— Ну и что из этого? — скептически посмотрел на участкового Титаренко. — Мало ли металлолома валяется по полям.

— Я и не стал бы отвлекать тебя от дел по пустякам, если бы не одна деталь.

— Какая?

— Во-первых, велосипедное крыло оказалось на траверзе шестого километра от Туюксу недалеко от того места, о котором рассказал Фомин. Во-вторых, оно погнуто, хотя и новенькое…

— Где крыло?..

— В поле осталось.

— Сможет дружинник поехать с нами и показать?

— Конечно.

Вернувшись в райотдел, Титаренко тщательно осмотрел находку. Крыло от заднего колеса принадлежало мужскому велосипеду марки «Спутник» Харьковского велосипедного завода. Выше стоп-сигнала имелось углубление с рваными краями. В месте повреждения с внутренней стороны он заметил слабый налет. Он остался даже после того, как младший лейтенант очистил крыло от земли кисточкой. Осторожно соскоблив налет, Титаренко поместил крупинки в пробирку и отправил на экспертизу в областной НТО. Не забыл Титаренко и о том крохотном кусочке голубой краски, что был обнаружен на правом торце буфера даймана.

…Новенький велосипед «Спутник» сверкал голубизной под навесом сарая.

— Всего две недели, как купил этого красавца, — хвастал хозяин, вертясь возле Титаренко и Аминова, осматривавших велосипед. На малейшую просьбу — подержать велосипед, выкатить его во двор — Мстиславский откликался с преувеличенной охотой. На вопросы отвечал с готовностью.

К Мстиславскому в Туюксу Титаренко и Аминов зашли не случайно. В магазине сельпо они узнали, что за последние месяцы партия велосипедов «Спутник» поступала только дважды, реализован всего один — Мстиславскому.

— В ночь на тридцатое дома были? — как бы между прочим спросил младший лейтенант, осматривая заднее крыло.

— К родственникам ездил, в деревню, — зачастил Мстиславский.

— Я еще не успел назвать месяц, а вы уже утверждаете, что ездили к родственникам.

Мстиславский понял, что попал впросак.

— В какое время вернулись домой?

— Н-не помню, — выдавил он. — Засветло еще. Вроде, кино, еще не начинали крутить в клубе.

— Советую вспомнить. Учтите, ваши слова будут проверены, — предупредил младший лейтенант:

— Вспомнил, вспомнил! — нарочито радостно встрепенулся хозяин. — Ведь когда въезжал в Туюксу, глянул на часы. Третий час ночи шел.

— Видели машину под откосом?

— Нет, не видел.

Закончив осмотр велосипеда, Титаренко и Аминов отошли в сторону.

Одних догадок для суда мало. А фактов у нас, прямо скажем, нет. Не за что зацепиться.

Старшина не слушал Титаренко. Вытянув шею, он во все глаза вглядывался во что-то, видное ему одному, отходил то вправо, то влево, то назад.

— Ты что крутишься, Исраил?

— Погоди, погоди, друг. Какая-то чертовщина мерещится. Посмотри на велосипед. Ничего особенного не замечаешь?

Младший лейтенант отрицательно покачал головой: все, вроде, на месте.

— Посмотри внимательней на заднее крыло. Сдается мне, что оно имеет другой оттенок, чем рама и переднее крыло. Ну, самую малость отличается. Как говорят маляры, колер другой.

С санкции прокурора дознаватель ГАИ Титаренко и участковый Аминов произвели у Мстиславского обыск. Была найдена новая, но поврежденная велосипедная покрышка.

Титаренко к «генеральному сражению» с Мстиславским подготовился тщательно. Чтобы получить от него правдивые показания, нужно было тактически правильно построить допрос. Склонить Мстиславского к признанию — не самоцель. Доказательств его вины вполне достаточно для предания суду. Но нужно добиться, чтобы Мстиславский прочувствовал всю преступность своего поведения на трассе, чтобы искренно раскаялся в содеянном.

Титаренко вдумчиво составил перечень вопросов, определил их последовательность, разложил на столе нужные бумаги и только тогда приступил к допросу подозреваемого.

Тот вошел бодро, весь вид его говорил: «Ничего у вас не выйдет. Меня голыми руками не возьмешь!».

— Расскажите, каким образом вы погубили шофера грузовика.

— Что-о? — взревел Мстиславский. — Это клевета! Я буду жаловаться прокурору!

— Это ваше право, — оборвал его Титаренко. — Отвечайте на вопрос!

— Не буду отвечать на провокационные вопросы. Вообще ничего не буду говорить…

— Это тоже ваше право, — остановил его младший лейтенант, подавая ему постановление о предъявлении обвинения. Когда Мстиславский расписался в постановлении, Титаренко уточнил. — От вашего поведения сейчас в немалой степени будет зависеть и мера наказания…

— Какого наказания? — перебил дознавателя Мстиславский. — Не считайте меня за дурачка, я не виноват ни в чем.

— Ну, что ж, не хотите рассказать все, как было — дело ваше. Так и быть, я сам расскажу, как произошла авария по вашей вине. Двадцать девятого ноября этого года, еще засветло, поехали вы в деревню к родственникам. Возвращаться пришлось глубокой ночью. Были вы, что называется, навеселе, причем, изрядно. Во всяком случае, велосипед вилял по дороге. На одиннадцатом километре от Туюксу вас нагнал дайман. Когда грузовик почти поравнялся с вами, вы с обочины въехали в полосу движения даймана. Тормозить шоферу было поздно и, чтобы предотвратить наезд, он круто вывернул руль влево. Сбив оградительный столбик, дайман сорвался с дороги и врезался в камень…

— Но я-то тут при чем? — не выдержал Мстиславский. — Я ж его с дороги под откос не толкал.

— В момент резкого поворота правой частью буфера дайман все же «чиркнул» по заднему крылу вашего велосипеда. Острым краем поврежденное крыло разорвало покрышку — и вы остались без транспорта. Отбежав от места происшествия километров пять, вы осмотрели крыло. Выправлять его не было смысла, так как неизбежно остались бы следы. Поэтому вы решили избавиться от этой улики. Сняли крыло и бросили его в поле, метров за триста от дороги.

— Неправда! — закричал Мстиславский, — Кто это докажет? Ночь ведь была! Никто ничего не видел! Все это ваш выдумки! — В глазах его появился неподдельный страх.

«Подействовало!» — удовлетворенно подумал Титаренко и сказал:

— Хотите доказательств? Пожалуйста!

Младший лейтенант раскрыл конверт. Не белый лист бумаги голубой искрой скользнул крохотный кусочек краски.

— Вот заключение химической экспертизы. Эта крупинка краски, обнаруженная нами на буфере даймана, принадлежит заднему крылу вашего велосипеда. А покрышкой заднего колеса оставлены следы на внутренней поверхности крыла…

— Ложь! — опять не выдержал Мстиславский. — У моего велосипеда целы и крыло и покрышка!

— Нет, гражданин Мстиславский!

Титаренко вытащил из-за шкафа поврежденное заднее крыло от велосипеда. У Мстиславского от неожиданности буквально отвисла нижняя челюсть, а в глазах читался недоуменный вопрос «Откуда это здесь?».

— Вы создали аварийную ситуацию на дороге, в результате чего погиб человек. За это привлекаетесь к уголовной ответственности. Чтобы спасти жизнь вам, шофер даймана пожертвовал своей, а вы, даже не зная, что сталось с вашим спасителем бросились наутек. А ведь умер шофер не сразу. Если бы вы вызвали скорую помощь, медики спасли бы ему жизнь. Так что, гражданин Мстиславский, гибель шофера — на вашей совести… Что скажете теперь?

НЕ СТАРЕЮТ ДУШОЙ ВЕТЕРАНЫ