Но должен вам сказать, что астральная боль – это нечто ужасное. Пусть моя душа прокачанная, но астральная оболочка совершенно не годится. Эта ситуация меня так сильно разозлила, что я попросил Шнырьку принести мне желеек, и до самого утра размеренно жрал их, одну за другой.

Под утро, когда меня стало вырубать, то постель была полностью мокрой от моего пота. Мое тело всю ночь получало просто космическую пытку, которую я проводил над собой. Так, наверное, шутит сама Вселенная, но прокачивать оболочку лучше всего в моменты, когда она трещит. Тогда она становится мягкой и эластичной, чем я и занялся.

Боли было много, но в один миг я отключил ее, и только улыбался. Плевать, сколько нужно, столько буду терпеть. Я знаю боль, а она знает меня. Мы старые друзья, а вот прошлую силу нужно возвращать. Не дело лежать пластом после каждой встречи с Темными Сущностями. Хорошо, что недавно я здорово набрал себе душ муравьев, и у меня была не только заемная энергия от желеек, но и от душ, своя… родная, к которой я так привык.

В общей сложности, я выпал из жизни на три дня. Три тяжелых и долгих дня, за которые я пил только воду, оставляя нетронутой еду, что приносила мне обеспокоенная Анна.

Удивительно, но восстановление мне далось сложнее, чем женщине. Как докладывала мне Анна, она уже идет на поправку, и даже выходит в сад, чтобы с ней почаевничать. Правда, говорит, тяжело ей это дается. Однако есть существенные изменения, а еще скинула годков эдак пять. И кажется, она стала меняться внешне, и смутно кого-то ей напоминает.

По моим прикидкам, она быстро поправится, тут только организм должен найти правильный курс, а потом, как полетит.

Я уже предупредил Анну, чтобы не удивлялась, если женщина помолодеет за ночь годков на двадцать. Это произойдет реально быстро, когда нужная энергия аккумулируется, а затем всплеском вернется к прежнему состоянию.

Это было ошибкой. Анна очень осторожно стала интересоваться, могу ли я повторить этот фокус еще раз. Она, наверное, думает, что я смогу молодость сохранить и ей.

В принципе, могу, но лучше ей об этом не знать, а то из постели мы не будем вылезать, даже на поесть, не говоря уже о Разломах. Шутка богов или Кодекса, но сила молодости завязана на либидо.

За время моего отсутствия произошло много разных событий, и мне еще предстоит разобраться со всеми делами.

Особенно сильно меня интересовало, как прошли переговоры насчет покупки детей. С Анной не успел нормально поговорить, так как она спешила в администрацию города, и это, как я полагаю, связано именно с нашим делом.

– Очухался? – спросил меня Призрак, который возник из ниоткуда, хотя я и видел, как он подкрадывается ко мне.

– И тебе привет! – кивнул ему. – Присаживайся, пока чай еще горячий.

Призрак не понял шутки, ведь я сидел в саду в альтанке, и чашка с чаем у меня была одна.

– Какой чай? – наверное, он подумал, что я тронулся умом.

– Какой ты невнимательный, – усмехнулся я, и указал ему рукой за спину, где на поручне стояла кружка горячего чая. – Это твоя.

Призрак стал быстро моргать… Не помогло. Тогда пару раз мотнул головой, но чашка не пропала. Не только он один любит удивлять. Молодец, товарищ Шнырька!

Пану секунд он еще тупил, но затем махнул рукой, и уселся рядом пить свой чай.

– У меня есть новости… – наконец-то сказал он. – Тебе они понравятся, но легко не будет.

– А когда в нашей жизни было легко? – хмыкнул я. – Вся жизнь – это сплошные испытания.

Вдруг нахлынула ностальгия о моих первых убитых тварях еще в том мире, и вспомнил, как дрожали при этом руки.

– Верно, – после короткой паузы он ответил мне, явно вспоминая о чем-то своем.

– Так что там за новости?

– Доброхотов отправился на войну…

Воу! Все же собрался, не ожидал, честное слово. Думал, переиграет, и отправит наемных убийц. А тут прямо взял и собрался.

– Армией? – уточняю я.

– Нет, – покачал головой Призрак. – Это территория Дракона, а они резкие на такие поступки, могут сразу объявить войну. Доброхотов слишком завязан на Империи, чтобы так грубо действовать.

Значит, не психанул.

– И что он задумал?

– Выдвинулось двенадцать отрядов из самых его сильных бойцов, – стал он рассказывать, что ему удалось узнать. – Двенадцать отрядов – по двенадцать человек. Он понимает, что всех убить и сжечь замок у него вряд ли получится, а вот быстрым и дерзким наскоком может и завалит Распутина. Ему, по факту, только сам Распутин и нужен.

Интересную информацию добыл Призрак, не зря я его сделал ответственным по направлению Доброхотова.

– Очень важная для меня информация, спасибо, – от души поблагодарил я его. – Когда планируется нападение?

– Завтра в полночь, они уже на месте. Но мы не успеем… – а теперь ухмылка.

Ухмыляется, хочет увидеть мою реакцию, и узнать, что я придумаю. Вообще-то, он не прав. Я могу успеть! Вот только я буду один.

– Ну, раз ты так говоришь, значит, действительно, не успеем, – наигранно расстроился я, и стал сворачивать эту тему.

– Эй! Так мне же интересно! – возмутился Призрак. – Что делать будем?

– Будем? – теперь ухмылка на моем лице. – Пожалуй, в этот раз я отправлюсь один.

Такого ответа он явно от меня не ожидал, и на секунду завис, а затем улыбнулся.

– Желаю удачи, расскажешь потом, как все прошло.

– Договорились, – пожал я ему руку, и мы попрощались.

Призрак отправился страдать своей фигней, скорее всего, «дрессировать» Сойку, а я отправился по своим делам. У меня теперь их прибавилось, и кое-что нужно успеть сделать прямо сейчас. Первым делом я поставил на уши всю свою гвардию, и раздал указания через Волка.

Волк меня слушал, пока я собирался. Обговорили мелочи, и как действовать, в случае чего. Даже сказал, что могу задержаться на несколько недель. Все было продумано до малейших мелочей, насколько это возможно сделать за полчаса.

То, что я валялся все эти дни без сознания, сильно подорвало мои планы. Мне специально не сообщили эту информацию, чтобы я смог нормально восстановиться.

Зря, конечно, переживали, у меня была изнурительная работа над астральным телом, и я бы ее не бросил в любом случае – только не после всего пережитого.

А теперь я взял с собой Одина, и направляюсь в Муравейник, который должен дать мне несколько тысяч душ, по моим прикидкам, а то я сильно поиздержался.

От той армии муравьев ничего не осталось. Я выпил их всех, и отпустил на