– А в море?

– Никогда не пробовал.

– Типа, давай, Трали-Вали, ты первым. – Рыггантропов поежился. – Проверишь глубину и все такое, нет ли там чудовищ…

Йода потер ладошки, подвигал плечами и воспроизвел остальные части ритуала, обязательного для всех, кто собирается войти в холодную воду.

– А еще бывают морские ежи, – сообщил Рыггантропов непонятно к чему.

– Ну, сухопутные вроде бы твари безобидные, – сказал Арс, с сомнением поглядев на двоечника.

– Так то сухопутные, типа. А морские – они другие. Представь – сидишь ты на дереве, закусываешь шишками. – Родившийся и проживший всю жизнь в городе Рыггантропов разбирался в лесных обитателях так же, как бабочка – в кузнечном деле. – А потом тебя бах, трах, и в море…

Тили-Тили зачарованно слушал.

– В соленую воду, где ни одной шишки не найти. Тут кто угодно, в натуре, озвереет и разозлится.

– Э… да, – осторожно сказал Арс.

Тили-Тили попрыгал на месте, показывая, что готов ринуться в пучину.

Вот только студенты благополучно забыли, что в воде обитают другие твари, много более опасные, чем кальмары и омары.

– Шшш… – сказало море, точно целая ватага йод, а затем отхлынуло на несколько метров, обнажив бугристое дно, покрытое бурыми и блестящими, мерзкими на вид водорослями.

Из серебристо-голубой глади поднялась волна, поползла к берегу и нависла над ним гигантской запятой. В ее полупрозрачном теле возникла большая воронка, еще две поменьше, над ней, гребень стал напоминать белые с прозеленью волосы. На студентов уставилась состоявшая из воды голова.

– Ты креветка? – спросил Рыггантропов.

Голова качнулась, воронка-рот несколько раз открылась и закрылась, издавая равномерные хлюпающие звуки.

– Вряд ли, – заметил Топыряк. – Ног не видно. И щупалец.

Голова перестала хлюпать и сырым голосом изрекла:

– Трепещите, смертные! Ибо я есьмь бог! Властитель Прибрежных Течений и Повелитель Буйков! И имя мне Порей!

Трепетать никто и не подумал.

Мордочка Тили-Тили не изменила выражения (ну, или того, что сходило на нем за выражение). Рыггантропов, откровенно разочарованный тем, что это не креветка, нахмурился. Ну а Арс решил, что водянистое божество по шкале вызываемого ужаса не тянет даже на пятиметровый обрывчик.

– Порей? – спросил двоечник. – Это разве не лук?

Бог обидчиво закипел, с макушки его посыпались клочья пены, и изо рта донесся свирепый рокот.

– Что? Какой лук? Трепещите!

– Трепещем, трепещем, – поспешно сказал Топыряк. – Мой друг от страха даже разум потерял.

Маги не боятся богов, поскольку точно в курсе, на что те годятся и что из себя представляют. Но прекрасно знают технику безопасности при обращении с обитателями Влимпа, которая включает несколько простых правил – со всем соглашаться, изображать страх и держаться подальше.

Если судить по этим правилам, то боги похожи на больших начальников.

– Трепещем, – повторил Арс. – Уж извини за вопрос, но хотелось бы знать, чего тебе нужно?

Бог горделиво расправил щеки, вырастил парочку довольно куцых ручонок и изобразил некий возвышенно-неприличный жест.

– Трепещите, смертные! – завыл он, точно проигрыватель с соскочившей иголкой. – Вы хотите пройти моими владениями и поэтому обязаны принести мне жертву!

– Типа, не вижу ни одного буйка, – сказал Рыггантропов, не знавший, что это за штуки, но уверенный, что узнает их с первого взгляда.

– Но прибрежное течение тут есть.

С этим поспорить было трудно. Течение наверняка имелось, а если даже нет, то кто полезет под воду это проверять? С таким же успехом можно выяснять, есть ли у пумы в пасти зубы.

Тили-Тили раздраженно засвистел.

– Мы бедные студенты, – сообщил Топыряк. – У нас ничего нет. Ни денег, ни драгоценных камней, ни красивых девственниц. Может быть, ты сделаешь вид, что нас не заметил, а мы проскользнем по-тихому? Вокруг этой скалы всего метров двадцать…

Бог задумался, по сторонам от его глаз закрутились маленькие водоворотики, пена на макушке пожелтела.

– Нет, – изрек он после паузы. – Непорядок. Жертва нужна обязательно. Я возьму одного из вас. Трепещите и все такое.

Повисла звенящая, полная напряжения тишина, что появляется лишь в те судьбоносные моменты, когда решается, чему быть, жизни или смерти. А потом Рыггантропов медленно сказал:

– Я не понял, в натуре. Этот голубой слизняк что, не хочет нас пропускать? И еще грозит убить кого-то?

Тили-Тили засвистел еще более раздраженно, как чайник со свистком, который забыли на плите.

– Вкратце говоря, все так и обстоит, – кивнул Арс.

– О!

Издав этот звук, Рыггантропов полез под мантию и извлек фамильный тесак, более похожий на ржавый продукт кровосмесительной связи многих поколений острых пил. Как двоечник ухитрился сохранить оружие после обыска в Мифинах, осталось совершенно неясным.

Посох в ручонках йоды завертелся, словно маленький пропеллер.

Маленький и очень смертоносный.

Порей заколыхался, закачался, вырос в размерах, а потом на его физиономии неожиданно появилась неуверенность.

Убить бога можно, но крайне трудно. Для этого нужен, во-первых, герой, который способен извратить вероятностное поле Вселенной так, что бессмертное на сто процентов станет чуть менее бессмертным, а во-вторых – какой-нибудь чудесный артефакт, Старый Черный Топор или Новый Белый Вантуз, который сделает чуточку смертное однозначно мертвым.

Тут вроде бы не имелось ни того, ни другого, но в сознание Порея закралось подозрение, что ржавый кусок железа и обычная деревяшка тоже могут быть для него опасными.

– Буль… э, хм… – сказал он.

– Ну, все, типа, сейчас я тебя зарежу, – пообещал Рыггантропов с твердокаменной убежденностью.

Порей отшатнулся и потерял форму. Его тело рухнуло в море, полетели брызги. Когда они опали, водная поверхность выглядела точно такой же, как и до появления бога. Монотонно и мягко плескались волны.

– Шшшш… – Йода вложил в короткий шип целый грузовик презрения.

– Удрал, зараза, – с некоторым разочарованием сказал Рыггантропов. – Так я и знал, в натуре. Трус.

– А заодно мы поняли, что тут неглубоко, – заметил Топыряк. – Примерно йоде по колено. Пошли?

– Ссс, – ответил Тили-Тили и вошел в воду.

Море оказалось мокрым и теплым. Шлепая по нему и повыше задирая ноги, чтобы ненароком не наступить на какого-нибудь свирепого морского ежа, студенты обогнули скалу и выбрались на низменный, покрытый зеленой травой берег, расположенный уже в Лоскуте Дурьфы.