же типу военной организации, к какому относились и тюрки конца VI — начала VII в., описанные Маврикием под этниконом "турки", а также наличие у византийцев сведений только о той части венгерского этноса, которая составляла войско мадьяр, и отсутствие сведений об их самоназвании. Переносу на мадьяр этникона "турки" способствовало также обыкновение византийских авторов использовать собирательные и архаичные имена народов (Литаврин Г. Г. Некоторые особенности. С. 210-211, 216; Moravcsik Gy. Studia byzantina. S. 320; Idem. Byzantinoturcica. Bd. II. S. 13-17). Свидетельства византийских памятников (с венгерскими переводами, характеристиками источников и библиографиями исследований каждого памятника), отражающих сведения о мадьярах X-XIII вв. и о венгеро-византийских отношениях, см. в посмертно опубликованном труде Д. Моравчика (MABF). Об этих отношениях систематическое исследование всех источников с учетом предшествующего изучения: Moravcsik Gy. Byzantium, исследование отдельных аспектов: Moravcsik Gy. Studia byzantina. Библиография работ по истории венгеро-византийских отношений X в.: Jak. III. 321-326.1.

60

Ср.: DAI. 4.11-13; 8.21-33; 13.9-11; 38.55-57; 40.16-19. О печенежско-венгерских отношениях к середине X в. см. также преамбулу к коммент. к гл. 1.

61

О необходимости мира с печенегами ср.: DAI. 1.17; 5.5.

62

Ср.: DAI. 6.11; Const. Porph. De cerem. Р. 691. 4-7. По мнению Д. Моравчика, употребление термина γραμματα свидетельствует о том, что печенеги были совершенно независимыми, самостоятельными контрагентами в отношениях с империей (DAI. II. Р. 14). См. также: Doelger F. Byzanz. S. 37-38; Idem. Byzantinische Diplomatik. S. 141; Ostrogorsky G. Die byzantinische Staatenhierarchie. S. 49.

63

Об отношениях печенегов и венгров ср.: DAI. 3.3; 8.21-22; 13.9-11; 38.55-57; 40.16-19. Запись этих сведений Константина осуществлена, несомненно, до 895 г., когда мадьяры перешли через Карпаты и начали осваивать Среднее Подунавье, так как о каких-либо нападениях печенегов на здешние места обитания мадьяр неизвестно.

64

От тюрк. Bulyar. См.: Sismanov I.D. L'etymologie du nom "Bulgare" // Keleti Szemle. 1903. T. 4. S. 47 ff., 334 ff.; 1904. T. 5. S. 88 ff.; Vasmer M. Russisches etymologisches Woerterbuch. Heidelberg, 1953. Bd. I. S. 102; Дуйчев И. Славяни и първобългари // Известия за Институт за българската история. 1951. Т. 1/2. С. 193 и след.; Moravcsik Gy. Byzantinoturcica. Bd. II. S. 104-105. Латинские варианты этнонима: Bulgari, Bulgarii, Bulgares, Vulgares. Древнеславянские формы: Блъгаре, Бльгаре, Блъгары, Блъгари, Болгаре, Болгары, Болгари. Восточные варианты см.: Moravcsik Gy. Byzantinoturcica. Bd. II. S. 105. Недавно предложенная этимология bulgari < лат. vulgares (populi?) = "Niedervoelker" (Kunstmann H. Ueber den Namen der Bulgaren // Die Welt der Slaven. 1983. 28 (N.F. 7). S. 122-130) вызвала критику: Ditten H. // BS. 1984. Т. 45. S. 141.

Славянские племена Подунавья получили имя "болгары" от тюрок Аспаруха, вставшего во главе союзного государства, утвердившегося в 680-681 гг. между Дунаем и Балканами (см.: Литаврин Г. Г. Формирование и развитие. С. 140-148; Ангелов Д. Проблемы предгосударственного периода на территории будущего Болгарского государства // Этносоциальная и политическая структура раннефеодальных славянских государств и народностей. М., 1987. С. 14-15). Этникон "болгары" распространился затем — сначала как политоним — на все население государства (Литаврин Г. Г. Формирование и развитие. С. 155, 158), утратив узко этнический смысл, чтобы ко второму десятилетию X в. стать этническим самоназванием (этнонимом) для всего, теперь уже славянского населения Болгарии (Ангелов Д. Образуване на българската народност. С., 1981. С. 189 и след.; Литаврин Г. Г. Формирование этнического самосознания. С. 70-74). В конце IX в. Болгария снова стала серьезным и могущественным противником Византии (Browning R. Byzantium; Литаврин Г. Г. Формирование и развитие. С. 167-170). Успешные военные действия вел против Византии болгарский царь Симеон (893-927 гг.), отодвинув далеко на юг болгаро-византийскую границу в начале X в., заняв в 914 г. Адрианополь и став фактически хозяином на всем пространстве от Константинополя до Фессалоники. Он провозгласил себя "василевсом болгар" (ср.: Στανδριδου-Ζαφρακα Α. Η συναντηση). Проектировался брак дочери Симеона с малолетним тогда Константином Багрянородным (Божилов И. Цар Симеон. С. 128 и след.). В ответ на усиление Первого Болгарского царства Византия стремилась создать антиболгарскую коалицию (Browning R. Byzantium. Р. 63 sq.). В начале 20-х годов имели место многочисленные походы болгар на Византию, вплоть до стен Константинополя (921, 922, 923-924, 924 гг.). В 925 г. Симеон принял титул "василевса ромеев и болгар" (Cambridge Medieval History. Vol. IV. Part. I. Р. 508. № 3). Известна его печать с надписью Ευμεων εν Χρισ(τω) βασιλ(ευς) Ρομεον ("Симеон во Христе василевс ромеев"): Besevliev V. Die protobulgarischen Inschriften. В., 1963. S. 330-331. № 89а. По всей вероятности, Симеон добился превращения в 926 г. архиепископии Болгарии в патриархат, независимый от Константинополя (Runciman S. A History of the First Bulgarian Empire. L., 1930. P. 173-174; Toynbee A. Constantine Porphyrogenitus. P. 360). Сын Симеона Петр заключил в 927 г. с Византией мирный договор. В середине X в. Византия еще продолжала платить Болгарии дань (ср.: Toynbee А. Constantine Porphyrogenitus. Р. 358 sq.; Browning R. Byzantium; Obolensky D. The Byzantine Commonwealth. P. 115 sq.; История на България. Т. 2. С. 238 и след.; Петров П. Образуване на Българската държава. С., 1981.

65

Ср.: DAI. 1.17; 4.3.

66

Ср.: 8.5; 37.41-48. См.: Цанкова-Петкова Г. О территории Болгарского государства в VII-IX вв. // ВВ. 1960. Т. 17. С. 142-143.

67

Стратиг Херсона Иоанн Вогас (см. коммент. 1 к гл. 1) имел приказ императрицы Зои направить печенегов против болгар (Georg. Mon. Cont. Р. 879.12-19, 882.3-20; Theoph. Cont. Р. 386.23-387.13, 389.20-390.21; Nic. Patr. Epist. Col. 72-76). По сообщению Николая Мистика, в 924-925 гг. печенеги готовились к вторжению в Болгарию (Nic. Patr. Epist. Col. 149-153). Константин не исключает возможности новых столкновений с болгарами: его общий тон в труде "Об управлении империей" в отношении Болгарии отнюдь не дружественный. Ср.: Литаврин Г. Г. Константин Багрянородный (в печати). Как показал И. Божилов (България. С. 52 и след.), между болгарами и печенегами существовали в целом хорошие отношения со времени правления Симеона и до конца существования Первого Болгарского царства. В этот период и дунайская граница между ними была достаточно прочной.

68

Ср.: DAI. 1.25; 8.5; 9.67; 37.38.