– Вот почему, – Антон покачал головой, – я никогда этого не хотел, не хотел быть им.

– У тебя должен был быть выбор, – согласился Хассан. – Но мало у кого он есть.

Мгновение оба молчали.

– Я недостаточно силен, – внезапно сказал Антон. – Я знаю, что это так. Джуд мог бы с этим справиться, Беру могла бы, ты мог бы, но я…

– Спасибо, – произнес Хассан, – но ты не прав. Сомневаюсь, что хоть кто-то из нас достаточно силен, чтобы это сделать.

– Значит, мы обречены, да?

– Нет, – ответил Хассан, и на мгновение на сердце потеплело. – Нет, не обречены, потому что никто из нас не справляется с этим в одиночку. Вот почему нас свели вместе.

Антон смотрел на него странным оценивающим взглядом, словно не позволял себе о чем-то рассказать.

– Пойдем, – позвал Хассан, когда стало ясно, что Антон продолжит молчать. – Не стоит заставлять остальных ждать.

Антон кивнул, и они пустились в путь к цитадели, повернувшись спинами к остальному городу.

– Как думаешь, куда он пошел? – спросила Эфира, пока они с Джудом шли по каменным улицам Анвари.

Джуд покачал головой, пытаясь размышлять:

– Не знаю. В Анвари есть казино?

Эфира фыркнула:

– Напомни мне рассказать тебе о том времени, когда я нашла его в Паллас Атосе, где его чуть не превратили в лепешку.

Джуд резко повернулся к ней с тревогой во взгляде:

– Что?

– Не переживай, я спасла его, – сказала она. – Итак, вы двое поссорились?

Он не ответил, лишь сжал челюсти, вспомнив тупиковую ситуацию, в которой они оказались предыдущей ночью.

– Не хочу вмешиваться, – подняла руки Эфира. – Просто, знаешь, мы вроде как рассчитываем на вас обоих.

Он устало вздохнул:

– Он может приводить меня в ярость. Просто делает то, что хочет, и не важно, как это влияет на других.

– Я думала, вы двое… – Эфира туманно махнула рукой.

Хорошо, что она не пыталась описать словами то, чем Джуд и Антон стали друг другу. Джуд сам не мог.

– Я сделаю ради него все, что угодно. А он не хочет рассказывать мне правду.

Эфира прищурилась:

– А ты думал, что, может, в этом и проблема?

Проблема состояла в том, что после всего, через что они прошли вместе, Антон все еще держал Джуда на расстоянии и притворялся, что это не так.

– Послушай, знаю, ты не просил у меня совета, – неуверенно произнесла Эфира. – И я точно не бастион здоровых отношений. Но я вроде как побывала на твоем месте. Отчаянно желала сохранить того, кого люблю. Готова была пожертвовать всем. И в конце концов именно это… – Она сглотнула, словно ей сложно было подобрать слова. – Вот что ее оттолкнуло.

– Твою сестру, – понял Джуд.

Эфира вытерла слезу тыльной стороной ладони.

– Когда Гектор… Когда я убила Гектора…

Сердце Джуда сжалось от напоминания об этом.

– Беру оставила меня. – Эфира еле выговаривала эти слова. – Она ушла, предпочтя умереть, чем… – Она замолчала. – Но до этого я понимала, что роль, которую я заставила ее принять, вгоняет между нами клин. Я понимала это и все равно игнорировала, потому что думала, что если буду крепко цепляться…

Джуд провел рукой по волосам. Он понимал. Слишком хорошо.

– Наверное, я хочу сказать, что какую бы тайну ни скрывал Антон, что бы он от тебя ни утаивал, скорее всего он так поступает из-за страха, – сказала она. – Боится того, что ты сделаешь, если узнаешь.

Он вспомнил все те моменты, когда Антон говорил Джуду словами и действиями, что ему не нужна защита, что он ее не хочет. И, если подумать, это причинило Джуду наибольшую боль. Мысль о том, что Антон отказывается от единственного, что он может предложить.

Но до этого момента он и не думал, что правда может оказаться еще хуже. Что Антон отказывался позволять Джуду защищать его, потому что знал, что тот не сможет. Что то, что ждет их в конце пути, какие бы ответы им ни дали пророки, потребует жертв, на которые Джуд не сможет пойти.

– Он исчез после Бехезды, – произнес паладин, глядя на горизонт. Ему все еще было сложно вспоминать те темные месяцы, когда Антон снился ему каждую ночь, но он не знал, что тот жив. – Я думал, что навсегда потерял его, но потом он вернулся, и я решил…

– Решил, что остальные проблемы не имеют значения.

Он ответил на ее мягкую, кривую улыбку собственной и в тот момент почувствовал себя не таким одиноким, как в последние дни. Месяцы.

Она толкнула его локтем:

– Ты не такой уж плохой, знаешь ли. Для хмурого мечника.

– Ты тоже не так плоха, – ответил он. – Не считая убийств.

– Эй, глянь. – Лицо Эфиры просветлело, и она указала на берег реки, где стояли, судя по всему, погруженные в разговор Хассан и Антон. Сердце Джуда дернулось в груди, когда темные глаза Антона встретились с его. На его лице появилось непонятное выражение, и Джуд разрывался между чувством облегчения, что тот жив, и злостью, что он ушел после их ссоры.

В любом случае он побежал к Антону.

– Прости, – сказал Антон, как только Джуд подбежал к нему. – За то, что исчез. Мне нужно было время.

Вместо Джуда ответила Эфира:

– Мы просто рады, что с тобой все хорошо, парень.

Она взглянула на Джуда, и тот почувствовал, как его злость стала исчезать, теперь, когда ситуация предстала ему в новом свете после слов Эфиры. Он не знал, что сказать. Просто смотрел на Антона, пытаясь выведать ответы, которые тот отказывался ему давать.

– Нужно вернуться в цитадель, – сказал Хассан.

* * *

Они попрощались с рейнджерами и леди Искарой, прежде чем солнце поднялось высоко в небо, и пустились в путь по дороге, которая снова отвела их к водопадам, обошли их и поднялись выше в горы. Примерно в обед они прошли каменоломни и двинулись дальше.

С наступлением ночи все почувствовали усталость. Перед тем как стемнело, Антон поискал свидетеля со шрамами, Лазароса, и решил, что можно разбить лагерь и не опасаться, что тот их найдет.

Следующие несколько дней они уходили все дальше в горы, и Джуд вспомнил, как леди Искара назвала Анвари границей цивилизации. Им определенно казалось, что они оставили мир позади. Теперь ландшафт, по которому они шли, был голым, незнакомым и все равно захватывающим. Неровные черные скалы заканчивались отвесными утесами. Хребет Непроизнесенных гор сформировался много веков назад из-за извержения вулканов и неким образом стал их наследством.

Путникам на самом деле казалось, что они очутились на краю мира и что на сотни миль вокруг нет ни одной живой души.