В глубине зала располагался полукруглый стол из красного дерева, куда вскоре сядет комиссия, лицом к аудитории. Помещение почти пустовало, за исключением группки людей, похожих на городских чиновников, и одинокой светлой головы на первом ряду — Карен.

Будто почувствовав на себе взгляд, та обернулась. При виде Алексис она удивленно подняла брови, однако быстро взяла себя в руки, сжала губы в тонкую полоску и отвернулась.

Вскоре из двери за столом вышли члены комиссии, в руках — пухлые папки, чашки с кофе и телефоны. Они расселись, перед каждым — табличка с именем.

Алексис взглянула на часы: слушание вот-вот начнется. Она принялась выстукивать пяткой по полу в такт секундной стрелке.

— Не забывай, — сказала Джессика серьезным голосом, взяв ее за руку, — мы ни в чем не виноваты.

Председательница объявила о начале собрания. Минут десять обсуждение вращалось вокруг организационных вопросов и проблем, оставшихся нерешенными в прошлом месяце. Когда объявили обсуждение новых тем, Алексис вновь начала выстукивать пяткой по полу. Председательница сухо озвучила жалобу против «Кошачьих лапок».

— Мы получили письменное объяснение мисс Карлайл касательно этого вопроса. Мы также при необходимости готовы выделить ей время на то, чтобы сделать заявление и ответить на возможные вопросы. Но сперва кто-нибудь еще желает высказаться?

На ноги вскочила Карен.

— Благодарю, председатель, — сказала она в микрофон у специальной кафедры. — Меня зовут Карен Мюррей, я владею магазином антиквариата «Старый-добрый», расположенным напротив кафе «Кошачьи лапки».

Алексис с Джессикой переглянулись и одновременно закатили глаза. Карен говорила с видом смиренного гражданина, обеспокоенного благополучием любимого города.

— Разумеется, я была только рада, когда мисс Карлайл выкупила и отремонтировала пустое здание для кафе. Я посчитала его весьма очаровательным дополнением к нашему оригинальному торговому кварталу.

Джессика выпучила глаза. Карен явно отыгрывала роль, заслуживающую Оскара.

— Поэтому прошу уважаемую комиссию учесть, что моя жалоба вызвана исключительно желанием защитить и поддержать порядок, который мы с таким трудом установили в нашем квартале. Законы по зонированию были разработаны не просто так, и нельзя их нарушать, какими бы благими ни были намерения. Существует множество мест в более подходящих зонах для занятий йогой мисс Карлайл и ее маленькой группы поддержки.

Маленькой группы поддержки?! У Алексис моментально вскипела кровь от такого грубого умаления деятельности, происходящей в ее кафе каждый день.

— Мисс Карлайл уже получила разрешение на проведение благотворительности по раздаче котов, которой я в свое время не противостояла, вопреки опасениям, что подобные мероприятия создадут проблемы с парковкой для других торговых точек. Однако теперь, боюсь, мисс Карлайл переходит все границы. Я лишь прошу уважаемую комиссию проконтролировать соблюдение существующих законов и поспособствовать тому, чтобы мисс Карлайл перестала использовать свое кафе для спасения всего мира и вернулась к своим прямым задачам — кормить людей. На этом все, спасибо за внимание.

Карен поспешила вернуться на место. Председательница поблагодарила ее за речь и посмотрела на Алексис.

— Мисс Карлайл, мы вас сегодня не ждали, но, поскольку вы пришли, желаете дополнить свое письменное объяснение личным обращением к комиссии?

Алексис чувствовала на себе прожигающий взгляд Карен.

Нет уж. Хватит избегать сражений. Она поднялась.

— Да, я хочу высказаться.

С колотящимся сердцем Алексис прошла мимо удивленно хлопающей глазами Карен, встала за кафедру и отрегулировала микрофон.

— Спасибо за предоставленную возможность, — начала она и, тяжело сглотнув, спрятала дрожащие руки. — Большая часть сказанного мисс Мюррей — правда. В моем кафе действительно часто собираются жертвы сексуального насилия и домогательств. Верно и то, что зачастую посетительницы приезжают с утра и остаются на несколько часов, но этим мое кафе не отличается от многих других в городе, где занимаются студенты или проводятся собрания книжных клубов.

Алексис облизала пересохшие губы и продолжила:

— Как я указала в своем письменном обращении, я не считаю, что мои действия нарушают правила, а также не думаю, что лишь мое кафе ответственно за нехватку парковочных мест, которая является давней проблемой нашего квартала. Тем не менее я хочу публично заявить, что готова найти новое помещение для проведения занятий по йоге, если комиссия сочтет эти действия необходимыми.

Карен фыркнула со своего места. Алексис опустила взгляд на свои руки. Нужно на этом закончить. Она высказалась по сути жалобы. Как обычно, она сделала необходимое и могла проигнорировать остальные проблемы.

— Мисс Карлайл, вы закончили? — спросила председатель.

Закончила ли?

— Мисс Карлайл?

Нет, не закончила. Она еще не объяснила свою позицию. Если отмалчиваться и дальше, то люди, подобные Карен Мюррей, продолжат распространять по миру искаженную версию правды. Если Алексис не сразится в этом бою, война никогда не закончится.

Она вновь облизала губы и подняла взгляд.

— Нет. Я хотела сказать еще кое-что, если позволите.

— Прошу, продолжайте.

Сердце колотилось так, что дрожали ребра.

— Проблема не в нарушении зонирования. Мы все это прекрасно понимаем. В противном случае мисс Мюррей бы также написала жалобу на швейный магазин миссис Башар, в котором каждую неделю проводятся уроки рукоделия для вдов. Эта жалоба направлена против меня ввиду личной неприязни мисс Мюррей.

— Погодите минуточку! — вскочила Карен.

— Мисс Мюррей, вернитесь на свое место, — велела председательница.

— Но это ложь! Она наговаривает на меня!

Алексис едва удержалась от того, чтобы не закатить глаза.

— Мисс Мюррей! — отрезала председательница. — У вас была возможность высказаться.

Алексис продолжила:

— За прошедшие после моего обвинения против Ройса Престона полтора года мисс Мюррей почти каждую неделю находила повод пожаловаться на что-то в моем кафе. На растительность перед зданием, на кота. Она жаловалась даже на то, что гирлянды на фасаде горят слишком ярко. Я все вытерпела. Больше, чем многие готовы стерпеть, поскольку считала мнение людей, подобных ей, несущественным. Но теперь я понимаю, что оно существенно. Существенно, потому что такие взгляды позволяют мужчинам вроде Ройса Престона спокойно совершать свои преступления, оставаясь безнаказанными долгие годы. Существенно, потому что она пытается навредить людям, которые мне очень дороги — женщинам, подвергшимся большим испытаниям. И если позволить кому-то вроде мисс Мюррей воплотить свои мелочные планы мести посредством законов о зонировании, то это будет значить, что законы бессмысленны.