злой? — поднял крышку стойки Анатолий Викторович. — Проходи, я все сделаю… С тебя всего сто тысяч.

Ничего не ответив, подполковник прошел и взялся за ручку.

«Славецкий, чтобы ему пусто было… С самого девства такой, не может сделать то, что просят, и всегда требует денег. И неважно, друг ты ему или нет», — подумал про себя Весемир.

Дверь привела в кабинет, один из тех, в которых уже бывал подполковник, когда встречался экстренно с людьми его величества и даже с ним самим. Заняв место за столом, стал ожидать нужного ему человека.

Судья — это новая должность, которую ввел император. Верные люди государя, выступающие свидетелями в спорных ситуациях. Часто бывает слово одного против слова другого. А когда император далеко, ничем не приметные аристократы из новых являются глазами и ушами его величества. Именно такой сейчас нужен, чтобы зафиксировать действия Вяземского, и тогда у него уже не получится соскочить. Ну, или сделать это без проблем.

Трутень уже не раз копал под генерала, но ни к чему серьезному это не привело. А тут такой случай! Бунт, убийство ни в чем не повинных низших, темные делишки с ботаниками. Этих тварей Трутень отдельно ненавидел. В прошлый раз доигрались, что чуть страну не просрали, решили поэкспериментировать с монстрами и магами.

К чему это привело — знают единицы. И тут Вяземский решил снова запустить старые проекты? Зря!

— Весемир Константинович, — зашел в кабинет мужчина невысокого роста с папкой в руках. — По какому делу, я догадываюсь, вся информация со мной. Вот только это уже второй раз, когда вы пытаетесь обличить генерала Вяземского. Его величество передал, что если и сейчас у вас ничего не получится, то вам придется отстать и больше не влезать. Я доходчиво объяснил? Если сейчас откажетесь, то еще будет шанс и попытка, а нет…

— Я все понимаю, уважаемый Роман Дмитриевич, — в несвойственной ему манере произнес Трутень.

— Пойдемте? У меня много дел, насыщенный денек выдался, — произнес доверенный императора и направился к двери.

— Ну, Боря, надеюсь, что ты не подвел, — шепотом сказал Весемир и встал из-за стола.

* * *

Взяв пьяненькую девушку под руку, направился к трущобам. Хотела помочь, как я могу ее лишить такой возможности? Меня мучил вопрос, как вернуться обратно? Еще раз пачкать костюм я не хочу, а тут такой шанс.

Софья шла медленно, поэтому мне приходилось ее тянуть. С чего она вообще напилась? Не поверю, что из-за наших немного запутавшихся отношений. Тут что-то другое… По большому счету, мне плевать.

Через двадцать минут мы уперлись в жандармов, преградивших нам путь. Долгорукова достала документы и ткнула их в морду одному молодому человеку, который не хотел нас пускать.

— Я дочь генерала! Вы не смеете! — почти незаплетающимся языком возмутилась девушка.

Через десять минут ругани Софьи мы прошли кордон, и следующим препятствием стали военные. Тут в ход пошло то, что она лейтенант, пусть и запаса, а вообще, дочь…

Проблем никто не хотел, и у старлея возникла дилемма. Не пропустить — будут сложности, а если дать пройти и она там пострадает? Долгоруков с говном сожрет и не подавится. Я молчал и просто держал за руку девушку, которая открывала мне путь в нужное место.

А вот и люди Вяземского. Осталось немного, и я начну свою игру.

— Объявите генералу, что здесь Софья Долгорукова, — сказала девушка еще одному военному.

Этот сразу куда-то убежал. Через пять минут нас сопроводили до шатра, который разбили около границ в трущобы. Мы зашли. Стоял стол, на нем лежала карта территории. Военные прорабатывали возможные схемы штурма.

Рассматривались варианты захвата цели. В плане лишь не учитывались жизни низших и возможный урон территории.

— Софья? — отвлекся Вяземский.

Возраст оставил на его лице глубокие морщины, след бесчисленных дней на поле боя и в затененных штаб-квартирах. Его взгляд был острым и цепким. Он быстро оценил меня и девушку. И, судя по недовольной морде, мы пришли в самый ответственный момент.

Высокий и стройный генерал держался прямо, его волосы уже полностью поседели, подчеркивая долгий путь, пройденный им в службе. Сколько человек он подставил ради своих власти и целей?

Таких людей я навидался еще в своем мире. Карьеристы с комплексом, что только они знают, как правильно. Не считаются с потерями, есть только их цели и все остальное топливо для их достижения.

Черные штаны с лампасами, белая рубашка и китель с множеством наград. Спина идеально прямая, а плечи расправлены. Густые брови создавали тень над глазами, что делало его взгляд еще более тяжелым. Шрамы на шее уходили за воротник рубашки.

«Ну, вот мы и встретились», — подумал я про себя. Еще чуть-чуть, и настанет моя часть выступать и требовать.

— Генерал! — промямлила Софья.

Долгорукова изменилась после того, как предстала перед Вяземским. То ли папашу вспомнила, ну, или он на нее ужас навел.

— Прошу прощения! — вклинился в этот обмен любезностями. — Я представляю группу аристократов, на земли которых вероломно совершено нападение. Здания и инфраструктура разрушены. И, по моим сведениям, это сделали вы, — указал я пальцем на Вяземского.

— Мальчик, ты кто? — улыбнулся генерал. — Кто сюда пустил сопляка, не знающего манер? Найти и дать пятьдесят ударов палками!

— Есть! — вскочил военный и удалился.

— Генерал! — усилил я свой голос и сделал его безэмоциональным. — Этот «мальчик», как вы выразились, является собственником части земель в трущобах. Вы разрушили моё имущество и сделали это незаконно.

Чем больше я говорил, тем надменнее становилось лицо Вяземского. Пришлось достать из артефакта бумаги, подтверждающие мои права. После их изучения ко мне обратились:

— Это помойка! Вообще не понимаю, зачем кому-то иметь права на эту клоаку? — рассмеялся генерал.

— Не ваше дело! — ответил я сурово. — Вы повредили исторические здания, на которые у меня были огромные планы.

— Десять рублей хватит, чтобы оплатить все расходы? — улыбнулся Вяземский.

— Миллион! — перебил я.

— Что? За эту помойку? Ты сума сошел? — ударил рукой по карте генерал.

— Я хочу столько денег за незаконное проникновение на мою территорию, ее блокирование и разрушения, устроенные вами. В вашем-то возрасте нужно думать головой перед тем, как что-то делать.

А вот мышка и скушала сыр, который я разместил в своей ловушке.

— Мальчик, ты хоть понимаешь, кто я? За такое поведение я могу тебя убить! Ты оскорбляешь генерала его величества. Сейчас мы ловим преступников, укрывшихся в этой помойке, и твои претензии беспочвенны. Уходи, тогда я сочту это просто дурным воспитанием и юным возрастом, — махнул рукой Вяземский и развернулся к карте.

— Мальчик понимает, что ему плевать, кто перед ним, когда на его имущество покушаются, — оскалился я. — Сейчас военное время? Нет! Имели ли