— Что проку садиться в паре сотен метров. Смотрите, по углам у них автоматические тридцатимиллиметровые турели с тепловизорами. Даже если одну ты сходу разобьешь, вторая за пару секунд нашпигует шаттл свинцом, превратив нас в фарш. Дальше больше. Зуб даю, подходы к форпосту густо усеяны противопехотными минами. Мы без колес, значит, бежать двести метров — всяко секунд сорок, да еще и в горку. Форпост же на господствующей вершине выстроен грамотно, ничего не скажешь. Пока добежим, враг успеет дать команду «в ружье» и встретит нас со всей любовью.

— Так выходит, смысла соваться нет?

— Почему? Доступ я прошарил. Там завтра плановая ротация. Зайдет новый взвод. И будет свеженький начальник. Некий двадцатитрехлетний лейтенант Биглер. Зайдем в их «внутрянку» и потребуем посадки, мол, поломка, форс-мажор.

— Так они нас и пустят… — не скрывая скепсиса, буркнул в ответ Март.

— А куда дойчи денутся? У них орднунг! А тут еще и новичок. Зато оказавшись внутри охраняемого периметра, мы одним рывком возьмем их тепленькими.

В итоге дед всех убедил. И вот в самый последний момент имперский лейтенант засбоил, не желая пускать неизвестных. Весь план готов был полететь в тартарары, но тут опять проявил свои таланты Каллистрат. Оказалось, он свободно изъясняется на немецком. А когда успел отыскать сведения о командире полка — отдельный вопрос. Но сыграл он оберста блестяще и убедительно.

Пока шла выгрузка десанта, Март терпеливо удерживал машину, едва касаясь колесами поверхности и выцеливая заранее намеченные для курсовой пушки цели. Костыль занял позицию у распахнутой настежь грузовой рампы с закрепленным на кронштейне тяжелым пулеметом, пристегнувшись страховочным фалом. Облачаться в БСК внука старый оружейник отказался, а вот бронежилет и шлем таки соизволил взять. Стоило только группе занять исходный рубеж атаки, как Вахрамеев оторвался от планеты и за один короткий оборот в четыре коротких очереди «разобрал» все угловые турели. Затем он повел «Буран» по кругу, первым делом всадив полсотни осколочно-фугасных снарядов в пологи двух палаток-казарм. А затем довернул прямиком на еще один, самый крупный жилой модуль, в котором, по сведениям разведки, находилась располага шуцманов ягд-команды Ворона.

Здесь он не стал себя ограничивать, плотно «причесав» ее справа налево, а затем вложил еще один залп на противоходе. Пока на земле кипел яростный бой, враг, несмотря на внезапность нападения, оказывал ожесточенное сопротивление и умирать без борьбы не собирался от слова совсем, Март, выполнив свою основную задачу, направил шаттл к стоящему в трех сотнях метров от форпоста в неприметном овраге концлагерю.

— Не забывай, там вокруг тоже мин понатыкано… — напомнил ему старик по внутренней связи. — Парни, скоро ваш выход! — приказал Каллистрат четверке братанов, которые все прошедшие сутки только и делали, что отрабатывали свои действия во время освобождения родни.

Периметр тюремной зоны также охранялся двумя автоматическими турелями, установленными поверху оврага с двух сторон. Но что с ними делать, если бы не дед, Март лично не очень понимал. Старый взломщик на считанные секунды перегрузил систему распознавания и управления пулеметами, не давая понять, где свои, а где чужие. Этого хватило, чтобы сбить их снайперски точными короткими очередями курсовой пушки одну за другой.

Оставалось приземлиться на центральном плацу. Подсветив себе точку прожекторами, Март уверенно посадил машину. Четверка рванула с места в карьер, не дожидаясь команды.

Понимая, что в реве винтов никто ничего не расслышит, пилот заглушил моторы и, включив громкую связь, произнес:

— Люди, мы пришли освободить вас. Все, кто хочет уйти отсюда, собирайтесь у ворот и выдвигайтесь по дороге в сторону базы. Там вас будут ждать бойцы Сопротивления. Они помогут вам перебраться за реку и уйти в горы. Повторяю, если хотите быть свободными, стройтесь у ворот.

Мирянам никак нельзя было отказать в решительности и сообразительности. Да и оказались здесь большей частью самые отчаянные и упорные. Так что призыв Марта услышали все.

Первые любопытствующее подошли к распахнутой рампе и принялись задавать стоящему у пулемета Каллистрату вопросы. Опознать в нем старика-оружейника клана Вахрамеевых никто бы не смог и при всем желании. Да и видели его прежде единицы, он предпочитал по понятным причинам вести прежде очень замкнутую жизнь, а сейчас и посреди ночи не стал снимать визоры. Боевая четверка молодых тоже преобразилась до неузнаваемости. Когда парни влетели в наспех собранный из подручных материалов барак или, скорее даже, навес, где томились их близкие, те даже не сразу признали их.

— Кто вы? — со страхом и надеждой спросила преградившая им дорогу исхудалая рано поседевшая женщина в черном вдовьем платке.

Ребята на миг замерли, а потом Денис стянул с себя маску и дрогнувшим голосом тихо сказал:

— Ты не узнала нас, мама?

— Денечка? Сыночек? Как же ты? Коленька? Откуда? Я ведь вас… — лицо бедной матери, успевшей похоронить пропавших сыновей, побледнело, но она совладала с собой и, обернувшись к остальным, сказала.

— Это наши! Они пришли за нами, — по ее лицу текли тихие слезы, но она даже не замечала их.

Денька, проглотив ком в горле, откашлялся и как мог громко распорядился.

— Все за мной. Кто не ходячий, мы поможем. Идем на корабль.

Уже через минуту на борт начали подниматься все уцелевшие Вахрамеевы. Их оказалось до боли мало. Многие были ранены. Дети, женщины и всего несколько мужчин.

— Деня и Коля, ведите людей к базе, смотрите аккуратно под ноги и проследите, чтобы никто не сходил с дороги, там наверняка мины.

Парни оторвались от вцепившейся в них мертвой хваткой матери и побежали к столпившимся мирянам.

— Слышь, Аграфена, — распознав в толпе главную повариху, окликнул ее Каллистрат, — тут еще кто из тарчан, да из наших знакомцев, сродственников есть?

— Как не быть? Берестовых человек семь и Рамзаев несколько.

— Слышь, командир, — обратился старик к Марту по интеркому, — это ж твоих друганов родичи. Да и у нас половина баб из тех семей, и наши девки к ним уходили. Давай тоже заберем с собой?

— Не вопрос. Саня, давай, тащи сюда Рамзаев, а ты, Мишаня, тяни Берестовых.

Тем временем остальные узники уже потянулись наверх по склону. Взять всех на борт Март все равно бы не смог. Так что и думать тут было не о чем.

Бой в лагере уже затихал. Доносились разве что отдельные, контрольные выстрелы.

— Первый, это Двойка. Как у вас там? — запросил он по связи.

— Завершаемся. На