— Это было забавно, — пожимаю я плечами.

Я получила ответ на свой вопрос. Всё Лоуренс понимает, просто у него совсем нет совести. Чем он меня приворожил? А Ренд — тётушку?

— Возможно, его всё же следует наказать? — предлагает леди. — Например, вышвырнуть во тьму. Правда, долго ему блуждать неприкаянным не придётся, ночные чудовища разорвут его и поглотят очень быстро.

Лоурнес становится совсем уж прозрачном, на едва угадываемом лице легко читается настоящий ужас.

— Юджин, — я не слышу, угадываю по шевелению губ.

— Меня не заботит, — отмахиваюсь я.

— Госпожа ждёт, — леди с готовностью меняет тему и взмахом расползающегося от старости и тлена веера отсылает Лоуренса прочь.

Меня приглашают в небольшую гостиную.

Уютная комната устроена для чайных посиделок: в центре круглый столик к нему вплотную приставлены мягкие кресла. Роль официанта исполняет менестрель.

Столик накрыт, госпожа уже устроилась в левом кресле, причём забралась с ногами, болтает босой стопой и ни капли не смущается своего хулиганского вида. Но именно так, наверное, и может вести себя та, в чьих руках мощь, способная сокрушать города и страны.

Я приветствую богиню поклоном. Госпожа может быть непринуждённой, я же всё равно должна соблюдать этикет до тех пор, пока мне не предложат забыть о правилах.

— Юджин, к чему эти ужимки? Присаживайся и угощайся.

— Отрава, госпожа? — я послушно сажусь.

— Отнюдь, Юджин. Стала бы я травить дорогую гостью? Очень хороший чай, особый сорт, так что смелее.

Правда в том, что если она захочет меня отравить, не важно, соглашусь я попробовать или нет, она отравит.

— Вы правы, госпожа, вкус восхитительный.

— Хочешь о чём-то спросить? — предлагает она, и я под её взглядом чувствую себя… птичкой, за которой наблюдает кошка.

Начинать с личного будет ошибкой.

— Я должна передать, что союза с вами ищет светлая Кирин. Богиня оказала мне услугу и рассчитывала, что я не забуду упомянуть об этом перед вами.

— Какая скука, — фыркает тёмная госпожа и резко подаётся ко мне. — О, кстати! Я не видела у тебя кулона раньше. Позволишь взглянуть, Юджин?

Говорить о Кирин она не захотела. Собственно, о чём говорить? Сообщение я передала ещё раньше, когда получала приглашение.

Прежде, чем я успеваю ответить, госпожа протягивает руку, и кулон вместе с расстегнувшейся цепочкой стекает ей в ладонь.

Неожиданный интерес.

Если бы кулон достался мне как реликвия рода Махаон, я бы не удивилась, но кулон всего лишь семейная памятная вещица. Неужели мамина линия тоже не так проста, как я привыкла считать? Госпожа открывает крышку и бесцеремонно извлекает из зеркального тайнка бусину крови.

Мда…

Потеряв интерес к кулону, госпожа его откладывает, а вот к бусине демонстративно принюхивается, но, думаю, на самом деле она определила, чья кровь ещё до того, как сняла с моей шеи кулон.

Возражать бесполезно.

— Диан не знает, — зачем-то признаюсь я.

— Рядом с тобой мальчик допускает ошибку за ошибкой. Ты в курсе, что он приходил ко мне и просил спасти тебя из лап Гельдернов любой ценой?

У меня сердце подпрыгивает. Я получила подтверждение тому, что и так знала — Диан в меня влюблён.

Я начинаю догадываться…

— И вы взяли с него плату? Обещание?

— Верно! — богиня хлопает в ладоши, ухитряясь сохранять бусину зажатой между мизинцем и безымянным пальцем. — Диан создал для меня из живущей в его сердце тьмы обручальное кольцо. Вот.

Не знаю, откуда именно она вытягивает чёрный матовый ободок. Крутанув его между пальцами, она запускает кольцо крутиться волчком по столешнице. Я провожаю его взглядом. Хочется взять, но… Нельзя.

Тёмная госпожа дразнит или действительно собирается привязать Диана к себе?

Желание богини…

У меня мороз по коже.Я наконец понимаю, что имел в виду Диан, говоря об обязательствах. Ради меня он отдал себя культу со всеми потрохами, и теперь…

Что нам делать теперь?

И каково ему будет узнать, что просить за меня не имело смысла, просто потому что тёмная госпожа не упустила бы возможности уничтожить Гельдернов, они для неё как кость в горле.

Она усмехается и ловит кольцо.

Зажимает в кулаке жестом фокусницы.

Я поднимаю чашку к губам и смакую чай. Что ещё остаётся? Показать выдержку, показать умение держать себя в руках. А ещё… думать. Госпожа хочет, чтобы я попросила кольцо себе? Хочет предложить сделку? Может быть, она хочет, чтобы я приняла Тьму?

— Впечатляет — признаю я. — Я читала, что материализовать тьму может только очень сильный маг.

— Кроме силы, есть ещё одно условия. Нужно испытывать очень яркие эмоции. Представляешь, как Диан хотел тебя спасти, раз у него получилось? Я бы могла оставить его себе, — она говорит и про кольцо, и про Диана. — Но мешать влюблённым было бы слишком жестоко, верно? А ещё самую капельку несправедливо, поэтому обручальное кольцо станет моим тебе подарком. Раз уж ты не захотела ручное приведение, забирай живого.

Она очаровательно улыбается и погружает бусину крови в ободок кольца. Издали может показать, что кольцо украсилось рубином. Сочетание матового чёрного и глянцевого багрянца… смотрится вызывающе, но в то же время притягательно.

Впрочем, не будь это брачное кольцо Диана, мне было бы всё равно.

Шёлк на моих пальцах утекает по ладони вверх, перчатки превращаются в митенки, пальцы открываеются, и госпожа берёт меня за руку, лично надевает мне на палец кольцо.

— Вы…

— Объявляю вас мужем и женой, — хмыкает она удовлетворённо. — Можете поце… А, нет, по причине отсутствия молодожёна поцеловаться вы не можете.

Ободок отзывается теплом и плотно обнимает палец.

— Я… Погодите, мы что вот так действительно теперь женаты?!

— Юджин, я богиня смерти, а не любви. Ты же не ждала от меня романтики, верно? Всё, забирай своего мальчика и наслаждайся. Я очень за вас рада, дорогие. Мне очень льстит, что для заключения брака вы выбрали мой культ.

Ха…

Они подмигивает.

На самом деле:

— Я благодарна вам, госпожа.

Видимо дурацкие свадьбы — моя судьба. Зато с женихом повезло, а это главное.

— Будьте счастливы в жизни и посмертии, — весьма своеобразно желает она и покидает гостиную.

Менестрель следует за ней, а я в комнате остаюсь одна. Перчатки сами собой восстанавливаются, скрывают кольцо. Я всё ещё сижу в лёгком оцепенении и невидящим взглядом смотрю на свои руки. Я думала иду на приём, а оказалась на собственной свадьбе.