Жи-и-иу — жи-и-иу — жи-и-иу.

Показательного избиения по следам травм Малики не получается, это Пашка уже понял. А потому пора заканчивать балаган, а то еще глаз выбьют этой жужжалкой. Крутил ее Варгу вполне умело, то щитом перед собой раскручивал, то зонтиком над головой, а то и как кистенем перед собой намахивал. Бусинам явно не хватает веса для серьезного удара, но и не серьезный — лишнее. Пашка постановил себе выйти из драки без увечий, чтобы тёть Олю не расстраивать. Пока ему удавалось. А Варгу свою подлянку не зря затеял — Пашке едва удалось уйти от захлеста шеи. Серьезно? Убить решился?

Ну все.

Закрываем аттракцион.

Всего-то и надо перетерпеть, подставить руку в нужный момент, чтоб кожаный шнур намотался. И дернуть. Рванул Пашка удачно, от всей души. Кто ж знал, что у Варгу петелька от шнура на пальчик надета? Пальчик вывихнуло? Отлично — за перелом зачтется.

Жужжалка полетела в сторону судей.

Противник Павла недаром считался лучшим бойцом, вывихнутый палец его, конечно, не остановил. Варгу допустил ошибочку — ему нужно было не играть в запугивание, а разбираться с Павлом быстро, пока было преимущество. А теперь все, дядя, переходим к энергичным танцам…

— Мартун! Отставить избиение! Подойдите ко мне!

— Есть отставить, — отозвался Пашка, демонстрируя полное самообладание, и направился к начальству усердной трусцой.

Он немного задыхался, но дяденька был такой неустойчивый! Все падал и падал. Пашка очень старался, ловил неловкого дяденьку. На кулак. Раз пять. Или на колено. Промежностью. Даже подняться помогал. За волосы. Один разок Пашка даже сам упал, так старался. Да вот незадача, дяденьке попало прямо в коленную чашечку. Павел чуть пятку себе не отбил, сапоги выручили. Хорошие у наездников сапоги! Дяденька больше и не вставал. Только ругался очень сильно.

А нефиг было за удавку хвататься.

О справедливости и прочей магии

Попечитель Шенол быстро и внимательно оглядел подопечного. Травм не было. Мог бы не переживать, а у Ольги спросить — она бы сразу сказала, что у Пашки даже натруженный кулак не слишком пострадал. Разве что ссадина на ребрах досаждает. Это обрезанная рубашка задралась, когда он на боку по плитам плаца проскользил, сбивая Варгу с ног. Но эта боль — как трофей, делала победу реальной. Пашка свой план воплотил, заставил подонков прочувствовать все, что пережила Малика. В том числе — ощущение острой беспомощности и обреченности. И даже чуть больше. Пожалуй, именно в этот момент Пашка окончательно скинул с себя те браслеты, подавляющие волю. Почувствовал себя не просто равным — одним из лучших. Как ни крути, а этим самым-самым прилетело от него дважды. Он больше не второй сорт. Даже с не раскрывшейся до конца магией и непонятным социальным положением.

Раим оценил ауру спокойной силы, которую излучал мальчишка, и невольно ответил на довольную полуулыбку.

— Хорошая работа, воспитанник. Я впечатлен. — Шеф даже похлопал парня по грязному бицепсу. — Ольга, отдайте ему китель. Свободны, Мартун.

Тыря как будто ждала этого разрешения — тут же заюлила вокруг дорогого друга. Пашка принял на грудь пятьдесят килограммов меднопопой любвеобильной жизнерадостности и счастливо засмеялся. Секунда — и они переместились к Рашу и новым товарищам.

Раим Опекунович смотрел вслед сладкой парочке с тайным отеческим умилением. Тыря проявила чудеса сдержанности, это да. Ольга не была столь благодушна. Когда Варгу распустил свое гасило, отвлеклась, испугалась, ойкнула. А Тыря — не собака, ее на поводок не посадишь, да и не удержишь. Один краткий миг утраты контроля — и щена рванулась выручать своего партнера и осела, ткнувшись бивнем в камень, как будто ее ухватил за шкиряк да к земле пригнул невидимый богатырь. Щена коротко взвизгнула и выпрямилась как ни в чем не бывало. Только от подруги стыдливо отворачивалась — понимала, что подвела. Помощь, к удивлению Ольги, пришла от Раша. Великая вещь — нгурулья иерархия. От Ольги к Рашу пошла такая волна восхищения и обожания, что остальные нгурулы поймали ее тоже. Свап одобрительно рыкнул.

Оля вспомнила этот краткий эпизод и передернулась, на секунду вообразив последствия Тырькиного, слава богу, несостоявшегося подвига. «Бигбоссычу не помешало бы поучиться у своего зверя стаю, то есть контингент, воспитывать», — посетовала Ольга мимолетно и сосредоточилась на происходящем. К их начальственной группке подошел медикус, который закончил пользовать Варгу. Эскулап докладывал, ненавязчиво посматривая на Эрика.

— Как и у первого — многочисленные ушибы, обширная гематома под волосяным покровом, сильный вывих среднего пальца, серьезная травма колена, и самое неприятное — три очага внутреннего кровотечения. Удивительная жестокость для такого юнца.

— Это у вас удивительная близорукость, — отрезала Ольга ясным чистым голосом. — Профессиональная. Я всегда считала врачей тренированными аналитиками. — Ольга подпустила в голос грустинку. — Хороших врачей, то есть целителей по-вашему. Не худо было бы изучить причину поединка, раз судить прибыли. Впрочем, похожесть травм вы уловили. У лавэ Шенола имеется заключение интэ Дрири о повреждениях, которые нанесли ваши, хм, пациенты одной беззащитной женщине. Втроем. Павел Мартун всего лишь дал им почувствовать сей перечень на своей шкуре. — Она умолкла, чтобы справиться с эмоциями. — А мог бы убить, уж поверьте. Убить, кстати, было бы проще и быстрее, чем силу с аптекарской точностью дозировать. И справедливее, да нгурулов жалко. Звери за моральный облик своих партнеров не отвечают. Хотите еще поговорить о жестокости? — Медикус выслушал отповедь землянки с недоумением человека, с разбега напоровшегося на невидимую стену.

Противопоставлять себя местной элите было не очень умно, но Ольге просто жизненно необходимо обозначить свое безмерное «фи». Высказаться, чтобы поставить точку, иначе неприязнь застрянет в душе, закапсулируется гнойником и будет отравлять жизнь, не давая двигаться дальше. Не давая принимать этот мир.

— Еще одна иномирянка? И тоже говорливая! — Эр’лавэ Аст не скрывал брезгливости. — Да вы, Шенол, оригинал. — И победно покосился на Эрика.

– Я рад, что вы приняли это к сведению, эр’лавэ. — Раим поклонился с преувеличенной учтивостью. — Напомню, уважаемый, речь идет о моих подчиненных. Раз уж взялись быть арбитром, потрудитесь быть непредвзятым до конца. Вас за одно судейство следовало бы на поединок вызвать. — Столичные настороженно переглядывались. Нрав попечителя Восточного Корпуса в столице знали, как и его уровень магии. — А может, мне подать реляцию в королевский суд? Пусть там решают, глупость это была или осознанное нарушение правил. Менталисты-дознаватели разберутся. — Столичный сглотнул, а Раим вдруг отбросил учтивость: — Тебе, Аст, было четко сказано: поединок без магии и оружия. А ты?

— Да какое оружие? Браслет?

— Любой посторонний предмет в руках хорошего бойца — оружие. — Прописная истина голливудских блокбастеров прозвучала из уст Ольги преехидно. Недосказанное было понятно само собой: фиговый ты боец, если подобного не знаешь. А если знаешь — судил подло.