я потом, – отозвалась я, выкладывая на стол круглые заготовки, напоминающие кольца.

Зная упрямство Ненси, я уверена, что скоро госпожа Бевис будет красоваться на проекции.

Я вон тоже сопротивлялась, но сестра все равно отвоевала у меня Беллу. В итоге мы обе стали «приходящими» мамами лисичке. У Ненси она два раза в неделю. У меня тоже два. На один день ее у нас забирал Юрг.

Да, не смог он с ней расстаться.

Белла была в полном восторге от такого количества хозяев и больше бунтов не устраивала. Ее занимали куда более интересные вещи: мы освоили начальную программу ректора и приступили к основной части обучения. Постепенно Белла превращалась в настоящую миниатюрную помощницу боевого бытового мага. И темного боевого мага. Ректор не упустил возможности натаскать ее и в качестве помощницы Юрга, на случай если вместо его птицы рядом окажется она. Или мы с теневиком окажемся в переплете вместе с лисичкой. Юрген представить такой вариант не мог, но все равно тренировался с лисичкой и со мной.

Стейн, шутя, спрашивал, не пора ли ему ревновать.

Ревновать было не к кому. Я на чужих котиков не покушалась.

Да, то, что котик сестрички – Юрг, выяснилось случайно.

Мы с Ненси, Стейном и Бернардом сидели в кафетерии, когда он ей позвонил. Надо было видеть наши с братом лица, когда сестричка в своей непосредственной манере представила нас проекции Юргена. Змей, как оказалось, догадывался о личности хвостатого.

А сам «котик» влип. Точнее, влюбился. Причем взаимно. Это было видно, когда они с Ненси разговаривали, смотрели друг на друга, просто сидели рядом…

Но, как и мы со Стейном, они не торопились жениться.

Юрг хотел получить диплом, до которого осталось полгода. Ненси – повышение. Ее пригласили следить за гардеробом младших фрейлин. Наша семья все же получила работу во дворце. Только вот отец к ней не имел никакого отношения. Они с мамой жили в уединенном домике на одном из удаленных горных курортов. Отец с нами не общался, считая предателями. Общалась мама. Наконец получив мужа в полное свое распоряжение, она воспрянула духом и телом и выглядела очень счастливой. А нам другого и не надо.

Правда, маму немного расстраивал факт, что Бернард расстался с Изабель. Знатной невестой. Невестой, расчеты которой показали, что ей надо срочно свернуть тотализатор на имя пажа и выходить замуж за очень богатого друга семьи, того самого, с которым мы видели ее на награждении. Настолько скоро, что она бросила учебу, а Бернарду о расставании сообщила по линзе. Он напился в компании Стейна и Юрга, потом полностью ушел в работу. А пару недель спустя снова стал привычным вредным братом, с которым мы иногда думали «хором».

По слухам, Изабель тоже не горевала и доводила мужа не то до разорения, не то до сердечного приступа, не то до здравой идеи развода и поиска менее активной супруги.

А меня доводил до нервной икоты Эмерсон.

Полгода до сдачи экзамена для дальнейшей учебы в институте еще не прошли. Минуло только три месяца. А из меня уже вытрясли все экзамены и нормативы и зачислили на третий курс. Пробелы в программе предстояло заполнять обучением по артефактам. И отлынивать не выйдет, потому что в конце третьего курса начинается «полевая» практика при полиции. А на ней адепты не имеют права позорить своих учителей.

Другим тоже доставалось от тренера.

Змея готовили к диплому и выпускному так, словно он единственный адепт в мире. Стейна это совершенно не смущало. Дело в том, что он получил приглашение из Службы магического надзора и защиты населения. Они старались пригласить перспективных выпускников пораньше, пока их не перехватили другие, более престижные ведомства. Змей ответил им согласием и с нетерпением ждал, когда получит диплом и приступит к работе. Сдать экзамены и защититься досрочно ему не позволил ректор, у которого уже случился один такой казус, и второй учебным планом был не предусмотрен.

Вард с бодрого пинка Эмерсона экстерном закончил институт и уже вовсю служил где-то на границе с Ортрунским каганатом. Принцесса готовила свадебное платье. По ее словам, первое звание ее любимого вот-вот должно было свалиться на его голову.

Ее высочеству явно не хватало обычного общения вне дворца, поэтому мы регулярно разговаривали по линзам. Ничего секретного или тайного: самые банальные темы, от погоды до нового артефакта для фонтанов. Стефани обладала нейтральным даром и увлекалась бытовой магией, но принцессе не по рангу копаться в артефактах. Как посмеивалась Ненси, у меня наконец появилась подруга. Такая же странная, как и я.

Подруга появилась не только у меня. У матери Стейна тоже.

Лаерна Бриар отказалась от должности фаворитки императора, чем крайне его удивила. А потом удивила еще больше, вспомнив, что когда-то дружила с матерью Змея. Женщины, сердца которых были разбиты, быстро нашли общий язык. И теперь мать принцессы часто видели в «Фонаре».

Новой пассии император так и не завел. Поговаривали, что его приворожила некая неизвестная дама. На самом деле все было проще: он понял, что нельзя заставить любить или полюбить по желанию. Потому что это будет ложь и ничего больше.

К слову, титул и деньги семье Стейна он вернул. Все, что было изъято у семьи его отца и у матери. Но это были всего лишь титул и деньги, и они не вернули утраченной любви и не исправили то, что натворил наш правитель…

Другой вытворятель, Кристоф, прочно и надолго сел в тюрьму. На его фоне император казался просто слегка неуравновешенным влюбленным.

Наверное, поэтому мама Змея извинилась передо мной. Неожиданно и без всякой подготовки поймала на улице и попросила прощения за то, что сказала не всю правду. А потом добавила:

– Теперь все правильно. Теперь это только вы.

Да, только мы. И мы со Стейном не торопились жениться. Меня ждали три года учебы. Его – диплом и служба. Но это не было главной причиной. Просто у нас была вся жизнь! И мы сами могли решить, когда поженимся. Сегодня, внезапно или спустя полгода. Все… этикеты мы и так нарушили, как только выбрались из Санердаля после фееричного развода и предложения.

Хлопнула входная дверь. В коридоре Стейн поздоровался с домоправительницей.

– Я в обувную лавку, – сообщила она в ответ, – там такие туфли на витрине! Как на меня шили.

На нее и шили. Хозяин не знал, как найти подход к госпоже Бевис, вот и выпросил у меня ее старый башмак. Решил приманивать на живца. На туфельку то есть. Удачи ему и его туфелькам!

Отложив инструменты, я бросилась на шею заглянувшему в мастерскую Стейну. Потянулась к его губам. Не виделись всего час, а будто целая вечность прошла.

Когда мы оторвались друг от друга, Змей подхватил меня на руки и уселся в мое рабочее кресло.

– До безумия хочется назвать тебя Мартиной Борг, – прошептал он, касаясь шеи губами.

– А мне тебя – мужем, – честно призналась я.

Стейн тут же выудил линзу из кармана и нашел расписание мэрии.

– Через неделю есть свободное место под бракосочетание. – Он ткнул пальцем в проекцию. – Как думаешь, нам подойдет?

– Еще как!

* * *

Неделю спустя я в белом платье и фате и Стейн в черном фраке заходили в мэрию. Сзади шествовала госпожа Бевис под руку с хозяином сапожной мастерской. За ней Бернард и Ненси с Юргом и линзой. Из проекции за нами следила мама.

– Чуть левее, дочь моя. Будьте добры, мне не видно! – попросила она в своей манере.

Когда наша процессия оказалась в просторном холле, навстречу выбежал знакомый клерк с магической книгой в руках. Увидев нас со Змеем, он икнул и тихо спросил:

– Опять проверять брак?

– Заключать, – хором ответили мы со Стейном.

– Еще раз? – растерянно спросил клерк.

– Тот был пробный, теперь постоянный, – абсолютно серьезно ответил Стейн.

– Контрольный, – добавила я.

Судя по лицу клерка, он был согласен на все, даже на контрольный в свою голову, лишь бы с нами больше не встречаться. Проводив нас в украшенный цветами зал, он с выражением произнес речь о пользе брака и любви. Потом, сделав запись в магической книге, объявил нас мужем и женой.

– Лаерна Борг. – Змей церемонно поцеловал кончики моих пальцев.

– Лаерн Борг, – отозвалась я в тон ему.

Мы рассмеялись. Стейн подхватил меня на руки, закружил.

– Я люблю тебя, – прошептала я, обнимая его за шею и касаясь его губ своими.

– Опять проклятие проснулось? – улыбнулся он, отвечая на поцелуй.

– Нет. Это правда, о которой нельзя молчать.

– Люблю тебя.

И это тоже она.

КОНЕЦ