– Не задавай вопрос, если не готова услышать ответ, мамбо, – прозвучало из глубины спальни, где в полумраке завешанных штор сверкали два прозрачно-голубых глаза и дымился чугунный котелок. – Кальфу и так дал тебе слишком много. Все остальное ты вполне в состоянии забрать и сама. С каких пор ты боишься марать свои красивые шоколадные ручки? Поздно прикидываться невинностью. Напомни, во сколько ты лишилась девственности? В четырнадцать?

– Все ты сводишь к сексу, – цокнула языком Зои, сидя в центре ковра и подбрасывая в котелок связки сухих трав. От первой дым стал белым, как молоко, от второй – красным и вязким, точно кровь, а от третьей и вовсе позеленел, как весенний луг. – Я лишь спросила…

– Глупость ты спросила! – вспылил лоа. – Ты и без меня знаешь, что тебе нужно – голова Рафаэля на пике. Я подсоблю, чем смогу, но, мамбо, дорогуша… После этого ты одним лишь черным петухом от меня не отделаешься.

– Сделаю все, что скажешь.

– Значит, договорились, – сверкнула белозубая улыбка, и знакомый прокуренный голос зазвучал громче: – Ну что, понравилось тебе подслушивать, голубка? Возбуждает? Спорю, ты уже мокрая! Напоминает мой первый опыт вуайеризма.

Повеяло могильным холодом – прямиком от бесплотного духа, стоящего по другую сторону котла Зои. Этот холод обратился в резкий ветер и, взъерошив мне волосы, распахнул дверь. Я неуклюже ввалилась в комнату.

– Одри?! – воскликнула Зои, хватая стакан с бурбоном и заливая им томящиеся травы. – Все, Самеди, сеанс закончен!

Я смотрела на Барона Субботу – лоа смерти, которого видела в первый и единственный раз на кладбище Метейри в Новом Орлеане. Тогда он кружил меня в танце, шепча на ухо всякие непристойности, обещал устроить экскурсию по миру мертвых, а финальным аккордом подарил украденную скрипку. Барон же навел меня на Исаака и раскрыл планы Коула, собирающегося стать атташе. Уже тогда я была его куклой в театре теней, где все мы плясали под дудку высших существ забавы ради… Глумился он и сейчас, неизменно прекрасный, величественный и все такой же мертвый. А еще, кажется, в стельку пьяный. Тонкая, как пергамент, кожа просвечивала кости, будто этой кожи и не было вовсе. Глаза обжигали льдом, а черная рубашка была распахнула до груди, увешанной длинными бусами из гранатовых зерен и мелких черепков. Он одним движением вытащил из уха сигарету и беззастенчиво задымил.

– Как жаль. Не хочу прощаться, – проныл Барон Суббота, сдвигая на лоб цилиндр, украшенный птичьими косточками. – Дай еще хоть минутку поглазеть на мою будущую любовницу!

– Встань в очередь! – фыркнула я, судорожно поправляя кофту, задранную шальным ветром до самой груди. – В последнее время у меня что-то многовато кавалеров.

По плотному и жилистому телу Барона пробежала рябь – он стал таять, как мираж или гримы, загнанные в безупречную золотую ловушку. Только в отличие от них Барон был абсолютно свободен, и свобода эта пахла копченым перцем и раскаленными углями. Но, даже имея власть над душами смертных и всем нашим миром, он не мог остаться там, откуда его изгоняла ведьма. Особенно такая разъяренная, как Зои сейчас.

– Играй почаще на моей скрипке! Ты давно не вытаскивала ее, – успел бросить мне Суббота напоследок. – Не хочу, чтобы к нашей встрече ты разучилась пользоваться смычком. Этот навык я очень ценю в женщинах!

Я скривилась, но Барон этого уже не увидел.

– Что ты здесь делаешь? – наконец поинтересовалась Зои, уперев руки в бока. – Я думала, ты разбираешься с Авророй! Ты хоть знаешь, как опасно вмешиваться в ритуал вуду? Барон вполне мог потребовать откуп и забрать что-нибудь с собой. Например, Штруделя или даже тебя!

– Я спокойна за Штруделя. Он себя в обиду не даст. Да и я тоже. – Зои подошла к шторам и распахнула их, чтобы впустить солнце в холодную комнатку, окутанную дымной пеленой после визита Субботы. – Лучше объясни мне, чем ты здесь занималась, пока я решала наши ковенские проблемы? Какие у тебя могут быть делишки с Бароном Самеди? О чем я не знаю?

Я осторожно пошевелила носком котелок, разглядев в нем торчащие куриные лапки, варящиеся в бульоне из трав и виски. Зои тут же накрыла их крышкой, не дав мне принюхаться к специфическому аромату и распознать что-то помимо гамамелиса.

– Ничего такого, о чем тебе бы следовало беспокоиться.

– Тогда почему ты собираешь вещи?

Зои замерла, запихивая в рюкзак свой розовый пеньюар. Я осмотрела ее настежь открытый шкаф и заметила, что он лишился как минимум половины вещей: похоже, Зои начала собирать вещи задолго до визита Самеди.

– Ты уезжаешь?

Я не думала, что это откликнется таким жаром в груди. Острый и колючий, он расползся по телу со змеиным шипением. Руки и ноги онемели от осознания, что ведьма из моего ковена хочет уйти. Нет, не просто ведьма… подруга.

Зои испустила тяжелый вздох и, застегнув рюкзак, взяла меня за плечи. От этого жеста мне впервые не стало легче – наоборот. В глазах Зои читалась решимость. Она прощалась со мной.

– Я знаю, как спасти Шамплейн и тебя, – сказала она. – Я видела, но для этого мне понадобится время.

– Сколько?

– Несколько месяцев… Может, больше. Но до Самайна я точно управлюсь.

– И куда ты едешь?

– Забирать свое. Свергнуть Рафаэля. Возглавить ковен и склонить его к твоим ногам, как склонится Шепот, когда придет тот час.

Я вздернула брови, выражая не то сомнение, не то восторг. Нет, пожалуй, просто шок. Зои ухмыльнулась, прекрасно понимая, насколько невероятно, но многообещающе это звучит, и продолжила складывать свои пестрые юбки, разбавленные недавно купленными платьями-футлярами.

– То есть тебя может не быть целое лето? – осторожно подытожила я, и губы Зои невольно сжались в тонкую линию. – А как же Сэм? Ты берешь его с собой?

– Конечно, нет! Он не мой атташе. У него в Берлингтоне работа, жизнь… вы. Он поймет. На него сейчас новое дело повесили… Несколько жертв, много подозреваемых. Я подкинула пару наводок, так что ему будет чем заняться в мое отсутствие, – оптимистично улыбнулась Зои, прыгая на своем втором чемодане, чтобы застегнуть разъезжающуюся молнию. – Что это там Тюльпана тебе дала?

Я растерянно заморгала, выпав из реальности на миг.

– А?

– Список, да? С атрибутами. Давай сюда, я скажу, где что лежит. Ставлю десятку, треть списка у меня в шкафу.

Я полезла в карман и протянула Зои свернутый журнальный листок, по которому она тут же пробежалась глазами, кивая собственным мыслям.

– Так… Вот это. – Зои обвела подводкой для глаз первые четыре пункта. – В алтаре Виктории на чердаке, рядом с хрустальными шарами. Мотылька спросишь у Исаака. А остальное действительно у меня. Секунду!

– Угу, спасибо. – Я забрала список, окидывая тоскливым взглядом спальню, которая осиротела без бардака Зои. Вскоре она и вовсе станет необитаемой. – Зои… Ты сказала, что видела, как спасаешь мой ковен.