Даже турки демонстрировали более высокую полевую выучку чем британцы (и, кстати, лучше чем французы, тоже).

Погрузка

К 24–25 августа объем работ был полностью завершен. Хотя причалы и были реконструированы саперами, всех проблем избежать не удалось. Но это была уже не вина военных инженеров. Тыловое ведомство не успевало в достаточном количестве закупать имущество. Недостающие шаланды, необходимые для высадки войск, приобретались в Константинополе.

Но даже то, что уже было сделано, позволяло немедленно приступать к следующему этапу — погрузке. 25 числа приказ о ее начале был разослан по всем полкам английского контингента. Теперь союзное командование ждала очередная задача: требовалось произвести расчеты оптимального соотношения численности десантных сил, численности подразделений обеспечения с объемом транспортов, числом необходимого имущества и высадочных средств. После чего привести к общему знаменателю с количеством пирсов и времени погрузки. Это было нелегко. Судов по-прежнему не хватало: «Перевозка в Крым,., потребовала …до полутораста паровых и парусных транспортов».

Можно уверенно говорить, что мировая история еще не видела подобного предприятия. Масштабы были грандиозными. По количественному показателю союзный десант входил в тройку крупнейших десантов XIX в. вместе с высадкой французов в Алжире в 1830 г. (ок. 37 000 чел. и 4 500 лошадей) и десантом генерала Мак-Клелана на Йоркский полуостров в 1862 г. (ок. 80 000 чел.). При этом переброска войск производилась не с континентальных территорий Англии и Франции, а из мест, удаленных от метрополий на сотни и тысячи километров.

Ближе к отправке в Крым английское командование все-таки усилило нагрузки на личный состав, стали часто производиться учения по посадке в шлюпки. Особенно это почувствовала не себе Легкая дивизия вскоре после знакомства со своим командиром генералом Брауном. К этому времени был ясен способ десантирования и средства его производства.

«В 1854 году союзники, находясь в Варне и готовясь к вторжению в Крым, конец июля и почти весь август отвели на тщательную подготовку войск к этому предприятию: инженерные войска, заготавливая фашины и туры и производя различные практические работы, приучались к осадным действиям, а пехота и флот почти беспрерывно практиковались в посадке и высадке».

Занятия для сухопутных войск шли как с флотом, так и самостоятельно. При участии флота готовились специальные гребные команды, которые должны были оказывать помощь морякам. К началу посадки на корабли при всех недоразумениях у союзников были «…тщательно подготовлены средства для перевозки десанта на берег, и войска были обучены погрузке и выгрузке с судов».

Особенное внимание было обращено на изыскание такого способа перевозки артиллерии на берег, которое давало бы возможность тотчас же ввести ее в бой.

«…После многих опытов остановились на следующем способе: связывали два судна длиною в 50 футов и шириной в 8 футов и настилали их досками, получался плот, который поднимал 1 орудие на лафете с ящиком и две запряженные повозки или 150–200 чел., причем в воде он сидел только на 1 фут».

Как вариант на него можно было погрузить 12–15 лошадей и 30 человек или 13 000 кг различных грузов.

Как только завершилась отработка посадки на корабли и высадка с них, перешли к следующему этапу действий — погрузке. Она пошла быстро. Труд, затраченный на подготовку, не пропал даром.

Как пример: 88-й пехотный полк «Рейнджеры Коннахта» 30 августа в полдень прибыл к одному из причалов для погрузки на транспорт №78 и через три часа успешно завершил ее, выполнив посадку на борт судна личного состава в количестве 27 офицеров, 774 солдат и сержантов. Были погружены всё полковое имущество, боеприпасы и даже… 16 женщин.

Последняя цифра очень интересна. Действительно, много женщин, в основном супруг полковых сержантов, решив не отставать от своих мужей, всеми правдами и неправдами проникали на борт кораблей. Хибберт приводит статистику, по которой на 100 мужчин английского контингента в среднем приходилось 6 женщин. «Предполагалось, что эти женщины в дальнейшем станут работать в солдатских столовых и госпиталях, однако ни по подготовке, ни по дисциплине они не могли сравниться с наемными работницами, выполнявшими эти обязанности во французской армии».Офицер гвардейских гренадер Хиггинсон заметил в Варне при сходе полка на берег примерно полдюжины солдатских жен: «скорее безбилетников, чем законных пассажиров», «выглядевших после рейса очень непривлекательно». Кстати, это оказалось не самым плохим нарушением суровой воинской дисциплины. Женщины помогали в хозяйстве, стирали солдатам белье, а сразу после Альминского сражения стали первыми английскими сестрами милосердия. Даже офицеры гвардии склонялись к тому, что действовавший в английской армии категорический запрет генерала Чарльза Нэпира, гласивший: «Никакие женщины не имеют права участвовать в экспедиции», был необдуманным. Конечно, с одной стороны, присутствие женщин создавало проблемы. Часто эти проблемы были не столько сексуального, сколько морального характера. Много солдатских и сержантских жен в быту оказывались дамами скандальными, сплетницами и лентяйками. Из-за их длинных языков в любую минуту могли вспыхнуть потасовки. С другой стороны, именно они часто проявляли пример милосердия, самоотверженности и мужества, оказывая помощь раненым и больным, помогая организовывать быт, ремонтировать одежду, поддерживать порядок, будучи «…настоящими ангелами смиренности, благочестия и любви».

Отправка английских войск в Крым. Прощание с семьями. 1854 г.

В последние сутки перед посадкой принимается решение об усилении кавалерии. Для этого в состав десантных сил назначались 4-й легкий драгунский полк полковника лорда Пэджета и полк Шотландских серых.[141] Но на корабли успели погрузить только легких драгун. «Серые» не успели (они находились в бараках Кабайли в Константинополе) и высаживались в Крыму в устье Качи уже после Альминского сражения.