Сердце Элеоноры тревожно забилось.

— Мистер Конелли, вы подвергли себя громадному риску, согласившись сопровождать меня домой. Как только я окажусь дома, я сделаю все, что в моих силах, чтобы вас освободить.

Он покачал головой:

— У меня осталась жена и двое детей. Я боюсь за них.

Элеонора дотронулась до его руки.

— Я позабочусь о них, обещаю.

И увидела, как лицо его на мгновение прояснилось.

Повозка остановилась перед большим каменным зданием, и Броули помог ей выйти. Капитан улыбнулся ей ободряюще.

— Мы прибыли в штаб гарнизона. Прошу вас.

— Что будет с О'Брайеном? — спросила она.

— Он арестован до суда.

— Значит, ему уже предъявлены обвинения?

Броули смутился:

— Мне пока об этом неизвестно.

— Но есть же справедливость в этой стране, — мрачно заметила она, — вам не пришло в голову, что он может быть невиновен в преступлениях, выдвинутых против него?

Броули опустил глаза.

— Леди Элеонора, у нас есть свои шпионы в Корке, и Конелли хорошо известен, он принадлежит к тайной организации заговорщиков против власти. Есть свидетель, который подтвердит, что Конелли помог О'Нилу в первый день, когда он сбежал и появился в окрестностях Корка. Но вы правы, что надо еще разобраться во всем этом деле.

— Благодарю, — сдержанно сказала она. Элеонора и раньше была почему-то уверена, что Броули знает, кто такой Конелли. И то, что она прикрывает его, делает ее сообщницей.

Броули, кажется, не обратил особого внимания на ее просьбу, лицо его стало озабоченным. Он провел ее в штаб, где в большой комнате за столами сидели клерки и сержанты, занятые делами. Напротив входа была видна широко распахнутая дверь в другое помещение, и Броули сразу провел ее туда.

Сердце ее колотилось. Она несколько часов подряд тряслась в повозке, поэтому представляла, что вид у нее неважный. Кажется, судьба снова вмешалась и предоставляет ей возможность спасти Шона. Они больше никогда не встретятся, но, чтобы его спасти, она попытается обмануть англичан, направив их по ложному следу. Первое, что ей бросилось в глаза, — большой портрет Шона на стене. Эль побледнела. Она не смогла прочитать отсюда, что написано под его изображением, но было ясно, что обещана награда за помощь в поимке преступника, ей стало дурно, она пошатнулась.

Броули поддержал ее:

— Я принесу вам чай и бисквиты. Полковник пока занят. Он скоро будет.

Она теперь смогла подойти ближе к изображению, похожему на Шона. Сбежал преступник, вооружен и опасен, изменник, которого необходимо взять живым или мертвым. За него обещана награда в десять фунтов.

Она в порыве негодования уже хотела сорвать со стены бумагу, но ее остановил голос с английским акцентом:

— Вы можете взять портрет на память, если хотите. Она опустила руку и замерла.

Прежде чем обернуться, постаралась придать лицу расстроенное, даже плаксивое выражение. А обернувшись наконец, встретила пару пронизывающих ледяных голубых глаз. На губах вошедшего играла улыбка, но глаза оставались холодными. Она почувствовала сразу исходившую от этого человека угрозу. Полковник отвесил легкий поклон:

— Леди Элеонора де Уоррен, не так ли?

Она напомнила себе, что не должна его бояться. Для этого нет причин. Он офицер и джентльмен.

— Полковник Рид?

Он продолжал изучать ее своим пронзительным взглядом, глаза его блестели таким странным стеклянным блеском, что ей стало не по себе. Тревога нарастала. И вдруг он перевел взгляд с ее лица ниже, на грудь, затем медленно стал ее рассматривать с головы до пят, не упуская ни одного штриха. Она сжалась под этим оскорбительным взглядом — он смотрел на нее как фермер, который выбирает себе лошадь. Элеонора закуталась плотнее в свою накидку.

— Вам понравился портрет сводного брата? — Он приподнял светлые брови, тон был абсолютно бесстрастен.

— Это ужасная ошибка, полковник. Недоразумение.

— Пройдите и сядьте. — Глаза его остались пустыми. — Вы измучены, это заметно. И расскажите мне все.

Элеонора заколебалась. Сейчас их разделял огромный стол, и ей не хотелось менять положение, но выбора не было. Он сам обогнул стол, подошел и взял ее за руку. Она вздрогнула. Он внушал ей страх, но она пыталась себя успокоить и не реагировать на его мундир и его манеры. У нее появился план, как его обмануть. Она позволила подвести себя к стулу.

Рид уселся на свое кресло лицом к ней.

— Так вы расскажете мне все с самого начала, леди де Уоррен?

Она была напряжена до предела.

— Разумеется. — И снова выдавила слезу. — Я такая глупая, полковник. Увидев брата после стольких лет его отсутствия, я просто с ума сошла от радости. Незадолго до этого узнала, что он сбежал, но была уверена, что он ни в чем не виноват. И я сбежала за ним, чтобы у него самого узнать всю правду. Я не понимала, что, покинув Адер, он не сможет вернуть меня обратно, потому что его преследовали и могли арестовать. — Эль бросила на полковника быстрый взгляд, чтобы проверить, действует ли ее игра на него так же, как на Броули.

Он улыбался и явно забавлялся происходящим. Стало ясно, что она не сможет им манипулировать, как молодым Броули.

— Когда мы перейдем к делу, леди Элеонора?

Она замерла. Леди Элеонора.

Броули мог называть ее так, потому что бывал в их доме и знаком с ее отцом. Но этот человек видел ее впервые.

— Простите?

— Мне надо срочно найти вашего сводного брата. И мне некогда, к тому же я нетерпелив. Так что давайте заканчивать эту чепуху.

— Для вас я леди де Уоррен, полковник.

Он осмелился говорить с ней так нагло и грубо? Она была поражена.

Он засмеялся безжалостным смехом.

— Если вам больше нравится — леди де Уоррен. Так где О'Нил?

— Он на пути в Сицилию, сэр.

— Сицилию? Я думал, он не посвящал вас в свои планы.

Итак, он уже переговорил с Броули.

— Он умолял меня не выдавать его планы, но я так устала и измучена и так хочу домой, что решила все вам рассказать. — Она даже смогла ему улыбнуться. — Я скажу вам всю правду, и вы меня скорее отпустите. У нас все еще есть военный флот в Средиземном море? Тогда вы легко его там сможете перехватить.

Он откинулся на спинку стула и разглядывал ее с интересом. Она почувствовала, как начинают гореть щеки.

— С чего это вам вдруг захотелось, чтобы вашего сводного брата схватили?

Он сделал упор на слове «брат». Она вздрогнула, но надеялась, что он не заметил. Надо продолжать игру.