул на большое отверстие, пробитое картечью в фанерной стенке. Выстрел был сделан в упор и края отверстия горели.

«Пусть, — решил старик. — Пусть сгорит это гадючье гнездо к чертовой матери!»

Петрович бросил факел в гору стружки и быстро направился к выходу. На стенах и потолке подвала зашевелились розовые тени. Запахло дымом.

Выбравшись из лабиринта старик, наконец, увидел это. Оно возвышалось над ящиками, очевидно стоя на одном из них, и пыталось открыть окно. Железная ставня не поддавалась…

Лязгнул затвор и на мушку легло смутное, бесформенное пятно.

Это оглянулось.

— Дядь Коль, не стреляй! — раздался испуганный Витькин голос.

Но Петрович уже нажал спуск. В самое последнее мгновение старик рванул ствол вниз. Раздался выстрел и почти сразу же следом за ним громкое восклицание Витьки.

У Петровича похолодело под сердцем. С плеча старика, сильно оттолкнувшись задними лапами, прыгнула назад Багира. Старик оглянулся. Его кошка сцепилась с каким-то длинным, похожим на гигантскую ласку, зверем. По не загроможденной ящиками и освещенной светом разгорающегося пожара стене подвала метались четные тени. Шерсть неизвестного животного переливалась зеленым, фосфорицирующим цветом.

Кошка явно уступала в силе своему противнику. Дважды, перекатившись через спину, зверь стаскивал оседлавшую его Багиру и пытался подмять ее под себя. Его красные, огромные глаза светились бешенством. Багира отпрыгнула в сторону и упала на бок. Этот хитрый, чисто кошачий прием, когда для боя освобождаются все четыре лапы, оказался для зверя роковым. Он прыгнул на кошку сверху и получил жестокий отпор: задние лапы Багиры коснулись живота зверя. Клубок сцепившихся животных распался. Жестоко израненная кошка пыталась встать, но не могла. В шаге от нее извивался на земле зверь: из его распоротого брюха, как гадюки, вываливались черные кишки.

Петрович подбежал к племяннику. Витька лежал, привалившись спиной к стене. Его правое бедро было мокрым от крови. Больше всего старика удивила одежда племянника: на нем был вывороченный наизнанку тулуп.

— Ах, ты ж сука! — застонал Петрович. — Ты что же, щенок поганый, меня как пацана разыгрывал?!

Витька виновато скривился, изображая улыбку.

— Извини, дядь Коль, — тихо ответил племянник. — Это я тебе охоту на страх устроил…

— Что-что?!

— Прости, дядь Коль… — Витька был готов кричать от боли в ноге. — Прости меня, пожалуйста…

— Пожалуйста, говоришь? — Петрович перехватил ружье обоими руками за ствол как палку. — Сейчас тебе будет, стервец, пожалуйста!..

— Дядь Коль, ты что?! — Витька поднял руки, защищая голову. — Не надо!

Старик плюнул и опустил ружье.

— Ну, твое счастье, проходимец…

Он вытер пот и посмотрел в сторону разгорающегося пожара. Там, в центре подвала, уже поднимались к потолку высокие языки пламени.

— Куда я тебе попал? — спросил старик.

Витька поморщился.

— В задницу, дядь Коль…

— Пошути у меня еще, сукин сын!

— Да не шучу я! В правую половинку. Еще хорошо, что не весь заряд влепил, — Витька кивнул на пожар. — Дядь Коль, уходить надо.

Петрович нагнулся к племяннику.

— Хватайся за шею.

Старик помог Витьке встать. Опираясь на плечо Петровича, Витька прыгнул в сторону выхода.

— Уй, ё!.. — тут же взвыл он.

— Чего орешь?

— Больно!

Шли медленно и тяжело.

— Извини, дядь Коль, — быстро говорил Витька. — Помнишь ты мне про войну рассказывал? Ну, про ту атаку, когда вам больше терять нечего было? Вот я и подумал, что клин клином вышибают… — Витька остановился. — Стой, дядь Коль, магнитофон забыли!

— Какой еще магнитофон? — проворчал старик.