Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– …полномочия контактера?
– В случае подтверждения версии с нестандартным коллантом – самые широкие полномочия, вплоть до вербовки с раскрытием собственного статуса.
– Материальное поощрение объекта?
– Деньги, устройство на работу, оформление гражданства, секторальной визы… Вряд ли у объекта окажутся чрезмерные запросы.
– А в случае, если подтвердится версия с провокацией?
– Если не захочет сотрудничать – вплоть до силового захвата и вывоза на ближайшую имперскую планету. Живым. Обязательно живым – нам нужна информация…
Железный прут упал на влажную землю. Кругляш клейма зашипел и стал гаснуть, подергиваясь сизой окалиной. Пронзительный, нечеловеческий визг ударил в тусклый, грязно-серый лед, нависший над степью, расколов небеса пополам. Трещина ширилась, в разлом ворвался луч солнца – и Диего Пераль едва не свалился с вороного жеребца, чудом успев схватиться за луку седла.
VI
– В-вы…
Пробус пятился от Диего. Сойдя с дороги, тщедушный человечек выше колен увязал в снегу, оступался и едва не падал. Зачем, подумал маэстро. Зачем он слез с лошади?
– Как вы…
Он поперхнулся и умолк. Диего проследил за безумным взглядом помпилианца. Женщина лежала на дороге. Шевелится? Пытается встать? Маэстро оставил седло, шагнул ближе, не зная, что намерен делать: помочь или добить. Увидел закатившиеся глаза, черты лица, искаженного судорогой, и уверился: Эрлия без сознания. Тем не менее, пальцы левой руки лже-журналистки настойчиво скребли плотный снег тракта, оставляя в нем глубокие борозды. Правый кулак сжимался и разжимался с размеренностью механизма. Ноги дергались вразнобой, как у висельника в предсмертных конвульсиях.
Туловище – колода, обряженная в лисий мех.
– Что с ней?
– Я не знал! Клянусь, не знал!
– Что с ней, болван?!
– Я не виноват!
Хрустел, скрипел снег. Пробус выписывал странные петли: выбирался на дорогу, вновь убредал в целину, заходил справа, слева. Казалось, маэстро окружает силовое поле – помеха для испуганного человечка.
– Чего вы не знали?!
Оторвать взгляд от сломанной заводной куклы, в которую превратилась Эрлия, стоило колоссального труда. «О, да это любовь!..» Пераль вспомнил, услышал заново, как красотка-офицер, затянутая в черный мундир, произносит оскорбительно насмешливую фразу – и не почувствовал ничего. Фляга сердца опустела, бешенство вылилось до последней капли. Шлюха, подумал он. И сразу же за этим: я думаю, как гематр. Святой Господь, я думаю, как гематр, как кусок камня…
– Не знал! Клянусь! Она хотела с вами встретиться!
– Идите сюда.
– Просто встретиться! Она не сказала, зачем! Меня заставили! Мне угрожали… шантажировали…
Пробус замычал, хлюпая носом.
– Идите сюда, – раздельно, по слогам, произнес маэстро. – Посмотрите, что с ней.
– Я не врач!
– Вы помпилианец! Она хотела меня заклеймить…
– Я…
– Что с ней? Вы должны знать!
– Я не виноват! Золотце, счастье мое, я ни при чем…
– Я вас не трону, – откровенно говоря, Диего едва держался на ногах. – Клянусь честью. Ну идите же, черт вас дери!..
Осторожно, бочком, Пробус приблизился:
– Великий Космос! Что вы с ней сделали?!
– Проткнул рапирой. Их там было много.
– Рапирой?!
– А чем же еще?! – вызверился Диего.
– У вас там было оружие?!
Диего выразительно сплюнул под ноги собеседнику. Пробус не отреагировал. Он раскачивался, переминаясь с ноги на ногу, взгляд его блуждал по сторонам, ни на чем не задерживаясь дольше секунды. Губы тряслись, смешно плямкая. Из уголка рта на подбородок текла ниточка слюны. Как бы в обморок не грохнулся, с беспокойством подумал маэстро. Повредится в уме, спасай потом обоих…
– Ее хватил удар? Или это у вас вроде насморка?
Пробус отшатнулся:
– Уд‑д‑д… Удар, д-да. Не бейте меня!
– Ей нужен врач?
– Врач?! Она же хотела взять вас в рабство!
– А вы меня продали с потрохами. Так что теперь, похоронить вас здесь?
– Ее похоронить, – честно ответил Пробус. – Меня простить. А?
– Вы умеете управлять аэромобом?
– Умею…
– Заводите машину.
Автопилот подслушал реплику маэстро, или живой человек, сидящий в кабине, но серебристая капля при этих словах сорвалась с места и исчезла в небе так быстро, словно за машиной гнались все дьяволы ада.
– Он улетел, – доложил Пробус, бледней мела. – Мне нечего заводить.
Диего вздохнул:
– Господь любит убогих. Сеньор Пробус, вы из Божьих любимцев…
Ему повезло: в седельных сумках нашлись запасные ремни для починки сбруи и моток прочной веревки.
Монах:
Все зло из космоса! Как сказано в писаньи,
Диавол точит рог в кромешной тьме,
Исполненной ужаснейшим мерцаньем!
То души грешников, как тыщи фитилей,
Все тлеют и никак огнем не разродятся…
1‑й забулдыга:
Красавица, налей!
2‑й забулдыга:
И мне!
3‑й забулдыга:
И мне налей!
Монах:
Во мраке мерзком огоньки роятся,
Воистину сей космос – злостный ад,
Откуда к нам гнуснейшие из гнусных…
1‑й забулдыга:
(любуется служанкой)
Ах, что за грудь!
2‑й забулдыга:
А ляжки?
3‑й забулдыга:
Вот так зад!
1‑й забулдыга:
Сказал бы – булочки, вкуснейшие из вкусных!
Монах:
…летят, коварных замыслов полны!
2‑й забулдыга:
Так хочется рукой залезть в штаны,
Да не своей, а сдобной белой ручкой –
Твоей, красотка!
Служанка:
