Хассана накрыла неожиданная волна уважения и почтения. Эти люди не слишком отличались от маленькой группы беженцев в Крыле Скарабея, его и Кхепри. Просто люди, противостоящие Иерофану, сражающиеся так, как могут. Он почувствовал новое уважение к леди Искаре. Какой бы юной она ни была, ей явно хватало сил, чтобы противостоять свидетелям. И она оказалась достаточно умной, чтобы понимать, что в такой битве надежда – самое мощное оружие.

– Возможно, это все впустую, – сказала одноглазая рейнджер. – Свидетели контролируют большую часть речной долины, наши запасы пищи ограничены тем, что нам удается протащить и что мы можем поймать. С наступлением зимы придет голод, если ничего не изменится.

– Надежда есть всегда, – мягко возразила молодая рейнджер.

Хассан подумал о Крыле Скарабея, спрятавшемся внутри Великой Библиотеки и сражавшемся за выживание. О Зарин, братьях Кхепри, Сефу и Чайке, оставшихся без руководства Кхепри, Хассана или Араша. Чувство вины из-за его решения не возвращаться в Назиру давило на него сильнее, чем в первые дни после Бехезды.

Они закончили трапезу, и один из рейнджеров показал им путь в бараки. Будет приятно поспать не на земле впервые с тех пор, как они вошли в речную долину, пусть в самих бараках гулял сквозняк и пахло плесенью.

Бараки располагались на скалистом выступе, вырезанном в горе рядом с двором, откуда открывался вид на остальную цитадель. Хассан вышел во двор, пока остальные готовились ко сну.

– Тебе нужно отдохнуть, Хассан, – мягко произнесла Кхепри.

Хассан оторвался от изучения низкой стены, окружавшей двор. Кхепри облокотилась о косяк двери бараков, свободно скрестив руки на груди. Он почувствовал внезапное желание подойти и коснуться ее, и это желание ему удавалось подавлять с самого начала путешествия через пещеры.

– Ты в порядке? – спросила Кхепри, расцепив руки и подойдя к нему.

Хассан покачал головой. Он не был в порядке, не был с самой Бехезды. Даже раньше. Возможно, с той самой роковой ночи, когда проснулся из-за нападения на дворец и ему пришлось бежать на корабле без родителей и людей, которым он верил.

– Все эти люди умрут, – сказал он. – Город практически осажден свидетелями. Нам же нужно что-то сделать, разве не так? Нужно им помочь.

Кхепри поставила локти на стену рядом с ним:

– Как?

– Не знаю. Но леди Искара защищала город от атак свидетелей уже много месяцев. Самостоятельно. Разве она и ее люди не заслуживают передышки? Помощи?

– Ты ею восхищаешься.

– Я понимаю ее, – ответил Хассан.

– Это место не Назира, – сказала Кхепри. – Наш город, наши люди далеко. Борются с Летией и свидетелями в одиночку. Ты же не думаешь, что помощь этим людям это изменит. Ты не можешь просто успокоить чувство вины.

– А кто говорит, что я испытываю вину? – спросил Хассан.

Кхепри многозначительно взглянула на него:

– Хассан, я же тебя знаю.

– Решение не возвращаться было правильным, – твердо сказал он.

– Мы узнаем об этом, только когда все это закончится, – ответила Кхепри, опустив взгляд на беспокойные руки.

Скорее всего она была права. Возможно, поэтому предкам Хассана было так легко. Пророки говорили им, как все будет, к лучшему или худшему. У них были предупреждения, которые влияли на их решения.

Он вспомнил о том, что им сказала Странница по поводу судьбы и их встречи. И потом вспомнил тот момент, когда понял, что он не пророк, и решил притворяться, что это так. Мгновение, когда он понял, что Летия предала его. Когда он отправился к Иерофану и предложил ему секреты Реликвий в обмен на Назиру. Все это тяжким грузом давило на Хассана, наполняло его чувством вины. Но, возможно, то не были ошибки, возможно, он не узнает об этом, пока все не кончится. А может, и тогда не узнает.

* * *

– Ты видел Антона? – спросил Джуд Хассана на следующее утро, когда они направлялись в большой зал.

– Он не здесь? – Хассан осмотрел группу, собравшуюся у дверей, и заметил, что Антона и правда не было. – Возможно, он уже в зале.

Они последовали за другими и увидели, что леди Искара уже ждет их. Но не Антон.

– Капитан Везерборн, – произнесла леди Искара, заметив его и махнув подойти к ней и группе рейнджеров, погруженных в разговор.

Хассан и Гектор последовали за ним.

– Что происходит? – обеспокоенно спросил Хассан.

– Мои рейнджеры заметили небольшой отряд людей в холмах, – ответила леди Искара. – Мы попытались поймать их, но им удалось вывернуться. Кажется, их ведет человек со шрамами Божьего огня.

Кровь Хассана похолодела в жилах. Свидетели снова их нашли.

Леди Искара глянула на него:

– Вы знаете этих людей.

Хассан кивнул:

– Они гонятся за нами. Группа свидетелей Палласа выслеживала нас в долине.

Леди Искара кивнула:

– Радка, призови всех своих рейнджеров в Анвари и займите позицию на мосту. Если эти свидетели явятся к нашему порогу, я хочу, чтобы мы были готовы.

– Свидетели не станут рисковать и входить в город, – сказал Гектор. – Они знают, что он защищен. Скорее всего они подождут, пока мы выйдем, чтобы устроить западню.

Джуд вел себя необычайно тихо во время этого разговора, и, когда Хассан повернулся к нему, то увидел, что тот бледен и потрясен.

– Джуд? – спросил Гектор.

– Антон, – ответил Джуд, переводя взгляд на Гектора. – Нам нужно его найти. Если свидетели здесь… если он покинул город…

– Я пойду с тобой, – крикнула сидевшая за столом Эфира, встав с места.

Джуд был поражен тем, что она вызвалась.

– Что? – спросила Эфира. – Странно, что я тоже за него переживаю?

– И я пойду, – вызвался Гектор.

Илья прочистил горло:

– Я могу помочь.

Хассан кивнул:

– И я. Кхепри и Беру могут остаться тут и поработать с рейнджерами, чтобы найти безопасный путь из их города, как только мы вернемся.

Они разделились. Джуд и Эфира направились к водопадам, Гектор остался обследовать цитадель, а Илья ушел к реке. Хассан же пошел на восток в старый квартал города. Его каменные здания осыпались, а лабиринты улочек полнились провалами.

Он пошел дальше в город, останавливая прохожих и спрашивая, не видели ли они Антона. Пятый человек, которого он остановил, потрепанного вида женщина, которая тащила мешки с зерном, указала ему на узкий переулок. Там Хассан заметил компанию детей, сидящих тесным кругом.

Через мгновение Хассан понял, что Антон среди них: его светлые волосы резко выделялись. Рядом с ним лежала брошенная корзина.