— Зато я жукан, а нас в Империи очень много. Странствующий механик может работать повсюду, где есть машины.

— Осоиды тебя ищут, — сказала Таниса.

— Возможно, но в этом городе столько народу, что отыскать одного человека не так-то просто. Тото я возьму с собой как моего подмастерья. Так мы будем еще меньше бросаться в глаза, верно, парень?

Тото, нервно сглотнув, кивнул в знак согласия.

— И что же вы будете делать в городе? — поинтересовался Тизамон.

— Поспрашиваем. Там мог остаться кто-то из наших знакомых, и если существует какое-то сопротивление, они наверняка в нем участвуют.

— Будь осторожен, — предостерег мантид. — Нет никакой гарантии, что тебя встретят с распростертыми объятиями.

— Меня и не за что так встречать, но иного выбора я не вижу. Одни мы миннскую тюрьму приступом не возьмем. Вот установлю контакт, и подумаем, как лучше переправить туда вас троих. Если не найдется легкого способа, то придется нам с Тото, хоть и не созданным для тайной войны, управляться вдвоем, а вы поступайте на свое усмотрение. Договорились?

— А место встречи? Я не хочу, чтобы все вышло, как в Геллероне, — сказала Таниса, — тем более что в Минне осоиды так и кишат.

— В Минне две площади — было, во всяком случае. На восточной раньше помещалась торговая биржа, которой руководил старый скорпи по имени Хокиак — может, он и поныне там заправляет.

— Подозрительное местечко, — припомнил мантид.

— Надеюсь, таким оно и осталось. Хокиак еще до осоидов был заправилой черного рынка; если он или его преемник до сих пор занимаются этим, то нам повезло. Все недовольные и подпольщики пользуются услугами черного рынка. Если получится, я замолвлю там словечко относительно вас.

Тронный зал дворца был скопирован с императорского в Капитасе. Тальрик затруднялся определить, что двигало губернатором — почтительность или излишнее самомнение. Колоннады по бокам дублировались солнечными столбами, проникающими сквозь отверстия в потолке. Охра колонн оттеняла светлый камень стен, украшенных фресками в местном стиле.

Слуга, тоже местный, в простой темной одежде, доложил о посетителе, и Тальрик зашагал к семи сиденьям в дальнем конце. У императора, правда, было одиннадцать тронов, но миннский правитель все-таки позволил себе немалую вольность.

Заняты были только пять мест из семи: сам Ультер в центре, еще три осоида по одну сторону от него и жукан по другую. Все они пристально смотрели на идущего к ним человека.

— Тальрик! — Негромкий голос Ультера легко преодолел разделявшее их пространство — зодчий, видимо, знал свое дело. — Капитан Тальрик, чтоб мне пропасть! Ну, рассказывай, что поделывал все это время?

Тальрик четко отсалютовал тронному возвышению, стараясь не показывать, как поразила его произошедшая с Ультером перемена. Прошло, конечно, больше десяти лет, и понятно, что волосы у него совсем поседели, но старику явно неплохо жилось на своем посту. Брюшко заметно нависало над поясом, и даже мастерски сшитая золотая туника не могла придать стройности этой оплывшей фигуре. На топазовом ожерелье покоился двойной подбородок, тяжеловатое и раньше лицо стало брыластым.

— Садитесь, садитесь, — добродушно произнес Ультер, заметив удивление своего бывшего порученца. — Вот доживете до моих лет и тоже захотите спокойной службы. Если б я просто уехал домой и стал управлять поместьем, против моего вида никто бы не возражал — разве необходимость появляться на публике что-то меняет?

Тальрик взошел по ступеням и занял одно из свободных мест.

— Капитан Тальрик служил у меня под началом при взятии города и был отличен, — сообщил Ультер. — Капитан Олтан из квартирмейстерской службы и капитан Раут из разведкорпуса — мои советники на данный момент. — Два осоида наклонили головы. — А это мастера Дрейвен и Фрейген из Консорциума Честной Торговли.

Через Консорциум Империя пыталась контролировать торговый процесс, но, насколько знал Тальрик по связям в Рекефе, оставалось большим вопросом, кто кого контролирует. Он кивнул, здороваясь с жуканом и скучающим осоидом средних лет. Может, как раз кто-то из них повинен в недостатках снабжения, и Ультер в итоге будет оправдан.

Но этого ли хочет Рекеф?

— Что привело вас к нам, капитан — перспектива нового повышения? — подмигнул Ультер.

Тальрик внутренне дрогнул, увидев такое знакомое лукавое выражение на этом обрюзгшем лице. Он рассчитывал, что губернатор его примет наедине и они смогут поговорить откровенно.

— Мне, можно сказать, дали отпуск, полковник, — непринужденно ответил он. — Попросился на отдых с передовой — надеюсь, я правильно выбрал?

— Мы здесь тоже не сидим сложа руки, — заверил Ультер, — но недельку на восстановление сил я вам выделю. Будьте как дома в моем городе. — При виде поднятой брови Тальрика улыбка Ультера сделалась еще шире. — Я держу Минну в кулаке и сжимаю пальцы, когда она начинает дергаться. Простой, казалось бы, урок, но они так и не усвоили его толком. — Ультер хлопнул в ладоши, и из двери за помостом появилась вереница служанок с бутылками и бокалами. — Я хотел бы сам познакомить вас с удовольствиями, которые может предложить гостю Минна.

— Странно, что вас до сих пор не перевели куда-нибудь поближе к столице. — Тальрик заметил, что прислуживают им исключительно молодые женщины, но жительниц Минны среди них нет — мудрая, несомненно, предосторожность. Ультер подбирал себе только красивых рабынь, в том числе и осоидок.

— Все дело в том, что некем меня заменить. — Ультер подставил кубок арахнидке, наполнившей его доверху. — Я знаю Минну лучше кого бы то ни было, лучше даже, чем подлые аборигены. И удерживаю крышку на месте, как бы горшок ни кипел. Несколько лет назад они собрались восстать по примеру Майнеса, но я упредил их. Все очень просто: кого-то распинаешь на скрещенных пиках, кого-то арестовываешь, а семьи зачинщиков отправляешь в Дельв как рабов. Звонкая оплеуха, если отвесить ее вовремя, предотвращает припадок.

— Здравый подход, — согласился Тальрик. Рабыня его собственной расы, опустив, как полагалось, глаза, предложила ему блюдо с закусками. — Эти осоидки — недовольные или плательщицы?

— Плательщицы, насколько я знаю. Их, особенно столичных, сейчас много на рынке. Ужасная ситуация, — с весьма эфемерным сочувствием присовокупил Ультер, — но я стараюсь, чтобы они жили в хороших условиях.

«За чьи же долги продали в рабство эту? — подумал Тальрик, — мужнины или отцовские?»

— Позже, если желаете, я пришлю ее в ваши комнаты, предложил Ультер. — Хочется, чтобы эта поездка запомнилась вам надолго.

— Ловлю вас на слове. — Женщина на миг замерла: нелегко гордой осоидке быть вещью, которую передают из рук в руки — но что такое рабыня, если не вещь?

Они с Ультером чокнулись через капитана Олтана, сидевшего между ними.