Анжелика прижимается ко мне, и я обнимаю ее. Дышу тяжело и быстро.

— Капец, Вов, — шепчет она обескураженно. Приподнимается и смотрит на меня. — Тебе с кем-то было еще так же хорошо? Скажи, — эффектно убирает прядку за ухо. Я смотрю на нее и вспоминаю нашу помолвку. Она даже не лопоухая. Совершенство.

— Неожиданно, — отвечаю я. Откидываюсь на подушках и закрываю глаза. — Подай сигареты.

Она слушается, и я зажимаю между губ одну. Пока не зажженную.

— Я ревную тебя, — говорит она с улыбкой. — К твоему прошлому. Ты у меня первый. А я у тебя?

— Ты моя жена, — напоминаю ей. — До тебя жены у меня не было. Мы в равных условиях.

Она смеется. Касается пальчиками своей промежности, подносит к моему рту, я вынимаю сигарету и облизываю их ей на радость. Она смеется громче.

— Задницу саднит, — жалуется. — Но в целом мне понравилось.

— Пройдет, — говорю я. — Это чтобы не забывала обо мне, пока я в Республике, — подмигиваю, она фыркает.

Бросаю взгляд на часы — мой самолет через три часа. Скоро уже.

— Ты отмазался от прямого вопроса, — она садится на пятки, демонстрируя мне свою грудь, которую я всю искусал. Соски аж темные, хотя в обычном состоянии они розовые. Мой член дергается.

Вот каково мне каждое утро от нее уходить на работу? Да я просто сталь.

— Чего ты хочешь, Анжелика? — окидываю ее взглядом. — Я тебе не изменяю. И изменять не буду. У нас с тобой всё по-серьезному.

— Ты меня любишь? — спрашивает она прямо.

— Люблю, — отвечаю.

Мы смотрим друг другу в глаза.

— У нас обоих было прошлое. Я к своему возвращаться не собираюсь точно, — продолжаю. — Ты, думаю, тоже.

Я, кстати, увижусь с ее прошлым уже сегодня. Привет передавать, впрочем, не собираюсь. Не прибить бы сученыша.

— Вов, не улетай, — вновь начинает эту песню Анжелика. — У меня плохое предчувствие.

— Я в них не верю, — рывком поднимаюсь и направляюсь в душ.

Анжелика падает на матрас и молчит. Сердится.

Не люблю, когда она на меня сердится. Я всегда делал, что хотел, на мнение женщин мне было по большей части по фигу. Идеи, конечно, я выслушать могу, если есть время, но ответственность-то все равно лежит на мне.

— Анж, улыбнись, — говорю примирительно через полчаса. Она готовит нам завтрак, на меня не смотрит. — Эй, иди сюда.

Отворачивается.

— Кокос, — все же обнимаю ее. — Давай не будем расставаться в плохом настроении. Будешь писать мне?

— Буду, — вздыхает она. — Куда я денусь.

Когда самолет отрывается от земли, я улыбаюсь. В столице Республике я прожил последние три года, и чувствую себя там как дома. Иногда я скучаю по тому времени. Впрочем, всё это бессмысленная лирика.

Остановлюсь, пожалуй, у тестя с тещей. Увижусь с парочкой друзей. День предстоит насыщенный. Пока лечу, неплохо бы вздремнуть. Я откидываюсь на сиденье и закрываю глаза. Как же сильно всё изменилось за последнее время.

Не верится, что еще полгода назад моя жизнь была другой. Даже завтраки в ней теперь, блин, появились.

Яния

— Я немного волнуюсь, — мурлычу этому придурку на ухо. — Как считаешь, я понравлюсь твоим родителям? — улыбаюсь.

— Ты уж постарайся, — отвечает Костя. — Иначе старый алкоголик — мой папаша — не даст денег. А лично я уже устал от чистого сельского воздуха и хочу обратно в Москву.

— Малыш, ты так и не рассказал, почему вернулся. Вы ведь с сестрой оба… — я делаю паузу, — несколько лет жили в Москве. И тут раз и… такие перемены.

Малыш дерганно отмахивается: не моего ума дело. Ну что ж. Не всё сразу. Он, конечно, вообще никакой. Тупой, скучный утырок. Много я таких мажоров повидала. Больше всего на свете они обожают лесть.

Мой самый лучший любовник. В жизни так не кончала. Да ты просто бог секса!

И всё, он будет приходить еще и еще. Ныть про свою черствую жену, про то, как его не ценят в семье и на работе.

Суки какие. Такого хорошего мальчика — и не ценят.

Говорила я так десятки раз. Замуж вообще не хотела. Думала, все мужики — подобные уроды. Главное — кричи громче, чтобы он закончил быстрее. И свалил уже. Лучший клиент — тот, кто заплатил и не смог прийти. На втором месте — скорострелы.

Правда состоит в том, что за три года в эскорте не было ни одного секса, который бы мне понравился.

Впрочем, с Костей Гловачом мы спать больше не будем. Он мне противен, наша связь была ошибкой. Я ужасно скучала по одному человеку, напилась в баре в хлам. А потом увидела братца той дряни, из-за которой я осталась одна. Познакомилась с ним, мы выпили еще и трахнулись в туалете. Случайно получилось, заняло от силы десять секунд. С тех пор уже две недели Малыш мне названивает. Уже хотела послать его грубо, но он рассказывал такие интересные подробности про свою семью, что я продолжала брать трубку и ходить с ним на ужины. Опасно, конечно, сынок прокурора. Опять я на те же грабли. Но как тут отказать себе? Хоть какая-то ниточка к Владимиру.

И вот сегодня утром Малыш звонит мне, плачется и рассказывает, что прилетает муж сестрицы. Падла. Не захотел с Костиком дружить. В гости не приглашает, телефонные звонки сбрасывает. А Костя, вообще-то, не последний человек во всех этих разборках. И именно он заметил, как его шлюха-сестра пыталась свалить в день свадьбы с любовником. А тот не оценил.

— Я буду скучать, когда ты вернешься в Москву, — говорю я со вздохом.

— Будешь приезжать ко мне, — успокаивает Костя. — Нам, главное, отца на бабло раскрутить. Старик совсем стал психом в последнее время. Всё никак не откинется. Смотреть на него тошно.

— О, я уж постараюсь! Не сомневайся. Ты уедешь и всё наладится.

У самой, конечно, сердечко шалит. Я и не мечтала, что так скоро увижусь с Владимиром. Столько раз собиралась прилететь на юг, но не решалась. Его слово для меня закон. Ослушаться — уму непостижимо. Мой сегодняшний поступок — абсурдно смелый. Но он во имя любви.

Вова сказал, что мне обязательно кто-то понравится. Я бросаю скептический взгляд на Костю. Сомнительно, конечно, но и сам Вова женился на скучной королеве красоты. Представляю, каково ему с ней трахаться.

Мы приезжаем во дворец Гловачей. Он не особо меня впечатляет, бывала в имениях и побогаче.

Знакомимся с родителями, какой-то старухой, которая с меня глаз не сводит. Вовы нет. Мы ждем целый час. Его нет.

Зато есть этот ублюдочный Малыш, который то за руку меня берет, то поцеловать пытается. Неужели всё напрасно? Меня аж передергивает от его слюнявого рта. Шесть лет прошло, а я уже не могу расслабиться. Раньше — ну е*ет меня эта жирная тварь, рядом с которой пос*ать бы не села по собственному желанию, да и пофиг. Я мысленно выбираю себе роллы на ужин, составляю сет. Время быстрее летит. Психика умеет приспосабливаться.