– Открывай свои прекрасные глазки, братик!

Голосок, словно перезвон колокольчика. Такой приятный, но следовать ему не хочется. Стопы ноют, шея затекла. Не знаю, смогу ли поднять голову.

– Я знаю, что ты уже не спишь, – не отстаёт девушка.

Вздохнул, с трудом разлепил веки. Шея не слушалась, удалось лишь немного повернуть голову. Увидел светящуюся от счастья девчушку с короткими волосами. Это та Мари, которая так ловко подвесила меня вчера.

– С днём рождения! – весело вскричала она. И криво ухмыльнулась: – Точнее, с днём смерти, Алекс.

И расхохоталась. Я вздрогнул, смех скорее истеричный. Так хохотали бомжихи в притоне, где я прятался от мороза. Но слышать такой неестественный хохот из уст молоденькой девушки странно до жути. И я верю ей, Алекс сегодня умрёт. Проблема в том, что неизвестно, погибну ли при этом я.

– Ну и семейка у вас, – ворчу. – Адамсы отдыхают…

Она мерзко хихикает в ответ. Медленно приподнял голову, бросил тревожный взгляд по сторонам. Старика нигде не видно.

– Он ушёл, – понимающе прощебетала Мари. – Куда-то готовится свалить. Или чего-то там готовить. Вот только не обед! – Она снова расхохоталась, радуясь своей жиденькой шутке.

Кажется, я начинаю понимать Алекса, который не очень-то любил свою сестрёнку. Она и меня за несколько минут начала бесить. Девушка ловко забралась на стол и уселась на бесчувственного Карла. Аудра слева тоже не подавала признаков жизни.

– Что ты с ними сделала? – прохрипел я.

– А, – небрежно отмахнулась Мари. – Это не я. Это дед. Болтали много. А ты не такой уж и страшный, когда висишь босой.

– Страшный? – удивился я. – Ты боишься собственного брата?

– Ага, – волчий взгляд девушки обескураживал, – ты и сам бы в штаны навалил, будь на моём месте. Видел бы себя в больнице. Никто не понял, даже мамочка… ну, она бы вообще в последнюю очередь сообразила! Она давно в клушу превратилась. А папуля так и вовсе отупел от страха перед марами…

– Так что ты видела? – перебил я, не в силах выслушивать, как Мари ненавидит своих предков.

– Обезьяну с гранатой, – мерзко захихикала девушка. – Как правильно выразился дед. Ты хватанул живы столько, что мог разнести полгорода, знай, что нужно делать. Но куда такому болвану, как ты! Ты всегда интересовался лишь девками своими да собой любимым. И ничего вокруг не замечал. И хоть мне неприятно это, дед прав – из тебя получится идеальный сосуд!

– Сосуд? – пробормотал я, ощущая, как мурашки побежали по коже.

Понятия не имею, о чём она, но явно ничего хорошего. Девчонка напомнила тех любимчиков взрослых в приюте, которые готовы продать любого товарища за улыбку заведующей. Конечно, одной улыбкой дело не ограничивалось, предателей чаще рекомендовали к усыновлению. Но, конечно, им тоже жилось несладко, кто же не захочет отомстить. А там по новой: доносы, побои, ночь в чулане, снова доносы… Бесконечные разборки. И никогда мне не забыть змеиные ухмылочки таких подонков. Они и сами тащились от того, что сделали кому-то хуже, чем было им.

Поэтому я могу предположить, что с девчонкой поступали не очень хорошо, раз в ней скопилось столько злобы. Но сочувствия к ней нет ни грамма.

– Ты не представляешь, как тебе повезло! – вдруг заявила Мари, глаза её горели торжеством.

– Ты права, – пробормотал я. – Совершенно не представляю!

Мари поперхнулась следующей фразой, злобно окатила холодом глаз.

– Ты! – закричала она в бешенстве. – Безмозглый маменькин сынок! Да я умоляла деда стать его сосудом! Всё давно бы завершилось, и он начал новую жизнь, ещё более совершенствуя этот мир! А ты такой тупой, что тебя приходилось носом тыкать в очевидное, чтобы хоть как-то шевелиться начал, амёба недобитая! Да я в пять лет уже понимала, как обмануть оваду! Тебе же столько лет понадобилось, чтобы подобраться к Источнику. Знаешь ли ты, сколько сил ушло у дедушки, чтобы скрывать Источник от дяди, от маров? А он мог бы эту силу…

– Да, на пользу всей нации, – иронично фыркнул я.

– Вот именно! – торжественно подтвердила девушка.

Я вздрогнул: кажется, она всё это серьёзно. И если так, то Алекса специально толкали на предательство овады и воровство живы из Источника, чтобы он стал сосудом. Вот только для чего? Для живы?

Слева я уловил слабое движение. Аудра, ведьма в шубке, очнулась. Из закрытых глаз стекли слезинки. Губы шевелились. Мари лениво наклонилась к тётке, прислушиваясь.

– Это я-то бедная! – рассмеялась юная рагана. – Да, у меня есть проблемы. Увы, сила действительно разрушает моё тело.

Она покрутила передо мной руками, показывая на пальцы без ногтей и сморщенную, как у старухи, кожу. Я ощутил приступ тошноты.

– Но всё это неважно, – Мари встряхнула спутанными волосами, оставив на поверхности стола целую прядь. – Дедушка сказал, что он скоро переродится, а я избавлюсь от проклятия раган. И всё будет хорошо.

– Не будет, – с трудом произнесла Аудра. – Это не проклятие, это ты сама. Ты просто неправильно используешь свой дар. И он тебя разрушает.

– Это я-то неправильно использую! – возмутилась Мари. – Я могу вызвать такую бурю, что снесёт это здание в два счёта! Да я сильнее и тебя, и мамочки!

– Это твой дед так говорит, – попыталась возразить Аудра. – И это ложь. Он высосет твою силу и выбросит тебя, как сломанную куклу.

– Не пытайся настроить меня против дедушки, – понимающе улыбнулась Мари. – Я знаю, ты жутко ненавидишь мужчин. И я с тобой солидарна. Но я лучше тебя, я ненавижу и женщин. Все эти никчемные людишки, они ведут мир к погибели. Заботятся лишь о себе и своём могуществе. Постоянно делят живу, и в то же время тратят её на ерунду, разбрасывают, как мусор. И без мудрого ведущего мир погибнет.

– Он порядочно промыл тебе мозги, – пробормотала рагана. – Что ты даже убиваешь себя, служа ему. Как ты не понимаешь, что как раз, пытаясь использовать свой дар, за секунду разрушаешь мир сильнее, чем полчища таких людишек за год!

– Ты лжёшь, подлая ведьма! – взъярилась Мари. – Да что ты знаешь о живе! Ты, которая высасывает силу из мужчин, соблазняя их! Да ты обычная проститутка! И недостойна даже смотреть на моего дедушку! Он мудрый и сильный, и он всегда прав!

– Если он такой сильный, – уточнил я, – почему он использует тебя?

– Да потому, тупица, – огрызнулась Мари, – что его время в этом теле заканчивается. И ему срочно нужен новый сосуд. Иначе всё, что он создал, рухнет, и мир погибнет.

Лицо похолодело. Тело Алекса – сосуд для старого мага? Ещё несколько дней назад я бы покрутил пальцем у виска: да