– Просто чудовищно, – продолжил Тегрей и отстранился, зависнув надо мной на вытянутых руках. Укоризненно зацокал языком, глядя в упор.

Я быстро-быстро заморгала, почувствовав, как слезы вновь подступают к глазам.

Вот и делай после этого добро! Я спасла ему жизнь, а он еще чем-то недоволен, видите ли.

– Альберта, почему ты постоянно нарушаешь мои планы? – с нарочитой серьезностью осведомился Тегрей, но в уголках его губ затеплилась улыбка. – Ты себе не представляешь, какую сладкую пытку я придумал для нашего первого раза. Я хотел ласкать тебя часами. Покрыть поцелуями все твое тело вплоть до самых сокровенных уголков. Вновь и вновь доводить до вершины блаженства, но в последний миг отступать. И делать так до тех пор, пока ты бы совершенно не обезумела от желания и не принялась умолять меня о продолжении. Но и тогда я бы далеко не сразу проявил милость и даровал тебе наслаждение. Я жаждал мщения, Альберта. Мечтал сурово поквитаться за твой побег.

Голос Тегрея становился все более хриплым, глаза потемнели от вновь нахлынувшей страсти.

– Ну извини, – огрызнулась я, не понимая, где заканчивается грань его шутки. – Так уж получилось. Или мне следовало спокойно наблюдать за тем, как ты умираешь?

Тегрей дернул кадыком, как будто какое-то слово встало ему поперек горла.

– Ты самая невыносимая девушка в мире, – пробормотал он. – Мое несносное рыжеволосое счастье, которое я больше никогда и никуда не отпущу от себя.

После чего нагнулся и ласково поцеловал меня.

– Кстати, ты уверена, что у тебя был всего лишь один мужчина? – вдруг спросил он, одарив меня очередным взглядом, преисполненным укоризны.

– То есть? – с недоумением переспросила я.

– Ну знаешь… – Тегрей многозначительно улыбнулся. – То, что ты делала вначале… Такого сложно ожидать от почти неискушенной в постельных утехах девушки. К этому склонны более опытные и умелые особы, познавшие многое в искусстве обольщения.

– Это все Велдон, – попыталась объяснить я. Глаза Тегрея словно заиндевели изнутри, и я вспыхнула от смущения. Ну я и растяпа! Как же нелепо это прозвучало! Затараторила, силясь исправить положение: – То есть его журналы… Они с Томасом часами разговаривали о расследованиях. Чем мне было заняться? Вот я и листала их, разглядывая магиснимки. Вот…

И жалобно скуксилась, с ужасом ожидая реакции Тегрея на свое откровение.

Наверное, это просто ужасно. Немыслимое бесстыдство и разврат!

– Журналы с магиснимками, стало быть, – задумчиво протянул он. Фыркнул от смеха и опять потянулся поцеловать меня, обронив напоследок: – Полагаю, мне стоит прикупить побольше выпусков. Потому что мне очень и очень понравилось. Ученица из тебя получилась ну очень способная, а недостаток опыта ты с лихвой восполнила прилежанием.

Но тут хлопнула входная дверь. Тегрея как ветром с меня сдуло. В мгновение ока он вскочил на ноги, умудрившись в прыжке натянуть на себя штаны. А вот рубашку застегнуть уже не успел.

«Да уж, теперь он точно не похож на умирающего», – промелькнуло у меня в голове, пока я силилась стянуть разорванный лиф платья.

– Тегрей… – В гостиную стремительным шагом ворвался Томас, не потрудившийся снять пальто. И тут же замер, широко распахнув глаза.

Продолжая одной рукой сжимать шнуровку корсета, другой я принялась судорожно оправлять подол, хотя прекрасно понимала, что это бессмысленно. И без того очевидно, что произошло между мной и Тегреем в этой комнате.

– Вот как. – Томас хмыкнул и привалился плечом к арке, переведя испытующий взгляд с герцога на меня. Грозно заиграл желваками. – Вижу, вы тут времени зря не теряли. Даже запирать вас не пришлось для выяснения отношений.

Я низко опустила голову, уловив в тоне Томаса плохо скрытое недовольство.

– Это не то, о чем ты подумал, – поторопился сказать Тегрей. Запнулся и с сарказмом исправился: – Хотя нет, это именно то, о чем ты подумал.

Томас опять хмыкнул и скрестил на груди руки, ожидая продолжения.

– Меня пытались убить, дружище, – сухо сказал Тегрей. – Точнее, даже не так. Меня почти убили. И если бы не Альберта – я бы уже стоял перед престолом Белого Бога, ожидая, какой вердикт он вынесет моей душе.

Глубокие складки, залегшие от крыльев носа к уголкам рта Томаса, немного разгладились.

– Да неужели? – спросил он все еще со скепсисом.

– Я обязан Альберте жизнью, – серьезно произнес Тегрей. Посмотрел на меня и добавил, улыбнувшись: – А теперь, моя дорогая, все-таки отправляйся наверх. Переоденься и приведи себя в порядок. Мне не нравится, что Томас видит твою грудь.

– Да я даже не думал смотреть! – возмутился тот, но почти сразу кивнул, соглашаясь с правотой герцога: – Впрочем, да. Так будет лучше. По моим расчетам, Милдред вот-вот очнется. И у нее наверняка возникнут вопросы, если она увидит Альберту в таком виде.

– Почему-то утром тебя не особо тревожило то, что Томас увидит больше, чем ему полагается, – не удержалась я от ядовитого замечания.

– То было утром, – флегматично отозвался Тегрей. – А теперь все изменилось. Да, кстати, и сними это дурацкое кольцо, Альберта. Меня нервирует то, что ты продолжаешь его носить, хотя помолвка расторгнута.

– Да, но… – возразила я, собираясь объяснить, что именно кольцо служило косвенным подтверждением моей истории о замужестве и вдовстве, рассказанной жителям Мерситауна.

– Не переживай, в Бриастле ты получишь взамен его новое, – перебил меня Тегрей. – Куда более дорогое.

– Да, но… – упорствовала я, недовольная собственническими нотками, зазвучавшими в голосе Тегрея.

А с какой стати он вообще принялся так рьяно командовать мною? Вообще-то я еще не давала согласия на наш брак. Да что там – я и не получила предложения. По крайней мере, сделанного по всем правилам. Нельзя же всерьез воспринимать то, как Тегрей озвучил свое намерение жениться на мне.

– Брысь! – На этот раз оборвал меня Томас, утомленный затянувшейся перепалкой. – Альберта, неужели ты желаешь предстать перед Милдред в таком виде? Побереги ее нервы. Увидев тебя в порванном платье, к тому же заляпанном кровью, она наверняка навоображает себе всяких ужасов.

Я гордо фыркнула и прошествовала к лестнице, мысленно признав правоту Томаса.

Да уж, я и без того доставила Милдред немало хлопот. Не буду расстраивать ее еще сильнее.

Томас оказался прав. Когда я в очередной раз спустилась в гостиную, наскоро приведя себя в порядок и переодевшись в темно-синее платье, Милдред уже была здесь. Пожилая женщина бестолково суетилась около столика с напитками, в то время как Тегрей, успевший застегнуть камзол на все пуговицы, видимо, чтобы скрыть разорванную рубашку, небрежно развалился в кресле. Томас сидел напротив, напряженно выпрямившись и нервно постукивая пальцами по подлокотнику.