Финч побледнел.

— Сюда, — сказал он. — Я всё подготовлю. Вы хотите что-либо сказать перед кремацией? Может, произнести молитву?

— Нет, — в унисон ответили мы с Лукасом.

Финч снова покосился, переводя взгляд между мной и Лукасом.

— Хорошо, — натянуто сказал он.

Наше разномастное трио, состоящее из вампирского Лорда, феникса-детектива и трупа на колесиках, последовало за Финчем вглубь крематория. Я покосилась в сторону двери. Боатенг должен был прислать свидетеля для кремации. На данный момент мы были единственными в здании.

— Мне стоит позвонить Боатенгу, — пробормотала я, обращаясь к Лукасу.

Финч повернул голову.

— Как только вы покидаете пределы лобби, ваш телефон перестаёт работать. Мы блокируем входящие сигналы — мы обнаружили, что это лучший способ позаботиться, чтобы похоронные службы не прерывались неподобающими рингтонами.

— Нам стоит продолжать без свидетеля, — сказал Лукас.

— Мы сжигаем тело убийцы, который был убит офицером полиции менее двадцати четырёх часов назад. Нам нужен официальный свидетель на случай того, если потом будут возникать вопросы

Лукас закатил глаза.

— Человеческая бюрократия — это идиотизм.

— Она существует не просто так, — я достала телефон. — Я сбегаю на улицу и посмотрю, что скажет Боатенг. Тебе нужно оставаться здесь, — я показала на накрытое тело Лазаря. — Ну знаешь, на всякий случай…

Лукас кивнул.

— Какой такой всякий случай? — спросил Финч.

Право ответа на этот вопрос я решила оставить Лукасу.

— Я скоро вернусь к вам, — поспешно сказала я. Затем смоталась из здания.

— Я как раз собирался вам звонить, — сказал Боатенг, ответив после первого гудка. — Боюсь, у меня плохие новости.

Мои мышцы напряглись в ожидании.

— Что такое?

— Мне наконец-то удалось получить кое-какие сведения из больницы. Они подтвердили, что фото Лазаря, которое у нас есть, совпадает с внешностью пациента по имени Дерек Бентли, которого они лечили от рака лёгких.

Окей.

— Проблема вот в чём, Эмма, — сказал Боатенг, подбирая каждое слово. — Сотрудники стационара сообщили мне, что Дерек Бентли был госпитализирован в пятницу. Он лёг в больницу в три часа дня для плановых процедур и мониторинга и выписался лишь следующим утром. Когда он якобы убивал Патрика Лейси в Барчепеле, он также был в лондонской больнице и проходил химиотерапию.

Я поморгала несколько раз.

— Он обеспечивал себе алиби, — сказала я. — Он лёг в больницу, затем украдкой смылся и вернулся в Барчепел, чтобы убить Патрика Лейси и…

— Нет, — перебил Боатенг. — Я поговорил с медсестрой, которая работала с ним на протяжении ночи. Он никогда не оставался один дольше, чем на полчаса. Они постоянно проверяли его состояние. Лазарь никак не мог убить Патрика Лейси.

— Это невозможно.

— Боюсь, это правда.

К моему горлу подступила желчь. Был кто-то ещё; Господь всевышний, где-то был ещё один.

— Разберитесь с кремацией, — посоветовал Боатенг. — Затем приезжайте сюда в участок. Теперь, когда мы знаем о Лазаре, найти его сообщника должно быть проще. А найдём сообщника, найдём и багбира.

— Нам нужен независимый свидетель перед началом кремации, — напомнила я ему.

— Я уже отправил двух офицеров и местного поверенного. Они должны скоро приехать.

— Хорошо, — я кивнула. — Я встречусь с вами в участке сразу же, как только закончу здесь.

Я только сбросила вызов, как тут же подъехала машина, хрустя гравием под колесами и поворачивая на небольшую парковку. Дверца открылась, и выбрался констебль Ротсей, нетерпеливо хлопающий глазами.

— Привет! Детектив Боатенг сказал мне приехать и наблюдать за кремацией? — он задал это как вопрос, так что я кивнула в знак подтверждения.

— Сюда ещё едут поверенный и ещё один офицер, — сказала я ему. — Спасибо, что приехали в такой ранний час.

Ротсей дружелюбно улыбнулся.

— Это моя работа, — он потянулся в машину и достал стакан на вынос. — Я подумал, вы захотите кофе перед тем, как мы начнём.

Я выдохнула.

— Вы просто посланник божий.

Он улыбнулся мне.

— Стараюсь изо всех сил.

Он передал кофе. Я аккуратно положила арбалет к ногам и тут же сделала глоток. Кофе был еле тёплым, но всё равно весьма желанным. Я причмокнула губами.

— Изумительно, — я сделала глоток побольше. — Можете пойти внутрь, если хотите. Я подожду прибытия остальных.

Ротсей покосился на дверь крематория.

— Кто ещё там есть?

— Лукас и директор крематория.

Он облизнул губы.

— Подожду здесь.

— Он не опасен, — бесстрастно сказала я.

— Кто?

— Лукас. Лорд Хорват. Знаю, он вампир, и знаю, что он устрашает, но он хороший парень.

— Ну-ну.

Я вздохнула. Видимо, одного лишь моего слова недостаточно, чтобы переубедить Ротсея.

— Весьма невероятно, что вам удалось сделать вместе, — признал он. — Поистине невероятно. Вы спасли Миранду Джеймс и её ребёнка. Кто бы мог подумать, что такой старик ответственен за весь этот бардак? Я всю ночь не спал, думая об этом. А утром почти не было аппетита на завтрак. Обычно я ем плотный завтрак. Я большой фанат сухих завтраков Shreddies, но иногда позволяю себе побезумствовать и ем Coco Pops.

Что-то во времени суток или, возможно, ситуации вызвало у Ротсея отчаянную потребность поболтать. Я покосилась на него, делая очередной глоток кофе. Мой язык ощущался как-то шершаво и неприятно. Я нахмурилась, пока Ротсей продолжал тараторить.

— Тут весьма славно. Умиротворённо. И наверное, огонь очищает. Когда я умру, я тоже хочу, чтобы меня кремировали. Обоих моих родителей похоронили, но мне ненавистна мысль о том, что меня затолкают в гроб под землёй. Всё прах, и в прах вернётся. Так ведь правильно, не так ли?

Я поднесла руку ко лбу. Я устала сильнее, чем думала, и начинала испытывать слабость. Я поморщилась. Придётся улучить момент и немножко вздремнуть, чтобы привести мысли в порядок и справиться с новыми открытиями Боатенга.

Затем я помедлила и уставилась на Ротсея. Погодите. Что он сказал? Он улыбнулся, глядя на меня с безобидным беспокойством. Мой желудок скрутило, пока я смотрела на него.

— Ваши родители мертвы? —