И, когда откроется дверь, убедиться, что ее ждет там команда дуболомов Геныча?

— Что вы хотите? — спросила Инна, чувствуя внезапную усталость, а тип, продолжая поигрывать карточкой, сказал:

— Примите предложение, причем более чем щедрое предложение, Геннадия Эдуардовича. Кстати, я уполномочен довести до вашего сведения, что дополнительно к предложенным вам условиям вы получите бонус в размере еще пятисот тысяч долларов. Итого миллион в американской валюте плюс все драгоценности, которые потянут как минимум еще на миллион, все ваши вещи, квартира в Москве…

— И автомобиль! — залихватским тоном ведущего «Поля чудес» добавила Инна.

На что уполномоченный Геннадия с совершенно серьезным выражением лица кивнул:

— Да, и автомобиль. Жить, поверьте, можно — девяносто пять процентов населения страны может только мечтать о таком богатстве!

— А если не соглашусь? Отправите в блок к зомби?

Тип расплылся в улыбке.

— Не исключено!

Инна прислонилась к металлической двери и, чувствуя ее прохладу, подумала: а если согласиться? Забрать Женечку, Милу, Олесю — и рвануть как можно дальше от Москвы? На то, что ей щедро выделил муж, можно жить, причем очень даже неплохо, практически в любой точке России и даже мира.

— От вас требуется не предпринимать никаких юридических шагов, — проговорил уполномоченный Геннадия. — Никаких адвокатов, никаких процессов, никаких тяжб. Вы получаете свой куш — все честно!

Инна горько усмехнулась. Все честно! После того как Геныч отобрал у нее все активы, конечно, он был готов выделить пару-тройку миллионов, захапав себе пару-тройку миллиардов.

А то и того больше.

— И где контракт с преисподней, который мне, как я понимаю, чтобы вернуться в свет, надо будет подписать собственной кровью? — спросила она, а тип, проведя карточкой по прибору, ответил:

— Достаточно того, что вы здесь побывали. Думаю, вы не захотите оказаться здесь снова. Или чтобы здесь оказался, к примеру, ваш сын…

Дверь отъехала в сторону, и Инна увидела уютный холл с глубокими мягкими креслами, кадки с лианами и цвета морской волны стены с абстрактными картинами.

Она бы с большим удовольствием вцепилась в горло своему провожатому, однако, подавив этот порыв, шагнула в холл, опасаясь, что это окажется декорацией.

Но судя по всему, это в самом деле был холл первого этажа уютной частной клиники. Клиники, которая могла быть радушным домом. А могла и дьявольским, полным голодных кровожадных зомби, блоком «Z».

Таких вот зомби, как этот невзрачный тип, который, виновато улыбаясь, вышел вслед за ней.

— Выход вон там. Автомобиль мы, кстати, сюда пригнали и поставили на стоянку, ключи — в замке зажигания. Отвратительная колымага. То, что вы получите в качестве отступных, будет намного лучше!

«И автомобиль!» — взвыл в голове Инны ликующий голос ведущего «Поля чудес».

— И так, под честное слово, отпускаете? — спросила она недоверчиво.

Тип усмехнулся:

— Даже не под честное, а безо всяких условий. Потому что, Инна Евгеньевна, вы видели, что ожидает вас и, вполне возможно, вашего мальчика, если вы будете брыкаться. Ведь вы учитель-историк и в курсе: инквизиция в свое время брала людей не пытками, кровью и кострами, а во многих случаях тем, что просто проводила обзорные экскурсии в свои казематы и демонстрировала несговорчивым еретикам пыточные инструменты. И те сразу становились как шелковые!

И, указывая ей путь к прозрачным разъезжающимся дверям, через которые входили и выходили люди, произнес:

— Быть может, хотите перекусить или хотя бы что-то на дорожку выпить? Например, зеленого чаю?

Инна до последнего не могла поверить, что ее отпустят просто так.

Отпустили.

Свой автомобиль, точнее автомобиль Милы Иосифовны, она обнаружила на стоянке клиники: как и обещано, в замке зажигания торчал ключ, а ее сумочка лежала на переднем сиденье.

Часы на панельной доске показывали три минуты четвертого — не так долго она пробыла в заточении.

Но достаточно, чтобы понять: Геныч от своего не отступится. И весь вопрос в том: отступится ли она?

Бросив взгляд на мобильный и убедившись, что ей восемь раз звонили с одного номера (наверняка это был адвокат Догма!), Инна завела мотор.

Высоченные глухие ворота клиники распахнулись перед ней, словно поглотившее ее мифическое чудовище выплюнуло свою жертву. Бросив взгляд на навигатор, Инна вдавила педаль газа и помчалась обратно в Москву.

Итак, что же ей предпринять?

Въехав в Москву, Инна остановилась около придорожной харчевни, перезвонила в офис адвоката Догмы.

— Это Инна Фарафонова. Прошу передать Григорию Ильичу, что я отзываю свой иск к мужу и более в его услугах не нуждаюсь. И прошу мне более не звонить. Всего вам хорошего!

Затем она зашла в харчевню и, заказав обед, скрылась в дамской комнате. Там, сполоснув холодной водой лицо, она долго смотрела на свое отражение в грязном, треснувшем зеркале.

Дело ведь не в ней самой, а в Женечке. Ведь, сколько раз пересматривая «Войну роз» с Майклом Дугласом и Кэтлин Тернер, она думала (прекрасно понимая, что события фильма должны развиваться именно так, по нарастающей, становясь все более драматическим, потому как это было изобретение голливудских сценаристов, а не экранизация реальных событий): здесь бы она остановилась, здесь бы она пошла на попятный, здесь бы она отказалась от участия во все нарастающем безумии.

Так отчего же в реальной жизни она ведет себя иначе?

Снова сполоснув лицо и поправив макияж (благо, что из сумочки ее похитители ничего не изъяли), Инна подумала о том, что одно дело — это ее война с Генычем. Если бы все было только в этом, она бы на самом деле маршировала до победного конца, невзирая на потери — чужие и свои собственные. Но ведь Геныч готов задействовать все свои ресурсы и всю свою колоссальную мощь не только против нее, но и против Женечки.

Инна и раньше не была уверена, что выиграет. Или что сможет вернуть хотя бы часть украденных у нее активов. А теперь понимала: дело не в том, сможет или нет, а…

Хочет или нет?

В конце концов этот циничный посланец мужа прав — грех ей жаловаться, девяносто пять процентов населения страны в самом деле о такой «бедной» жизни, которая ей светит, могут только мечтать, ведь она получит миллион долларов наличными, миллион в драгоценностях, миллион в недвижимости плюс еще по мелочовке в виде шмоток, предметов интерьера и…

«И автомобиль!»

Кроме того, Геныч обещал выплачивать в год по десять тысяч долларов на обучение Женечки.