— Но я…

— Ты — маг, этого достаточно, — обратился к нему жрец, вышедший из полумрака храма одновременно с магичкой, но оставшийся стоять на площадке перед входом, — наш бог покровительствует всем, обладающим Даром.

Альмар кивнул, виновато улыбнулся и начал осторожно подниматься по ступеням. Боль в ноге почти прошла, но мальчик все же старался не делать резких движений.

Жрец стоял наверху, дожидаясь его; седые волосы серебрились на солнце, контрастом подчеркивая странную молодость лица.

Внутри оказалось совсем непохоже на храм Солнечного. Темные стены из шлифованного камня, покрытые рунами защиты и молитвы; стрельчатые окна, узкие и высокие, забранные прозрачным стеклом, а не цветной мозаикой, как у Солнечного, и колонны. По кругу каждой — барельеф.

Альмар засмотрелся на ближайший: вот человек, в руке, отведенной для удара, горит пламя, у ног замер, готовясь прыгнуть, волк. А врагов, на которых направлена и магия, и атака зверя, на второй части барельефа нет. Место для них оставлено, но не обозначено ни единой фигуры.

— Почему тут пусто? — Альмар показал на вторую часть изображения, — с кем они сражаются?

— Пока не решено, — дружелюбно ответил жрец.

— С рыцарями Гиты, — тут же предложил Альмар, потом подумал, что жрецы могут не считать Гиту врагом своего бога. Однако жрец кивнул:

— Неплохая идея.

Мужчина провел его через весь храм, почти пустой сейчас, во внутренний двор. Жестом указал на скамью и сел рядом, готовый слушать. И стоило Альмару начать, как слова полились сами, обнажая все страхи и переживания последних недель. Говорить с жрецом оказалось неожиданно легко: внимательный добрый взгляд внушал доверие. Казалось, жреца искренне интересовала история молодого Темного.

Когда Альмар упомянул о своем ранении, жрец велел ему вытянуть вперед пострадавшую ногу.

— Обычный человеком метался бы сейчас в лихорадке, вызванной воспалением, — проговорил он мягко, осторожно осматривая больное место, — у тебя был не только вывих, но и кость, треснувшая в нескольких местах, и глубокий порез, куда попала грязь. Так ведь?

Альмар кивнул, вспомнив, что даже не попытался прочистить рану. Не до того было.

— Будь благодарен Дару за крепкое здоровье и выносливость. Ты ведь в детстве не болел?

— Нет, — мальчик мотнул головой, — только однажды, когда зимой свалился в полынью. Меня тогда сильно знобило. Я действительно раньше не слышал, чтобы маги болели.

— Бывает, если теряют Силу, — жрец добродушно улыбнулся. — Ты ведь знаешь о том, что мага не просто убить?

— Да, Темного, — согласился Альмар.

— Любого, — поправил его жрец, — только убийство Светлого считается дурным тоном, а Темного — нет. Убить сложно оттого, что Дар не желает смерти своего носителя. Характер магии не имеет значения.

Альмар кивнул, хотя не очень понял. Вспомнилось, что рассуждения Курумо о двойственной душе мага звучали похоже.

— Господин, Курумо сказал, что вы можете посоветовать Темного, который захочет взять меня в ученики.

— Могу, — согласился жрец, — захотят многие, Дар у тебя сильный. Только тебе никто из них не подойдет.

— Почему? — жалобно спросил мальчик.

— Потому что ты не только стихийник, но и теневик, а в Радоге нет ни одного мага, способного управлять тенями.

— Откуда вы знаете про тени? — Альмар не очень представлял, что имел в виду жрец.

— Твое эррэ сейчас, как открытая книга, — мужчина покачал головой, — любой увидит.

Мальчик кивнул. Что такое эррэ, он знал: теорию магии, часть обязательного обучения всякого нобиля, ему начали преподавать именно с этого. Жаль, что наставник успел рассказать так мало. О стихиях упоминал, а о тенях — нет.

— Что мне делать, господин?

— Искать учителя-теневика, который владеет огненной стихией. Огонь после теней у тебя главный, — пояснил жрец. — Ты и сам это понял, думаю. Будь осторожен.

— Господин? — Альмар посмотрел на жреца, встревоженный серьезностью его тона.

— Скоро в городе будет небезопасно, лучше бы тебе со спутником на время затаится, — предупредил тот, — и остерегайся рыцарей Гиты, они тут везде.

— Курумо, ты знаешь каких-нибудь Темных-теневиков? — спросил Альмар, закончив пересказывать разговор со жрецом. Подросток вздохнул:

— Это не меня нужно спрашивать. Раз жрец отказался, отведу тебя к двоюродному брату матери.

— Он тоже оборотень?

— Да. Думаю, он слышал о многих Темных и сумеет тебе помочь. И он не возьмет с тебя денег. Побудешь у него какое-то время, осмотришься, может, потребуется отправить тебя в другой город. Он оружейник, будешь помогать в мастерской, если захочешь отработать проживание.

— Курумо, — Альмар остановился, глядя ему в глаза, — почему ты спас меня? Почему помогаешь?

Почему? Курумо пожал плечами:

— Ну не бросать же.

Альмар глянул на него недоверчиво, но больше ничего не сказал.

Радога, крупный портовый город, кишела людьми, но в толпе то и дело мелькали синие мундиры городской стражи и серые плащи рыцарей Гиты. А еще в воздухе почти осязаемо висело напряжение: слишком много на улицах было военных, слишком откровенна неприязнь во взглядах, которыми они обменивались.

Ребята прошли по центральной площади, стараясь держаться ее края, потом свернули в один из узких переулков. Дома тут стояли близко друг к другу, и Альмар непроизвольно ускорил шаг: захотелось вырваться из каменной ловушки, оказаться подальше от нависающих над головой этажей. Небо над головой превратилось в узкую щель.

— Здесь, — Курумо подошел к невысокой деревянной двери и уверенно постучал.

Вскрикнув, Ресан бросился в сторону. Где его жала, его кинжал, что угодно, только бы удержать чудовище на расстоянии?!

— Человек, — выговор туурша звучал почти чисто, но что-то в звуках голоса отдавало болотным бульканьем. И запах — затхлой воды, тины, ржавеющего железа. Он окутал всю поляну.

— Что ты делаешь, человек?

Ресан вскочил на ноги, продолжая отступать от фигуры, покрытой чешуей, судорожно оглядываясь. Венд. Где же Венд? Он ведь должен сторожить их?

Ни самого воина, ни тела, ни следов борьбы…

— Мы хотим говорить с тобой, человек, — терпеливо проговорил туурш, — ты понимаешь мою речь?

Ресан замер. Говорить… Да, это существо, эта тварь пытается ему что-то сказать. Что? Зачем? Хотя, раз тварь разумна…

— Где второй человек? Который был со мной? — потребовал Ресан, безуспешно шаря по одежде. Куда же делось его оружие?

— Второй спит, — туурш махнул когтистой лапой ему за спину, и Ресан, оглянувшись, действительно увидел Венда, привалившегося боком к каменистому пригорку. Голова свесилась вниз, грудь поднимается в такт дыханию. Жив. Но ведь Ресан уже смотрел в ту сторону, и не видел ничего, кроме травы да камней…