– А ты постарел немного, Филин. Хотя видно, что форму держишь.

– Я не могу тебя вспомнить, хотя уверен, что знаю. Кто ты?

Собеседник улыбнулся на удивление теплой улыбкой, никак не гармонирующей со всем его обликом:

– Не трудись, командир. Немудрено! Ладно, не буду больше томить. Николай Макшинов, Мак. Я под твоей командой в «Сове» служил…

Оглушающий, нокаутирующий удар памяти долбанул по натянутым нервам.

– Мак… – Андрей смотрел и узнавал того восемнадцатилетнего салажонка-новобранца, успевшего тем не менее получить берет. – Ты у Тюленя в группе был…

– Не забыл! Тебе ведь тогда не до этого было, а не забыл!

– А разве можно забыть «Сову»?

– Так то я. Мы, салаги, тебе тогда в рот заглядывали, завидовали…

– Как ты меня нашел, Коля?

– По своим каналам. Использовал служебное положение.

– Все еще служишь?

– Полгода уже нет. Но работаю. Начальником службы безопасности у одного «богатенького Буратины». Я уже давно поддерживаю связь с Медведем, а тут мой босс собрался в Израиле отдохнуть, вот Игорь мне и дал твой телефон.

– Так! – Андрей хлопнул ладонью по столу. – Совсем запутал! Служу – не служу! Давай-ка по пивку и докладывай как положено!

– Есть, командир! – улыбнулся Мак.

Они потягивали из высоких запотевших бокалов пиво, и Коля рассказывал свою историю:

– Я, командир, после того рейда долго лечился…

– Я помню, Коля, у тебя было ранение в плечо. Довольно тяжелое…

– В плечо… Первая боевая работа… Мне за тот рейд «За отвагу» повесили, да и не только мне – Батя тогда все твое пополнение представил: шесть МЗО живым и двадцать шесть «За боевые заслуги», посмертных…

– Батя…

– Мы все жалели, что не удалось Муссу добить потом, с тобой.

– В мой последний рейд пошли только «старики» – это было дело чести…

– Да знаю я! Ну вот. Оставили в отряде. Служил в разведроте Джо. В девяносто втором, на дембель, дали старшину… К тому времени твоей группы уже не было – поувольнялись твои «старики». Самым последним ушел Индеец, когда Союз развалился.

– Да. Я знаю.

– А в отряде только и было слухов и рассказов про «группу Филина». Легенды пошли. Песни ваши пели. Салаги слушали байки, языки вывалив…

– Ладно. Не балабонь, Мак.

Николай улыбнулся чему-то своему и продолжил:

– Короче, я подумал, что смогу тоже. Ну, как ты, командир…

– Да какой я, на хрен, уже командир…

– Не тебе это решать… Ну, перед самым дембелем обратился к Бате, чтобы написал мне рекомендацию в РВВДКУ[23]на разведфакультет…

– Написал?

– Написал. Да и чего не написать-то? Я уже был готовым разведчиком – к тому времени имел вторую МЗО, за Таджикистан. Только попал я не в ГРУ, а в бывшее Первое управление – Служба внешней разведки, СВР…

– Ого! Ну и…

– Ну и послужил с девяносто четвертого уже со звездами – у меня был ускоренный, двухгодичный выпуск.

– Удачно служил?

– Нормально. Семь с половиной лет… Помотало немного по «шарику». Полгода назад списали по состоянию здоровья…

– Зацепило?

– Не смертельно…

– Кем уходил?

– Подполковник.

– За семь лет? Неплохо!

– Ты сам-то, командир, за полтора капитаном уже был! Чему удивляешься?

– Так я же в спецуре армейской был…

– А я из спецназа и не уходил. Только служил не в армейском, а в…

– Ясно. А дальше?

– Дальше предложили организовать охрану одному из теперешних нуворишей. Взялся. Теперь работаю на частный, так сказать, капитал.

– Нравится работа?

– Говно полное, но за нее хорошо платят, а жизнь сейчас знаешь какая.

– Да уж!

– Слушай, Филин! Давай дернем беленькой? Завтра же праздник – День войск дяди Васи[24]. Мы же тоже прыгали, значит, имеем право! Да и «берет» носили покруче голубого!

– Давай, Мак, давай. А почему не завтра?

– Улетает мой Буратино завтра, ну и я соответственно…

– Жаль.

– Хорошо, что встретились, командир. Знаешь, я давно хотел тебя найти! А знаешь для чего?

– Для чего, Коля?

– Похвастаться… Дурной был, молодой. Мол, вот он я, Филин, тот салага, а не хуже, чем ты, и «висячек» на кителе не меньше. Только когда майора получил, понял, что это глупость. Детство в жопе играло и азарт обогнать учителя. У меня ведь тоже группа легла… Из-за таких же, как твой Зерков… Только моих никогда домой не вывезти – не было нас там официально никогда и не будет… Прости, командир.

– За что?

– За то, что не понимал тебя столько лет. И еще… Мы тебе все обязаны. Если бы не Филин – все бы там остались. Там или по дороге домой…

– Давай выпьем, Коля. Пацанов помянем, земля им пухом… А что было – то давно прошло. Видишь, и тебя не узнал сразу – двенадцать лет почти минуло.

– Выпьем, командир…

Они сидели и пили водку, вспоминая былые армейские годы. Тепло было на душе у Андрея. Таким родным и далеким армейским духом повеяло от этой встречи. Мак. Один из шести выживших тогда в девяностом салаг из отряда «Сова»…

Огромное спасибо за самоотверженность и, хочется верить, проявленный интерес моему читателю, нашедшему в себе силы дочитать это повествование до конца. Спасибо тебе, дорогой друг!

Веришь ли, я никак не мог понять, как же все-таки закончить рассказ о Филине? Мучился, переписывал заново и… Все – не то! И вдруг подумалось, а стоит ли заканчивать? Может, только попрощаться? Жизнь-то не заканчивается! И кто может знать, какие еще узелки и кружева заплетутся? А посему давай-ка лучше вспомним старую песню, которую пели на маршах еще суворовские гренадеры:

Солдатушки, бравы ребятушки,

А кто ваши жены?

Наши жены – пушки заряжены,

Вот кто наши жены!

Солдатушки, бравы ребятушки,

А кто ваши сестры?

Наши сестры – сабли, пики востры,

Вот кто наши сестры!

Солдатушки, бравы ребятушки,

Кто же ваши деды?

Наши деды – славные победы,