– Вот.

Полковник Раскатов посмотрел сбоку – список. Шесть имен и фамилий. Выведены крупными буквами. Василий Константинович уже обращал внимание, что представители национальностей, для которых русский язык не является родным, всегда стараются писать по-русски крупными буквами.

– Что это? – спросил Макаров.

– Список.

– Какой список?

– Людей, увезенных Мацаевым.

– А я здесь при чем? Я вместо ОМОНа искать их не собираюсь...

– Где протоколы допросов, что я вам отдал?

Майор Макаров, кажется, понял и торопливо раскрыл свой планшет. Вытащил на стол стопку исписанных листов, стал сверять.

– Все пятеро...

Раскатов догадался, о чем речь, но захотел уточнить.

– Те самые люди, что дали показания против «кладовщиков», плюс еще один, про которого мы не знали, – объяснил Макаров. – Они вывезли всех свидетелей, давших нам показания...

– Все они, – добавил Тихонов, – как говорят омоновцы, имеют свои торговые точки или же ездят с торговлей по селам. Мы этого не знали... Теперь понятно, зачем Байсарову понадобился участковый... Кто лучше участкового знает всех торговцев?.. Он за их счет кормится.

– Приятный сюрприз к приезду следователей, – констатировал Макаров. – А мы, стало быть...

– Стало быть, ни с чем остались... – завершил Василий Константинович мысль майора. – Как «кладовщики» думают... Пусть думают, мне кажется... У нас козырь хороший?

– Если он не передумает и не попадет под влияние Байсарова...

– Астамиру говорили о гибели Байсарова? – поинтересовался Макаров.

– Я говорил Умару, – сказал полковник.

– Надо думать, и Астамир в курсе. Это легче... Но Байсарова пора найти и нейтрализовать. Только как это сделать?

* * *

Следователи военного управления следственного комитета засели в двух комнатах штаба батальона и покидать эти комнаты не собирались. Сначала они выслушали майора Захватова, потом в штабе внезапно объявились майор Ласкин и капитан Прядунько. Их допрос длился больше полутора часов. Поскольку ареста после допроса не произошло, и сами «кладовщики», и майор Захватов воспряли духом. К тому времени уже закончили свою работу следователи гражданского следственного комитета, описали убитых боевиков и, со слов спецназовцев, зафиксировали результаты боя по захвату базы Мовсара Байсарова. Вылететь на место и осмотреть пещеру собрались только после того, как что-то прояснится в работе второй следственной бригады. А это могло затянуться надолго.

Но, как только завершилась часть работы гражданских следователей, первым к военным следователям вызвали старшего лейтенанта Тихонова, причем без Макарова и Раскатова, что полковнику сильно не понравилось.

– В следственном комитете нас привычно недолюбливают, – заметил Макаров. – Как раньше недолюбливали в прокуратуре...

– Почему? – не понял Раскатов.

– Разные интересы... Нам нужен результат, и все равно, каким путем мы результата добьемся. А им не столько результат важен, сколько соблюдение законов. Знаешь, что бандит, но доказать не можешь, не смей трогать. Вольности нашей следаки не любят. Где-то обстреляли армейскую колонну, заходим после этого в село, рубашки с мужчин снимаем... Смотришь, у него все плечо от отдачи синее. В наручники его. В прокуратуру. А оттуда на следующий день выпускают. Нет доказательств. Потому в прокуратуру чаще не возим. Отсюда жалобы на нас и конфликты.

– Не хотят искать пропавших без вести...

– Не хотят. Ленивые. И знают, что не найдут...

Майор и полковник сидели на скамейке перед штабом. Дожидались, когда закончится допрос Тихонова. Старший лейтенант ОМОНа подошел прямо к ним, сразу определив спецназовцев по внешнему виду. Козырнул.

– Разрешите обратиться, товарищ полковник?

– Обращайся, – Василий Константинович встал.

Встал и майор Макаров.

– За помощью к вам. У нас обострение ситуации... Вы в курсе, чем мы заняты?

– Приблизительно.

– Так вот, в овраге обнаружен труп старшего лейтенанта Мацаева. Пуля в затылке, – доложил омоновец.

– А те люди... которых Мацаев из дома вызывал... Торговцы...

– Все по домам вернулись... Невредимые.

Макаров с Раскатовым переглянулись.

– Откажутся от показаний. Скажут, выбили, – констатировал майор.

Ситуация обострилась как раз к приезду следственной бригады. Словно все было просчитано заранее.

– Что от нас требуется? – спросил полковник.

– Нас всего двенадцать человек. Такими силами прочесать поселок мы не сможем. А Байсаров где-то там прячется... С темнотой уйдет в горы, и его уже не найти. Мы запросили подмогу, но ее смогут прислать только из Грозного. Как раз к вечеру тут будут.

Спецназовцы снова переглянулись. Интересы ОМОНа с интересами спецназа совпадали.

– Надо искать.

– Я пойду отряд поднимать, товарищ полковник, а вы бы как-нибудь выцепили Тихонова у следаков. Нам сейчас каждый человек дорог. Поселок большой. Надо еще пути отхода перекрыть.

– Может, мотострелками? – предложил омоновец. – Я попрошу майора Захватова...

– Это значит, сразу открыть Байсарову ворота, – сказал Раскатов. – Отставить мотострелков. Сами справимся...

* * *

Постучав в дверь кабинета, полковник вошел.

Старший лейтенант Тихонов сидел перед письменным столом, а два следователя военного следственного комитета по кабинету прогуливались. Разговор, видимо, шел неторопливый, судя по тому, что Тихонов сидел в расслабленной позе.

– Извините, – сказал Василий Константинович. – Полковник Раскатов, спецназ ГРУ. Я вынужден прервать вашу беседу... У нас срочная операция по обезвреживанию опасных бандитов...

– А вы, товарищ полковник, считаете, что мы здесь ерундой занимаемся? – спросил следователь в звании полковника.

– Не надо обострять ситуацию, – посоветовал Раскатов. – Просто допрос может подождать, а боевая операция – нет...

– И обойтись без старшего лейтенанта не можете? – спросил второй следователь, подполковник.

– Он командует взводом. И должен выполнять свои функции.

– А что там у вас случилось? – поинтересовался полковник.

– Убит местный участковый милиционер. Здесь, в поселке... К нам обратился за помощью ОМОН. Сами они не в силах провести операцию...

– Мацаев убит? – спросил Тихонов.

– Да.

– А те шестеро?

– Отпущены.

– Понятно, – Тихонов сразу определил, как и майор Макаров, чем грозит такая милость бандитов спецназовцам. – Разрешите приступать, товарищ полковник?