Мария захохотала. Судя по всему, человеком она была веселым.

– Оливия, он потешается над тобой! Да и охотник же. Конечно, ты у него в зоне риска, но мне кажется, Мак давно понял, что ты не представляешь угрозы.

– Ну не знаю, – фыркнула я. – С ним я не чувствую себя в безопасности.

– И правильно. Если серьезно, то и я не знаю. Мой тебе совет: не доверяй обоим, будь настороже. Для Семинэля ты друг, ради которого он пойдет на многое, но, как видим, не на все, для Макианэля пока что лишь симпатичная девушка-загадка. У каждого свой интерес, но не более. Ты и сама это знаешь.

– Семинэль странно себя ведет, – пожаловалась я. – Он переходит «границы», а потом делает вид, что ничего не было.

– Да, заметила. Думаю, есть причина. Смотри, – вдруг воскликнула кошка, – что там в окне.

Я вскочила на ноги и присмотрелась:

– Это Рока!

– Ага. У нее к лапке что-то привязано, видишь?

– Записка, – обрадовалась я.

– И чего радуешься? – насмешливо спросила Мария. – Прочесть все равно не можешь.

– Зато она может ребят предупредить, что я в плохом состоянии.

– А может это наш неизвестный поклонник объявился? – шутливо спросила Мария.

Теперь засмеялась я.

– Мария, с тобой не соскучишься.

– Да ладно, – отмахнулась она.

Сорока подлетела ко мне и выдернула волос.

– Вот проказница! – возмутилась я, всплеснув руками.

– Тебе что, жалко? – спросила кошка. – Смотри, как она трется о твою щеку головой. Жалеет.

Птица потрясла лапкой, скинула записку и запихнула ее клювом под мою ладонь, а потом резко вспорхнула и вылетела в окно.

– Вот и все, снова нужно ждать, – угрюмо сказала я. – Послушай, Мария, а ты не знаешь, что за заклинание использовала твоя мама? Не помнишь наизусть?

– Нет, Оливия, – кошка прилегла у моих ног. – Она ведь не посвящала в свои планы. Это заклинание записано в книгу семейного чародейства. Оно придумано кем-то из моих прадедов, но было недоработано. Я его читала лишь однажды, очень давно, и в старом виде. Кстати, о третьем пункте. Не рассчитывай на него сильно. Даже если произойдет чудо, и тебя кто-то полюбит, заклинание не развеется, просто замрет. И представь, что будет, если любовь пройдет, или, не приведи Всевышний, с возлюбленным что-то случится… Возможно, я об этом сказала, потому что и сама хочу выйти на свободу, не знаю. Но промолчать не смогла.

– Спасибо, что предупредила. Я и не рассчитывала. Не зря никому не говорила.

Мы молча уставились в зеркало. В комнате, где я лежала, становилось все темнее, а еще появилась еле слышная музыка.

– Это у них танцы вечерние? – спросила я.

– Ага. Празднуют удачное окончание дня, – проворчала Мария.

«Оливия», – послышался тихий шепот.

– Мне показалось? – спросила я, посмотрев на кошку.

– Нет! Молодцы ребята, магией призыва воспользовались. Потому и волос сорока вырвала. Вот же умная птица! – восхитилась Мария.

Снова послышалось мое имя, и я стала растворяться в воздухе.

– До встречи, Мария!

– Удачного пробуждения! – крикнула та.

* * *

Пробуждение оказалось, к сожалению, неудачным. Я с трудом встала на ноги. Голова раскалывалась, а на волосах обнаружилась не до конца запекшаяся кровь. Трясущимися руками я подняла записку и развернула.

Слишком темно. Создала шарик магический, но он тут же развеялся. Стены поглощают магию.

Подошла к окошку. После долгих мучений удалось прочитать:

«Если станешь кошкой, прыгай в окно и беги к столбу с фонарем. Придерживайся тени».

– И это все? – проныла я.

Кошкой я не стала, и что делать?

Закружилась голова, я присела к стене у двери. Из окна доносилась приятная музыка, периодически смех и грохот.

Вдруг что-то заскрежетало за дверью. Я вскочила на ноги, борясь с тошнотой. Так темно, что есть шанс проскочить за спиной вошедшего и убежать. Затаилась.

Дверь приоткрылась и тут же закрылась. Рядом со мной замер человек. Не думала, что так обрадуюсь, увидев его. Он повернул ко мне голову.

– Давно стоишь тут?

Я не ответила, и, не удержавшись, повисла на его шее. Вот Мария, наверно, сейчас хохочет…

– Эй, – позвал Макианэль, который, между прочим, прижал меня к себе довольно-таки крепко, – мне, конечно, лестно, но предпочитаю обниматься с девушками в других условиях и при иных обстоятельствах. Давай, после продолжим.

Мои щеки обдало жаром, я тут же отпрянула, а парень одарил меня таким взглядом сияющих в темноте глаз, что захотелось испариться. Что это с ним? Интересно, кто прав, Семинэль или Мария?

Уголки его губ приподнялись, но на лице тут же появилась тревога. Он посмотрел на свою ладонь.

– Кровь? Откуда, Оливия?

– Голова разбита, – поморщилась я.

И вот передо мной снова серьезный и решительный охотник.

– Надо выбираться, – сказал он. – Семинэль должен уже закончить.

– Закончить что?

Не ответив, Макианэль отодвинул меня с прохода и приоткрыл дверь.

– Бежать сможешь?

– Не уверена, но постараюсь.

– Заплети косу, чтобы волосы не развивались, – порекомендовал он.

Шипя от боли, я кое-как соорудила косищу, закатала до колен длинные штанины комбинезона, чтобы в случае чего удобнее было бежать. Мак все еще что-то высматривал за дверью.

– Как мы выйдем? – шепотом спросила я. – Дверь же к костру повернута. Да нас схватят тут же.

– Но я-то здесь, – хмыкнул парень. – И как видишь, никто не схватил. Мы пойдем медленно, но если что придется очень быстро бежать. Готовься.

– Да готова, – отмахнулась я.

Мак отлепился от двери и бросил на меня оценивающий взгляд. Чему-то улыбнулся, покачав головой, и протянул мне руку. Я взяла его за теплую ладонь, он открыл дверь и молча потянул за собой.

Перед нами было много радостных людей, сидящих на пеньках. В центре круга, около костра, красиво изгибаясь, танцевала та самая кудрявая незнакомка, что водила меня к ведьме. Не все взгляды сидящих были прикованы к девушке, но казалось, что никто нас не видит. Мы медленно шли к тропинке, огибая шумную компанию. Макианэль держал мою ладонь крепко и шел уверенно, не обращая на окружающих никакого внимания. А я все еще оборачивалась, наблюдая за танцующей девушкой. И неожиданно, она посмотрела прямо на меня. Я вздрогнула, ее брови нахмурились, но танцевать она не перестала, лишь на мгновение замешкавшись. Казалось, что девушка сомневается, принимает какое-то решение. Ее глаза с тревогой смотрели мне в лицо, и я не могла отвести взгляд, продолжая медленно двигаться, не смотря под ноги. Барабанная дробь и девушка замерла. Ее взгляд заметил и Мак. Остановившись между домами, через которые вильнула тропа, он тихо выругался. Она приоткрыла рот, чтобы что-то сказать, и я, поняв, что сейчас произойдет непоправимое, попросила ее одними лишь губами: