единственное, на что еще был способен – отступил. Сделал несколько шагов – просто прочь. От Мельвира. От моей Охотницы, чье сердце давно разорвано в клочья так же, как и мое. Но она все равно доверилась мне. Во второй раз позорно сбежать мне помешал вопль Дины. Любопытная полукровка сунулась вглубь пещеры, видимо, решив ее обследовать. Судя по тону, наткнулась она там не иначе, как на Безарра. (Впрочем, больше ничего такого страшного внутри и не было).

-Уи-а-а! – на одной непрерывной ноте взвыла Дина и вылетела из пещеры – бледная и перепуганная. – Учитель! Там! Там!!

-Арр? – недовольно осведомился Безарр, степенно вышедший из пещеры следом за Диной.

Жуткий монстр уставился на Мельвира, с интересом разглядывая остроухого всеми четырьмя глазами. Несколько секунд Мел стоял с отвисшей челюстью, а затем повис на лохматой шее чудовища.

-Вам все-таки удалось!

Я хотел было смыться под этот гомон радостной встречи. Даже Беалла показалась из своего укрытия в пещере, чтобы наградить Мельвира едва заметным кивком. Но на мое плечо легла чья-то рука. Обернувшись, я обнаружил, позади Ийессамбруа с Белизаром.

-Дракон рассказал мне о вашей ссоре с отцом, - произнес чародей.

-Мы не ссорились! – усмехнулся я. – Он просто подонок!

Услышав мои слова, Мельвир на секунду окаменел. Затем отпустил Безарра и развернулся ко мне.

-Нам надо о многом поговорить, Гвир, - тихо произнес он. – Дай мне хотя бы объясниться, сын. Пожалуйста!

-Это ничего не изменит! – отрезал я, открывая портал.

Завершить заклинание я не успел. Вспышка боли, пронзившая все тело, заставила меня рухнуть на землю. Печально покачав головой, Мельвир подошел ко мне.

-Ты действительно думаешь, что я вот так просто позволю тебе уйти и осуществить все, что задумал, Гвирриэн Оссиэр Йорас?

А я ведь уже почти позабыл, каким был Мельвир с самого начала нашего знакомства. Когда я только-только пришел себя в качестве его пленника. Связанный с полыхающими Печатями по всему телу. Под пристальным взглядом светлых, начисто лишенных всякой жалости глаз.

«-Ты – подонок! – прорычал он тогда, в первую нашу встречу. – Но я это исправлю!»

В тот момент я не придал этим словам особого значения. Моя голова раскалывалась от боли, а перед глазами плыли разноцветные круги. Я с трудом смог вспомнить, что передо мной один из сильнейших магов Семерки, и едва выжал из гудящей головы его имя.

«Мельвир». У каждого эльвиэ их, как минимум два. Чаще всего данное отцом и данное матерью. Называют обычно по первому, но встречаются и те, кто предпочитают второе. Я позабыл об этой традиции «моего» народа. Зато моя мама, видимо, помнила. Наверное, надеялась, что светлый однажды вернется к ней, все осознав. Признает ребенка, названного в его честь.

Но он не пришел. Ни когда я болел. Ни когда она стала пить так много, что практически не бывала трезвой. Ни когда ее убивали на моих глазах. Ни когда смерть грозила уже мне самому. Это был Ийес. Вот кто явился тогда и разорвал моих врагов в клочья.

-Ийессамбруа! – заорал я. – Убей его! Я тебе приказываю!

Мой голос ударился о темные своды пещеры и эхом разнесся по ней. Сидевший рядом со мной на корточках Мельвир смотрел почти с сочувствием.

-Проорался? – ехидно осведомилась эта остроухая скотина.

Там, за сияющим светом округлым отверстием входа, скрывается моя Сумеречная Тварь. Любимая женщина. Древний чародей, которого я вроде как спас – причем дважды. Тем, что разрушил удерживавшие его в альбердийских подземельях заклинания и когда вырвал из-под когтей и клыков наших чудовищ. Даже Фьерд обязан мне жизнями своей и сестры!

Но никто и не думал приходить мне на помощь. Так что я вынужден был сидеть на холодном полу пещеры, связанный. Наедине с типом, которого ненавидел сильнее, чем кого-либо в своей жизни. Даже сильнее тех, кто убил Даннару. Они были просто тварями, случайно родившимися со светлым даром. Не способные на самом деле ни жалеть, ни сочувствовать, так же, как не был потом на протяжении десятков лет способен я сам.

Но Мельвир… Это он был тем лощеным щеголем, студентом Академии Света, в которого моя мать влюбилась. Тем, кто задурил ей голову. А потом заявил, что ему не нужна ни она, ни рожденный от нее ребенок! И все же… Я смотрел в его лицо, и какая-то часть меня предательски отказывалась верить, что это и правда он.

Мельвир тяжело вздохнул.

- Я был молод и глуп, - тихо произнес чародей. – Мать отправила меня в Менрисенну после того, как мы в очередной раз поругались из-за моих выходок. В Белой Башне я постоянно перечил ей, был не согласен чуть ли ни с каждым решением Совета… Тогда мне казалось, что она просто отсылает меня прочь, чтобы не портил репутацию… Я был заносчивым тупицей, Гвир. Хотел доказать всем и вся, что они не правы, и мое настоящее место в Белой Башне. А потом встретил твою маму…

-Ты имеешь в виду, решил поразвлечься за пару грошей, - холодно поправил я.

Распрекрасные светлые эльвиэ презирают людей настолько, что близость с ними расценивают как позор. Не говоря уж о браках… Что, впрочем, не мешает людям восторгаться их могуществом и утонченностью. (Хотя могуществом и я, пожалуй, готов восхититься. Тот же Мельвир способен сравнять с землей небольшой город в плохом настроении).

Светлый чародей поморщился.

-Она мне правда нравилась, Гвир.

Я посмотрел в глаза остроухого.

-А она тебя любила. И верила, что ты заберешь ее с собой из Менрисенны.

Это она поведала однажды, изрядно напившись. О том, какой была наивной и глупой дурочкой. Влюбившись в остроухого красавчика, намечтала себе невесть что. Всего лишь потому, что он отличался от остальных. Вел себя «благородно», дарил цветы… Рассказывал об этой своей Академии, о том, что там преподавали… В общем болтал обо всякой ерунде, это он и сейчас любит. Вот только это ничего не значило!