снова привставать на коленях, то выпуская почти до головки из себя его наконец-то ожившее достоинство, то заглатывая обратно до самых яичек, в тесную теплоту и обволакивающую мягкость. При этом она, сама удивляясь такой своей многозадачности, не оставляла без внимания хвост: двигала им то быстрее, то медлительно томно. То проникала настолько глубоко, что на тощем животе можно было увидеть ходящий туда-обратно бугорок, то вынимала почти до конца, кисточкой дразня края трепещущего отверстия. Одним словом, пригодились уроки ликероводочного чертенка.

И даже при этом эльф оказался жутко упрямым! Пытка продлилась не меньше получаса, Клава уже потеряла надежду на выигрыш и в уме сочинила речь с извинениями. Натруженные мышцы ног ныли, скакать так долго «верхом» ей еще не доводилось. Даже хвост устал! Но наконец-то тот расслабился, и она ушам своим не поверила, уловив слабый выдох. Однако струйка семени, выплеснувшаяся в ее уныло чавкающее по инерции лоно, подтвердила долгожданную победу.

Эльф распластался на кровати, опустошенный, в прямом смысле слова затраханный до мушек в глазах.

Клава полюбовалась на результат своего упрямства — и поняла, что полностью удовлетворена свершившейся местью.

— Спасибо, — негромко и хрипло, но чертовски насмешливо произнес эльф, когда она одевалась, стоя к нему спиной. — Это было познавательно.

— Рада, что понравилось! Обращайтесь в любое время!

Фыркнув, Клава подобрала свою одежду с пола и покинула спальню с гордо поднятой головой.

17

Спустя полчаса блужданий по незнакомым улицам Клава поняла, что заблудилась. Как это у нее получилось, имея при себе техно-магический навигатор, встроенный в коммуникатор, она сама не понимала. Логично: если бы понимала, то не тупила бы столь отчаянно и нашла бы путь к центральной площади. Возможно, марафон секс-мести с эльфом пагубно отразился на ее разуме, временно сделав еще большей дурой, чем она была доселе — так ей сейчас самокритично представлялось.

Живописный район выглядел еще более высокомерным и неприветливым, чем показался ей в начале. И спросить дорогу было не у кого — никаких прохожих на всех пройденных улицах и переулках. Стучаться в незнакомые дома она стеснялась, утешая себя мыслью, что все местные жители днем кукуют в Академии, а значит, ей никто и не откроет. Звонить же Флавиану или тем более Сирене совершенно не было желания — всё равно, как собственноручно расписаться в своем ничтожестве.

От зарождавшейся в душе истерики Клаву спас счастливый случай: заслышав смутно знакомое цоканье, она припустила бегом по переулку:

— Постойте! Подождите, пожалуйста!

Завернув за угол, она узрела удивленного пони-кентавра, который только что закончил выставлять перед дверью одного из домов пакеты с заказанными покупками.

— Эдди? — выдохнула суккуба с облегчением, от страха мгновенно вспомнив имя парнишки.

— Добрый день! — робко улыбнулся он в ответ. — Вы здесь по делам?

— Угу, — закивала Клава. — Представляешь, заблудилась тут, как в лабиринте! Брожу битый час и не могу понять даже, в каком направлении идти!

— Это бывает, — утешил ее Эдди, тряхнув длинной пшеничной гривой, которой позавидовали бы подиумные модели. — Когда заходишь в дальние кварталы, откуда не видна башня Основателя, то сразу теряешь ориентир. Она как маяк, и к этому сильно привыкаешь, если живешь в центре.

— А ведь точно! — всплеснула руками Клава. — Но как же удачно я с тобой столкнулась.

Парень залился румянцем, опустил жирафьи ресницы. С усилием заставил себя перестать ей «выкать».

— Давайте, я… тебя провожу? Или лучше подвезу, точно! Наверняка устала тут ходить в туфлях-то…

И он принялся суетливо сгребать со своей крутобокой конской части опустевшие сумки, которые были связаны ручками по двое и переброшены через спину, словно натуральные подседельные котомки. Предполагалось, что Клава заберется на него, а сумки он может и в руках нести.

— Мне? Верхом на тебе покататься? — рассмеялась Клава. — Да ты что, я же тяжелая!

— А я грузоподъемный! — заверил ее кентавр. — Ты не смотри, что я пони, мы лошадям и верблюдам не уступаем! Зато с нас падать проще, — добавил он, явно стараясь пошутить, что не очень вязалось с испуганным от собственной смелости видом.

Клава оценила, захохотала.

— Да нет, я же не умею верхом ездить! — отнекивалась она. И сама покраснела, вспомнив, как только недавно скакала на эльфе.

Чуть не сболтнула: «Тем более без седла!» — но вовремя прикусила язык, побоявшись обидеть, ведь разумным существам сбруи не положено, а свободолюбивым кентаврам, наверное, вообще седла представляются сродни рабским ошейникам.

Поглядев на расстроенного ее колебаниями парнишку, Клава решила, что стоит попробовать: во-первых, ноги ее и вправду плохо держали после постельных упражнений, а во-вторых, убедившись, что наездница из нее никакая, Эдди через пару минут взаимных мучений ее просто вежливо ссадит на землю и чинно-спокойно проводит до центра.

— А вообще, если честно, мне всегда хотелось покататься на лошадке, — заявила суккуба, и кентавр засиял, как счастливая лампочка. — Только сразу скажи, как устанешь! Ты же вот, работал целый день, покупки развозил.

— Неа, сегодня у меня был выходной, это я по спец-заказу прискакал.

Клава только теперь заметила, что Эдди и одет не как обычно в фирменный курьерский комбинезон. Сегодня он гарцевал в выходном костюме: круп и бока покрывала светлая попона с вышивкой по кайме длиной до колен, ниже конские ноги до самых копыт закрывали четыре просторные штанины типа шаровар, но и копыта были почти совсем невидны под оборчатыми манжетами, подхваченными бантами. Человеческий торс был облачен в приталенную рубашку с пышным жабо, заколотым брошкой, и в жилетку в полоску. Причем как рубашка, так и жилетка застегивались сзади, как впоследствии выяснила Клава, на кнопки и крючочки, чтобы густая грива, росшая вдоль хребта от макушки до самого пояса, не скатывалась под одеждой в колтуны, а имела возможность вольно струиться локонами и красиво развеваться на скаку.

— Ой, как круто! — восхитилась Клава, забравшись на присевшего ради ее удобства пони-кентавра. Она мысленно твердила себе ради смелости, что это просто странный диван, но по ощущениям было нисколько не похоже на мебель.

— Конечно, это тебе не на двух ногах рысить, — снова неуклюже пошутил Эдди.

Он осторожно выпрямился, и Клава поневоле обняла его человеческий торс за талию, прижалась к спине, как подружка мотоциклиста. Вот никогда бы она не подумала, что в жизни ей доведется проехаться на кентавре, да сидя по-женски, спустив ноги на одну сторону, как настоящая принцесса! И жутко боясь скувырнуться.

И действительно, Эдди везти ее вроде было совсем не тяжело. Ехать верхом оказалось необычно и довольно приятно, хотя равновесие держать было всё-таки сложно — попа норовила сползти то назад, то