– Надеюсь, но автомат на такое не пойдет, нужно ручное управление.

Самолет врезался в башню и исчез в облаке мощного взрыва. По стенам побежали трещины, и большая секция рухнула вниз, увлекая за собой нижние этажи. Чем ниже она падала, тем больше была набранная масса обломков, и всего за пару минут почти половина башни, в дыму, пламени и облаках пыли, рухнула в море. Из огромного облака выметнулся вверх гигантский язык пламени, но тут же погас, во все стороны били электрические разряды. Поднятая падением волна докатилась и выплеснулась на берега и так и побежала по кругу вдоль всего экватора.

– Офигеть… – только и произнес Джо.

Жуткий рев реактивных двигателей перекрыл все остальные шумы вокруг, и из облаков дыма выплыл на холм большой летательный аппарат, похожий на старый допотопный утюг.

– Это что, атмосферный катер? – спросил Игорь.

– Он самый! – с гордостью произнес Джо. – Грузимся и валим отсюда!

– Трюм есть? Давай зверье загоним. Задохнутся же! – предложил Игорь.

– А давай, – согласился Джо.

Катер опустил боковую аппарель, Джо и Игорь пинками и криками про какую-то мать загнали на борт всех зверей, собравшихся на вершине. Медведя отгородили от остальных в кормовом отсеке.

В кабине было свежо и просторно, Джо с удовольствием плюхнулся в кресло пилота.

– Вы нарушили правила, полеты внутри базы на космических кораблях запрещены! Предупреждаю! Вы нарушили правила…

– Мэри, отключи это! – крикнул Джо. – Вези нас домой! Игорь, добро пожаловать на борт!..

«…когда на нас вышли люди председателя. До этого мы считали, что наша разработка всего лишь теоретическая, игра ума. Но эти люди были исключительно серьезны. С Ганимеда привезли новые расчеты глубин, их делал один из наших. Мы ввели их в модель, все работало прекрасно, даже половины изделий было достаточно, чтобы запустить магнитное поле. Похоже, что Управление геологии все же не опустило руки и решило вернуться к Марсианскому Проекту.

Один из представителей председателя вернулся через несколько дней. Один и без охраны. Как я понял, его волновала нескоординированная работа закладок, включая самовольный запуск. По его просьбе я прогнал на модели включение единичного изделия, потом добавил еще несколько, и, наконец, запустил все. Никаких особых последствий на поверхности Марса не происходило, кроме незначительных сотрясений в горных районах, которыми можно было пренебречь. Администратор уточнил информацию по двум изъятым точкам, на которых не оставалось зарядов.

Прогнали модель еще раз. И тут меня насторожила просьба посчитать реакцию ядра при изменении углов взрывов. Не то чтобы мы не думали об этом раньше, но он поставил техзадание предельно точно, как будто знал, что именно хочет увидеть в результате. Я сослался на то, что придется перенастроить модель, и попросил пару дней для ответа. Видимо, администратор заподозрил что-то, но не подал вида, а согласился приехать в следующий раз.

Оставшись один, я проверил все окна, наружное наблюдение по-прежнему находилось в доме через дорогу и не проявляло особого интереса к окружающим. Внутренние жучки я выкорчевывал каждую неделю, охрана охраной, а слушать меня было необязательно. Но на всякий случай Дэвида я вызывал из кухни, там нельзя было перехватить вибрацию окон. Попросил его прибыть немедленно.

Новые условия я внес в модель сразу и запустил, чтобы оценить последствия. Прямой удар по центру ядра в любом варианте пусков всех ракет создавал мощнейшие землетрясения по всей поверхности, разломы верхних слоев и коры, начинались извержения вулканов, все оставшиеся города разрушались. С таким трудом созданная атмосфера затягивалась пылью и выгорала. Марс на многие годы становился непригодным для колонизации, а после того, как ядро успокаивалось, всю работу по терраформированию надо было начинать сначала. Эвакуация миллионов марсиан должна была парализовать работу всех космических служб, прерывалось снабжение дальних станций Пояса и спутников-гигантов. Удар наносился не только по Марсу, но и по всему космосу Солнечной системы.

Дэвид приехал на следующий день. Болтая о погоде и об общих далеких знакомых, мы прошли к проектору, и я, отключив звук, прогнал полученную картинку. У Дэвида глаза стали, как у кота ночью, такие же большие и круглые. Он прервал начатую фразу на полуслове и полез проверять расчеты и условия запуска. Ошибок не было, модель работала. Я приготовил на кухне кофе, и мы перешли туда.

– Зачем им это? – спросил Дэвид.

Что я мог ответить? Что кто-то решил подстраховаться и избежать возможной катастрофы? Но техзадание было четким и вполне конкретным, как будто его уже разработали и проверили в другом месте.

– Похоже, нас поимели… – сказал я Дэвиду. – Я уже стар для побегушек, а ты предупреди всех, кого найдешь, и бегите с Земли.

– Надо передать модель оппозиции, пусть поднимают шум, – предложил Дэвид. – Вся информация поместится на пару кристаллов, можно сделать несколько копий и передать в нужные руки. Пусть лучше все забудут про Марсианский Проект, чем случится такое.

– Согласен, – кивнул я. – Если ты знаешь, кому можно верить, передай им модель. Там все вполне наглядно. Хотя… Может, в сеть выложить?

– Я думаю, твоя охрана на той стороне улицы получит приказ тебя, да и меня тоже, уничтожить сразу, как только информация появится в сети. И всех, кто успеет ее увидеть…

– Пожалуй, ты прав, не будем делать резких движений. У тебя есть знакомства в администрации председателя?

– Нет, – отрицательно покачал головой Дэвид. – Не мой уровень. Но можно выйти на Управление Гео. А через них на председателя. Еще копию можно отдать журналистам, у меня есть приятель в Западном полушарии, он может распространить информацию сразу на весь глобалнет, на всю систему. Если пахнет сенсацией, он собственную мать заложит, лишь бы ее получить. Тогда мы себя обезопасим…

Мы переписали модель на несколько кристаллов, и Дэвид уехал. А я остался ждать, что мне оставалось делать? Легко умирать молодым и неопытным, а прожив длинную жизнь, начинаешь понимать, что хочется пожить еще. Сбежать, лечь в гибернатор, улететь на Юпитер, спрятаться в астероидах… Если я прав, меня найдут везде. Нас осталось всего несколько человек из тех, кто работал на Марсианском Проекте и пережил мятеж. Чудом, не иначе, удалось спрятать боеголовки, упаковать изделия в шахты, где они и ждут своего часа. Меня спрятали, сменили внешность, документы, дали возможность продолжить работу… Теперь мне осталось только дождаться ее окончания. Марс, даже с той атмосферой, что у него уже была, мог бы стать пригоден, но магнитное поле давало бы еще и защиту от Солнца. Пока там мало воды, но когда она появится в нужных объемах, температурный режим выровняется, а площадь суши будет равна площади Африки, что очень даже немало…

Но я отвлекся. Сообщение о гибели Дэвида пришло через несколько дней. Успел он осуществить задуманное или нет, я так и не узнал. Информация о проекте так и не появилась в сети. Мне осталось только сидеть и ждать, когда за мной придут. На всякий случай я составил список тех, кто еще жив и кого можно найти и спасти…